очень ёмко и поразительно развёрнуто за самый короткий промежуток времени. Но вот ушли последние…

— Я заметил, — неторопливо сказал Рибо, собирая бумаги в портфель, — вы понимаете психологию глубже и яснее большинства моих студентов, и уж всяко — лучше любого первокурсника.

Едва заметно склоняю голову и жду, что скажет профессор.

— Алекс… верно? — спрашивает он, — Вы из России, я помню. Не хотели бы вы заняться психологией более плотно?

— Простите, профессор… — начал я, но Рибо выставил ладони вперёд.

— Не отказывайтесь! Я понимаю, что чистая наука не для вас, и признаться, не вижу вас психологом. Но вот где-то в сопряжённых областях, в социологии или скажем, в политике, эти знания лишними не будут.

— Я… подумаю, — выдавливаю из себя. В ответ лёгкая улыбка, в которой переплелись мудрость и что-то мальчишеское. Ему, кажется, просто интересно…

… что из меня вообще получится! Кажется, моя бесстрастная физиономия, могущая поспорить выразительностью с кирпичом, для него как открытая книга, притом подчёркнутая в самых важных местах. Профи, что тут скажешь!

На улице меня обволокло пряное парижское лето, наполненное звуками, запахами и цокающими женскими каблучками. Разом вспомнилось, что во Франции погибло до трети молодых мужчин…

Хищные взгляды у женщин, откровенные, голодные. Парижанки и без того не славятся благочестием, а уж теперь-то и подавно! Было бы желание…

… и не было бы Валери…

Но у меня есть девушка, а Париж славится не только лёгкостью нравов, но и сифилисом! Я не так боюсь бушующей в мире эпидемии гриппа, как этой заразы, а местным хоть бы что… привыкли.

Заскочив домой, оставил в мансарде учебники и тетради, переоделся и поспешил на тренировку, озабоченно поглядывая на часы. Но успел! В последнюю минуту, но переоделся и вместе со всеми начал разминку.

— Смотри, — на бегу говорит мне Даниэль, молодой адвокат, — Старик сегодня выполз, сам разминку проводит! К чему бы это?

Хмыкаю, но не отвечаю. Даниэль болтлив, смешлив и способен превратить тренировку чёрт знает во что. С ним хорошо сидеть в кабачке, гулять в компании по Монмартру и Елисейским полям, но на тренировке я, чёрт подери, предпочитаю тренироваться!

В Академии Шарля Шарлеманя, как пафосно называется спортивный клуб, я на птичьих правах и плачу за тренировки суммы, которые можно назвать символическими. Случайно в общем-то вышло…

А народ здесь интересный собирается — место, можно сказать, культовое! При всей своей неоднозначности, Шарлемань считается ведущим специалистом по савату, хорошим боксёром и очень недурным фехтовальщиком, особенно в прикладном, уличном аспекте этого искусства.

Богатая публика разбавлена именитыми спортсменами и просто интересными людьми. К последней категории, с некоторой натяжкой, отношусь и я. Благо — не как «политик а-ля рюс», а как хороший переводчик, что стало для меня некоторой неожиданностью. Я до сих пор не разобрался даже, а кто меня, собственно, порекомендовал?

Связи людей искусства, к которым я могу относиться и себя безо всякой натяжки, разветвлены, причудливы и запутаны необыкновенно. Я не до конца разобрался в московских хитросплетениях, а тут — Париж!

Несмотря на открытые окна, в зале стоит густой, вязкий запах пота. Запах, присущий любому спортивному залу, помноженный на отсутствие кондиционеров, дезодорантов и привычку мыться не каждый день. В раздевалке иногда аж глаза режет…

— Руки… руки, Алекс! — кричит тренер.

Киваю, но в большинстве случаев продолжаю делать по-своему.

— А-а… московит! — машет рукой тренер, рассерженно дёргая тонкий кошачий ус и отходя в сторону, — Делай как знаешь!

… а я знаю. Не великий мастер, но за моими плечами Школа, точнее даже — Школы.

Отработка связок, потом — спарринг в вольном стиле по правилам французского бокса, работаем на касание.

Напарники меняются, не выдерживая темпа. Я не панчер, но достаточно техничен, быстр, отменно вынослив и умею думать в бою, что редкость в любые времена. Была бы голова покрепче, и хоть в профессионалы иди…

— … вольный спарринг! — слышу голос тренера, — По правилам английского бокса, работаем на касание!

Бокс так бокс… тоже хорошо. Ссутулившись, вжимаю голову в приподнятые плечи и выставляю вперёд левое плечо, прикрывая голову руками и затанцевав на носках.

Напротив встал плотный, кряжистый светловолосый здоровяк с длинными руками. Ага… а как тебе джеб? Не успеваешь? Хар-ра-шо! То есть мне — хорошо, а ему ровно наоборот… Ну да ничего, научится со временем!

Танцую вокруг, умело выдерживая дистанцию… и тайминг, тайминг, тайминг[16]!

Не нравится? Не успеваешь среагировать? Ну, учись… Приходит в голову мысль, что тренер свёл его со мной именно для того, чтобы показать перспективному, но заносчивому новичку, что есть боксёры много лучше и техничней, и что вес, он решает далеко не всегда!

Порой такая оплеуха ох как нужна… Главное, вовремя врезать, чтобы сознание прояснить.

Медленно бьёт, с плеча… Собственно, здесь почти все так бьют, иначе просто не умеют. Даже профессионалы, за редким исключением, лупят с плеча! Отсюда все эти матчи по сорок и пятьдесят раундов, окровавленные вурдалачьи морды и десятки попаданий, от которых не нокауты, а только рассечения! Великие боксёры прошлого, ага…

А я умею… за мной Школа! Подныриваю под руку, и связка — в печень, в челюсть снизу, и на отходе — джеб, остановить качнувшегося было за много парня. Э нет, родной… хрена с два ты бы смог шагнуть вперед, если бы удары я не обозначал, а бил! Не нокаут разом, но лёгкую растерянность я бы тебе обеспечил! А потом, при желании, и нокаут… пусть не сразу.

Танцую вокруг и бью, бью… Иногда прилетает в плечо, затянутый в перчатку кулак задевает макушку или лоб, но вскользь. Я — умею…

… и как же давно я не стоял в нормальных спаррингах! Полгода, никак не меньше.

С силой начал бить? Ну-ну… только проваливаешься сильнее! Жду окрика тренера, но нет… наверное, для этого его со мной и поставили, чтобы получил чувствительную оплеуху, и начал слушать тренера и не зазнаваться.

Ладно, в эту игру можно играть вдвоём! Я уже размялся как следует, а уж противник прочитан и просчитан до последней страницы!

Показываю всё, на что я способен, раздёргивая противника и не давая ему работать, показать себя. Дистанция, дистанция… и жалящие, беспокоящие удары в лицо. Раз за разом…

Привык? Ну что же… качнувшись под руку, всаживаю кулак в незащищённую печень, да с проворотом корпуса — н-на! А это вдогоночку — снизу в челюсть, сбоку… и на отходе — прямой. Нокаут!

— Нокаут, — задумчиво констатировал владелец заведения, стоя над моим соперником, пытающимся подняться на разъезжающихся ногах, —