играет со мной в кошки-мышки и воображает, что нас уже окружили монстры подобные тому, которого мы увидели под желтым светом уличного фонаря. Они уже здесь, они нас нашли. И теперь выжидающе смотрят на этот домик и ждут, когда же мы, любопытные идиоты, высунемся наружу, чтобы оценить обстановку.

Мотаю головой, отгоняя от себя такие мысли.

— Эй, Кость, — зовет Тоха, — каковы наши шансы?

— На что?

— На то, что мы выживем.

Не спрашивай меня об этом.

— У тебя же отец типа военный?

Ну типа.

— Он же наверняка научил тебя военным премудростям.

— Меньше смотри телевизор, — отвечаю я на подобное заявление.

И почему все думают, что если кто-то из родителей военный, то дети с пеленок умеют разбирать автоматы, ходить строевым шагом и швырять гранаты во врагов? Нет, конечно, отец обучал нас с Сашей тонкостям военного дела, но лишь для того, чтобы мы были дисциплинированными, а не для того, чтобы в случае чего отражать атаки противников. Да и год в армии не оставил на мне должного следа. Как отец тогда сказал, встретив меня после дембеля? Ах, да.

«Хорошо отдохнул?».

— Ну а навскидку? — не унимается Тоха.

— Навскидку пятьдесят на пятьдесят.

Повезет — выживем.

Не повезет — не выживем.

Все честно.

— Блин, мог бы и соврать.

Мог бы.

Стараюсь абстрагироваться от окружающего меня безумства. Неужели мы взаправду попали в другой мир? Не зря же эти сумасшедшие по телевиденью каждый день рассказывают о параллельных мирах и НЛО. Значит, не такие уж они и сумасшедшие, раз я попал в одну из их историй? Черт. Что же делать-то? Как вернуться обратно? Если заткнуть здравый смысл и положиться на одну только логику, то попасть обратно можно лишь тем же путем, по которому я сюда попал. Но ведь это значит, что нужно вернуться в метро. В туннели. К тем монстрам.

К другим монстрам.

Ну уж нет, без поезда я туда не сунусь…

Без первого вагона, в котором ничего не происходило, я туда не сунусь.

Как на зло в голове всплывает образ Вики, ее веснушчатое лицо на молочной коже и синеющий отек на подбородке. Нужно было остаться в ее группе, а не следовать за Тохой. Чертов выбор… Мне никогда не удается выбрать правильный вариант. Возможно, вторая группа уже в безопасности, все же остаться в поезде было здравомыслящим решением.

— Надо было в поезде остаться, да?

Тоха будто читает мои мысли.

И что мне на этот вопрос ответить? Что да, нужно было остаться. Что это твоя вина, что мы вышли из вагона. И твоя вина, что мы вообще в метро спустились. Зачем ты позвал меня на этот матч? Мы же даже не друзья, как таковые!.. Общались, пока учились, да и только. Тоже мне причина, чтобы вместе проводить выходные.

Набираю в легкие побольше воздуха, чтобы как следует продохнуть.

Разумеется, я никогда Тохе этого не скажу. Он и сам, я думаю, корит себя за все, что с ним сейчас происходит. А заодно и со мной. Но сделанного не воротишь, придется выходить из ситуации с тем, что есть.

У меня затекают ноги, пальцы на ногах скрючиваются, икорные мышцы сжимаются, вызывая в ногах нестерпимую боль

— Черт, — бурчу я, пытаясь надавить на болезненные участки ногтями.

Вот только они короткие и толка в них никакого.

Тогда я начинаю массировать икры, и спустя несколько секунд мышцы расслабляются. Я знаю, что теперь с такими ногами мне не убежать, чувство стянутости будет преследовать меня еще минимум сутки.

— Может, — вновь начинает Тоха, — попробовать вернуться на станцию?

— А смысл? Поезда там нет.

— Пойдем по рельсам и догоним его?

— Ага, подадим себя на блюдце метрополитеновским монстрам. — Цокаю языком, плохая идея. — Это без меня.

— А что ты тогда предлагаешь? Здесь сидеть?

А что? Хороший план.

— До утра лучше здесь отсидеться, в такой темноте все равно ничего не видно.

— Думаешь, те монстры утром уйдут?

Монстры существа ночные, с рассветом должны уйти.

Такого я, конечно, тоже не скажу. Я же не девчонка.

— Откуда мне знать уйдут они или нет? — спрашиваю я уже раздраженно. — Но утром их хотя бы видно будет.

Тоха сопит, но ничего не отвечает.

«Если не знаешь, куда идти — стой на месте и жди», — говорил отец.

Ждать следовало тех, кто знал куда идти.

Вот только вряд ли здесь такие найдутся.

С одной стороны сидеть здесь и ждать у моря погоды не худший вариант. С другой же…если эти монстры найдут нас, то мы окажемся в ловушке и станем легкой добычей. Из этой будки даже не сбежать по-быстрому, мы словно заперты в консервной банке. Но если мы выйдем отсюда, то…куда нам идти? К станции возвращаться я точно не стану, велика вероятность, что ничего хорошего нас там не ждет. А если попробовать попасть в жилые дома?

Вспоминаю вид пятиэтажек, окружавших наше маленькое прикрытие.

Кстати, в этом городе ведь должен кто-то жить? Столько домов…в них же кто-то живет? Не могут же эти монстры спать на кроватях и готовить себе утренний кофе на кухне из ИКЕА? Можно попробовать попасть в подъезды. Запрем как-нибудь дверь и будем в безопасности.

В то, что монстры обосновались внутри домов, мне верится с трудом.

Рассказываю свой план Тохе.

— А если подъезды на магнитных замках?

Об этом, признаюсь, не подумал.

— Ты же видишь, что в домах нет света.

— И что?

Чего же ты такой тугодум?

— Раз нет света, то и магнитные замки не работают, — говорю я. — В подъезд попасть не проблема.

— А если свет есть, просто его включать некому?

Тоже возможно.

— Ты не подумай, — начинает он оправдываться, — что я пытаюсь тебе палки в колеса сунуть, нет. Если идти, то идти вместе, но…понимаешь? Хочется все-таки быть уверенным в том, что у нас все получится.

— Если не получится, то вернемся обратно и будем ждать утро.

План «Б» так себе, но хоть что-то на запас.

Мы выбираемся из будки, и я чувствую себя пенсионером со стажем лет в тридцать. Все тело ноет, кости грозятся разломиться напополам. Вокруг нас темно. Настолько темно, что я почти убежден, что нахожусь в закрытой комнате, лишенной света. Но глаза уже давно привыкли к его отсутствию, я вижу очертания окружающих нас домов.

— Пошли, — говорю я Тохе. — Без резких движений и не шуми.

Он кивает.

Ну, я думаю, что он кивнул мне.

Мы медленно выходим с площадки, от каждого шороха сердце из груди готово выпрыгнуть и дать деру. Но