рядом с Аней Платона, который обнимал ее подругу за плечи и что-то шептал на ухо, она видела отчетливо.

И не менее отчетливо она сейчас помнила, что Платона не было в классе, когда все это случилось. Он вышел якобы в туалет, но все прекрасно знали, что ему просто скучно на английском, который он знал куда лучше учительницы, и англичанка это знала тоже. Он год по обмену прожил в Америке, и сейчас тосковал на уроках, которые никак нельзя было прогулять. Поэтому с урока его отпускали легко, а он обычно проводил отпущенное время в укромных местечках, а когда возвращался, от него странно пахло синтетическим бананом или клубникой, и Лена морщилась, если ей приходилось оказываться рядом.

На улице загудела сирена. Через прикрытую входную дверь было слышно, как директриса громко, не иначе как от нервного потрясения, что-то объясняла полицейским.

«Все двери были закрыты… никто не входил… камеры… непонятно…» – доносилось до Лены.

Она бросила взгляд на стол перед охранником, где стоял монитор. Все правильно. Убийца должен был пройти под камерами, чтобы подойти к охраннику! И… остаться где-то тут, в школе?

Лена завертела головой, словно полагала, что сейчас увидит этого человека. Высокого и сильного – сломать шею охраннику не так уж просто, – чем-то похожего на Аниного Виктора. Или на ее же черного человека, если таковой вообще когда-то существовал на самом деле.

Полицейские вошли в здание, и учителя наконец-то с заметным облегчением начали загонять всех по классам. Пришлось идти и старшеклассникам. Девчонки ахали и охали, черствые парни откровенно печалились, что прогулять целый урок не вышло.

Лена по дороге нагнала Аню и Платона.

– Ничего себе событие, да? – нарочито бодро спросила она, изображая, будто ничуточки не удивлена тому, что Платон все еще держит Аню за плечи, словно она может упасть в обморок. – Зачем только убивать охранника, непонятно!

– Мне кажется, убить хотели меня… – Аня прошептала так тихо, что ее почти не было слышно. – Я же говорила, что видела его снова.

– Ты говорила, что тебе кажется, что человек похож на того, – прервал ее Платон. – А «кажется» к делу не пришьешь. Не стоит напрягать полицейских еще и этим. Они посмотрят по камерам, кто заходил последним, и во всем разберутся.

– Рыськов прав, – поддержала одноклассника Лена. Она не собиралась показывать, что ее задело то, что Аня поделилась своей историей про черного человека с кем-то еще. – Хорошо, что сейчас есть камеры, скоро все узнаем.

Учеба в этот день совсем не шла, звучали предположения, детям звонили родители, те кидали в ответ «смс», и учителя решили отпустить всех школьников с уроков. Младших отправили на продленку и позвонили тем родителям, которые еще ничего не знали, а старшие расходились сами. Только до этого директор вызвал несколько человек. В том числе и Платона с Аней.

– Вызывают всех, кто выходил в коридор на уроке, – пояснил Платон, когда вернулся. – Вдруг кто-то из нас видел злоумышленника.

– А камеры-то что? – не утерпел Костя.

– А вот в том и фокус, что через дверь никто чужой не заходил, – ответил Платон, красуясь, что знает больше прочих. – А запасная дверь шваброй приперта, прикиньте?

– Бред какой-то, – разочарованно буркнула Лена. – Получается, кто-то из учителей или школьников его пришиб? Не мог же он сам себе шею свернуть!

– Или призрак, – замогильным голосом произнес Костя и рассмеялся.

– Не смешно, – прикрикнула на него соседка по парте, Катя Беликова. Она была примерно такой же бледной, как Аня, только ее некому было утешить. «Ашки» не отличались добротой друг к другу.

– Нет, не призрак, а демон! – хихикнул Витька. – Демон Мурмур!

– Вот ты дурак или как? – с досадой спросила Лена. – Что ты несешь?

Еще не хватало здесь, в городе, говорить о том, что касается только их поселка. Физрук пытался вызвать демона в их школьном спортзале и щедро поливал все своей собственной кровью, но это никакого отношения не имело к убийству! В конце концов, их поселкового физрука здесь даже не было!

В окно ударилась какая-то черная птица. От неожиданности девчонки завизжали.

– Опоздала пичужка. Обычно они бьются о стекло или залетают в помещение перед тем, как там появится покойник, – с серьезным выражением лица произнес Платон.

Хотел он пошутить или просто так вспомнил примету, Лена не знала, но видела, как одноклассники украдкой переглядываются, словно ищут, кто между ними будет следующим. Жутко. И неприятно.

Кроме поселковых, все поспешили собраться и разойтись. Видеть друг друга дольше необходимого казалось невыносимым. Лена и сама не стала дожидаться автобуса Сани, только предупредила ребят и пошла к универсаму, чтобы вернуться домой на ближайшем рейсовом.

Ей хотелось поскорее домой.

15 глава

Аня сама не знала, чего она так ухватилась за Платона. Он был слишком хорош для нее, после всех этих тайн она чувствовала себя червивым яблоком. Ну и в глубине души ей по-прежнему нравился Витька. После того ягодного поцелуя она была сама не своя и все ждала, что он подойдет снова. А он не подходил.

Платон же… Платон был слишком хорош для кого угодно. Даже прогуливал он красиво и словно играя. Не бегство от контрольной, а так, короткий отдых между блестящими ответами на уроке, чтением умных книг и наверняка переведением старушек через дорогу. Он был просто идеальным, и, возможно, именно поэтому Аня решила остаться рядом с ним подольше. Чтобы найти ту червоточину, что обязательно есть и у него. Просто не может не быть!

А Платон совсем не был против их такого резкого сближения, и вместо того чтобы готовиться на переменах к следующим урокам – какие, вообще, уроки могут быть, когда школа полна полицией и всех опрашивают который день подряд? – он уводил Аню в рекреацию.

Он больше не доставал жвачек и не лепил их на стену, хотя, судя по пятнам, делал так прежде не раз – взрослые, учителя и полицейские, шныряли по всему зданию, и за переменку успевали заглянуть несколько раз, – они просто сидели рядом. Иногда Платон просто скроллил что-то в телефоне, даже не обращая внимания на Аню, но вдруг поднимал голову и смотрел своими невозможными светлыми глазами в упор, как будто пытался вспомнить, кто она такая и что тут делает.

В иные переменки он словно случайно клал свою руку на ее и так держал, лишь иногда чуть сжимая ладонь. В такие моменты Аня особенно нервничала, не понимая, как она должна себя вести. Сжать руку в ответ? Предложить поговорить об их отношениях? Это было страшно. Вдруг