Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сон не шел. Она вертелась с одного бока на другой и в итоге сдалась. Поднялась и пошлепала босиком на кухню. Внутри все никак не утихали эмоции. Лишив себя Здоровяка, она будто вмиг осталась без чего-то важного. Нехорошо они разошлись, размотали души друг друга, забрав нити с собой, и теперь болезненно их тянули. Левкоева от безделья и бессонницы заварила чай и покосилась на две кружки, которые поставила еще до ужина на стол.
Сердце ускорило бег, намекая, что еще, может, все и не поздно решить. Она не спала, и отчего-то думалось, что в квартире по соседству Здоровяк тоже не спит и ждет. Резко подскочив со стула, она бросилась в прихожую. Можно ведь все решить, разобраться, обсудить. Рубить сгоряча каждый легко способен, а поддержать, успокоить и не отвернуться — единицы. Аня всхлипнула от досады: стоило сразу поговорить, а не указывать на дверь, чтобы потом слоняться по собственной квартире унылым призраком.
Второпях перескочила тапочки и открыла дверь, натыкаясь взглядом на такое же смущенное лицо. Здоровяк в нерешительности переминался с ноги на ногу и сильно удивился, увидев Аню, уставшую и такую… родную. Она въелась ему под кожу, впиталась в сердце пусть и не с первой, но со второй уж точно, встречи. И симпатия к ней только росла, трансформируясь и превращаясь в прекрасное, еще пока робкое чувство.
Шагнув в квартиру, Саша сгреб Аню в объятия, крепко прижал к себе девушку и уткнулся носом в макушку. Он чуть было мастерски все не испортил, хотя и наворотил порядочно, но теперь намеревался любыми способами загладить вину и вновь встать на орбиту.
— Прости, я виноват, знаю, — вздохнул и пригладил ее влажные волосы. Аня толкнула ногой дверь, чтобы весь подъезд не прислушивался к разговору соседей, и попыталась выбраться из рук Здоровяка, но он не отпустил. — Вспылил, разозлился, и получилось… что получилось. Не горжусь поступком, но больше такого не допущу. И тебе я верю, Анют.
— А Егору? — почувствовала острую необходимость отстоять блондина, чувствуя себя виновницей в дружеском разладе.
— Ему тоже, мы успели поговорить, — ответил открыто. — Сейчас мне куда важнее знать, что скажешь ты.
— Я? — Аня заерзала. — Пусти, — Саше пришлось послушаться, он нехотя разжал руки и отступил, оставляя необходимое ей пространство. — Сначала я обиделась, потом разозлилась, потому что ты какого-то черта мне не доверяешь, думала даже на этом и закончить, — она замялась, когда увидела шок в глазах Здоровяка, поправила майку и только в этот момент осознала, что собиралась идти в соседнюю квартиру в одной только пижаме. Щеки мгновенно порозовели, выдавая смущение, но Аня сглотнула ставшую комом в горле слюну и продолжила: — Да, не смотри на меня так, — Левкоева пошла в гостиную, схватила с кресла плед и набросила на плечи. — Но после решила, что нам надо дать шанс, чтобы все нормально начать, только без сцен ревности, они меня пугают.
— Иди сюда, — протянул руки и сам подошел, потому что больше не мог держаться на расстоянии. — И знаешь что, — Ладони скользнули под плед, большие пальцы пробежали над резинкой пижамных штанов, вызывая дрожь, — нормально мы начали. Я бы даже повторил.
— Ну, у тебя еще будет возможность вынести елку, — Аня хихикнула и большим пальцем указала за спину, на все еще украшенное дерево, которое стоило разобрать неделю назад.
— Без проблем, — согласился. — Замерзла? — оглядел причудливый флисовый кокон.
— Нет, прячусь, — призналась. — Я же в пижаме.
— Ты собиралась так ко мне идти, — изумленно поднял брови Здоровяк.
— Собиралась, — еще одна правда. — Но тогда я об этом не думала, мне нужно было срочно тебе сказать, что ты мне нравишься и что я готова попробовать, но только если эта сцена ревности будет первой и последней.
— Повтори, — потребовал Здоровяк, прижимая девушку ближе. Он наклонился, выцепляя ее блуждающий взгляд и сосредотачивая его на себе.
— Что, все? — удивилась, ойкнув.
— Можно только признание, — подсказал, вжимая ее в себя.
— Ты мне нравишься, — ладошки скользнули вверх по плечам, Аня томно вздохнула, несильно сжав мышцы через плотный свитер, и сомкнула пальцы в замок на его затылке, — очень нравишься, — признаваться было приятно, но еще больше Левкоевой нравилось наблюдать за реакцией Здоровяка, его одновременными растерянностью и радостью, такой всеобъемлющей, что отголоски трепета передавались и ей. — Саша-а-а, целуй меня уже, — протянула, потому что больше не могла ждать.
Здоровяк уже не задавал вопросов: впился в желанные губы жадно и горячо. Смешал их дыхание, обнял крепко-крепко, чтобы больше не упустить, и вобрал в легкие запах чая и мандаринов, которые теперь ассоциировались только с Аней. От буйства ощущений закружилась голова. Левкоева подавалась навстречу, отвечала пылко на требовательные, алчные поцелуи, что уносили ее из реальности подобно стихийному бедствию. Она задыхалась — тело бросало в жар, тогда как внутри закручивалась спираль, медленно разливая возбуждение по венам.
— Анютка, маленькая моя, — на мгновение оторвался от ее губ, чтобы снова обрушить на них сумасшедшие поцелуи. Саша скинул на пол плед и, подхватив девушку, понес к разобранному дивану, сдвинув хаотично разбросанные подушки.
Не оставалось места для слов — действия говорили лучше. Ласковые прикосновения, осторожные, невесомые, но каждое из них отзывалось в душе Ани, каждого с трепетом ждал Саша. Острое тепло разрасталось в груди, когда Здоровяк смотрел на нее с нескрываемым восхищением, будто она была совершенным идеалом, будто была самое желаемой женщиной на планете.
Аня обвила широкие плечи руками, огладила, нырнула ладонями к животу, провела по ребрам и, подняв низ свитера, коснулась спины. Одежда мешала, и оба торопливо от нее избавлялись. Саша, уложив девушку на матрас, выпрямился, разглядывая ее бесстыдно, не мог насмотреться, впитывал образ: нежной, хрупкой, немного рассеянной от блуждающего возбуждения. Здоровяк был готов зацеловать ее всю, поэтому, стянув пижамные штаны с девушки, коснулся губами голени, повел выше, прикусил колено и прочертил дорожку из мелких поцелуев по бедру.
— Са-а-аша-а-а, — вздрагивала от щекотки и дрожи, но не переставала улыбаться.
— Хочу тебя всю, — рыкнул, пресекая попытки Ани притянуть мужчину к себе. И она поняла, что нужно просто отдать бразды
