- Во-первых, немножко могу, потому что сын господинаАнташева проживает в аккурат на моем участке, и я уже получил заданиепоработать с ним. А во-вторых, есть масса обходных путей, которыми можнозалезть в это дело, если меня будут усиленно не пускать. И ты мне в этом можешьпомочь, если захочешь.

- Без вопросов, - тут же откликнулась Света. -Озадачивай.

Вот чем еще хороша моя соседка, так это тем, что насчет«помочь» у нее всегда «без вопросов».

- Только я в засадах сидеть не буду и следить ни за кемне собираюсь, для таких приключений я уже старая, не забывай, сколько мне лет,- добавила она.

- Не забыл. Сорок. Самый возраст для светских тусовок.Если я завтра скажу тебе, в каких примерно кругах вращалась убитая АллаСороченко, ты сможешь там покрутиться и разузнать о ней всякие байки и сплетни?

- Запросто. Вон, гляди, какой выбор!

Света сняла с подоконника и поставила на стол резнойдеревянный ларец, откинула крышку и высыпала ворох каких-то бумаг - писем,факсов, открыток.

- Нам постоянно присылают приглашения на всяческиепрезентации, юбилеи и прочие мероприятия. Выбери то, что тебе нужно, и я тудасхожу, бриллиантами посверкаю, лясы поточу. Без проблем. А хочешь - вместепойдем? Борис ходит редко, сам знаешь. А приглашения все на два лица. Пойдем?

- Нет, Светик, ты лучше одна. Боюсь, я тебе всеиспорчу. Все же знают, что ты - Борина жена, а тут я с тобой… Начнутся вопросы,догадки, сплетни пойдут, что ты себе молодого любовника отхватила. Оно тебенадо?

- Не надо, - согласилась Светка. - Но вообще-то мне всеравно, Боря же будет знать, что это ты, а не молодой любовник. И потом, почемуты решил, что рядом со мной будешь выглядеть сильно молодым? Это что, грязныйнамек на мои преклонные года и потускневшую внешность? У тебя, между прочим,виски седые, а у меня пока ни одного седого волоса нет.

Н- да, это называется «ляпнул». Придется каяться.

- Прости. Ляпнул, - честно признался я. - Больше небуду. Ты по-прежнему молода и красива, как богиня.

- И большая и толстая, как рубенсовская женщина, -продолжила она. - Ладно, не извиняйся, сама все знаю. За последние полгода ещетри килограмма наросло. Мне тут новую диету дали, говорят, чудодейственная.Называется «певческая». Не слышал?

- Слышал, - кивнул я. - Папа два раза на ней сидел, попять килограммов сбрасывал. Она действительно хорошая, только противная доужаса. Соли нельзя ни грамма. Ты же не сможешь без соли, я тебя знаю. Иголодать не сможешь.

- А на ней что, жрать нельзя совсем? - испугаласьСветка. - Там же вроде бы какие-то продукты перечислены.

- Да нет, - рассмеялся я, - жрать можно сколько хочешь,только это так невкусно, что много не съешь. Поклюешь чуть-чуть и ходишьголодный. Светка, бросала бы ты это дело, а? Сколько я тебя знаю, ты все свесом борешься, а зачем? На что это влияет? Замуж вышла по любви, двоих детейродила и уже почти вырастила, денег много, ну что тебе еще? Зачем тебе худоба?Какого счастья она тебе прибавит?

- Никакого. Я же не за худобу борюсь, Игорек, а за то,чтобы не превратиться в слона. Мне не худеть нужно, а хотя бы не полнетьбольше, понял? И так уже пятьдесят четвертый размер, куда ж дальше-то? Ладно, ятвоей маме позвоню, она меня по этой диете проконсультирует. Еще кофе налить?

- Наливай.

Кофе у Светки был без кофеина. И спиртного в доме не держалини капли. Это из-за Бориса. Зато всегда в изобилии были сласти - тортики,конфеты, печенье. А потом Светка, ноет, что поправилась. Нет, женщин понятьневозможно, и пытаться нечего.

Я уже собрался уходить, когда она спохватилась:

- Погоди, Игорек, у Бори к тебе вопрос был, а я чуть незабыла. Есть еще пять минут?

Пять минут у меня были, даже десять. Света включилавидеомагнитофон, вставила кассету.

- Сейчас один сериал показывают, в нем под титры даютпесню, Борьке очень слова понравились, он хочет, чтобы ты послушал.

- Зачем? - удивился я. - Я стихов не пишу.

- Нет, ты не понял. - Светка, нажимая кнопки на пульте,искала на кассете нужное место. - Он считает, что «Рыцарям» нужен именно такойстиль песен, это соответствует их имиджу, и весь репертуар нужно под этот стильподогнать. Во-первых, музыку пишешь все-таки ты, а не дядя Вася. А во-вторых,может быть, ты знаешь кого-то, кто пишет подходящие тексты. А еще лучше, еслиты знаешь автора конкретно этих стихов. Ты хоть и не поэт, но про тексты песени романсов знаешь все. Вот послушай.

Она включила воспроизведение, и с экрана полилось:

Я все- таки тебя люблю,

Душа моя при имени твоем трепещет,

Печаль по-прежнему сжимает грудь мою,

Я за тебя создателя молю.

Я начал смеяться, даже не дослушав.

- Светочка, должен огорчить тебя и твоего мужа, но ЮлияВалериановна скончалась сто двадцать лет назад.

- Понятно, - она уныло выключила телевизор, - опятьукрали?

- Еще как. И не просто украли, а кастрировали иизуродовали. В оригинале это звучит так:

Я все еще его, безумная, люблю!

При имени его душа моя трепещет;

Тоска по- прежнему сжимает грудь мою

И взор горячею слезой невольно блещет.

Я все еще его, безумная, люблю!

Отрада тихая мне душу проникает

И радость ясная на сердце низлетает,

Когда я за него создателя молю.

- Так это, Светочка, действительно стихи. А то, что тамв телевизоре поют, - это набор слов без ритма и рифмы. Но Борькину идею японял, буду иметь в виду. У меня со вчерашнего дня одна мелодия в головекрутится, когда не лень будет записать, приведу ее в соответствующий вид.

Я вышел в прихожую и начал одеваться.

- Игорь, а эта Юлия… Валерьевна…

- Валериановна, - поправил я.

- Как ее фамилия?

- Жадовская. Юлия Валериановна Жадовская.

- Никогда не слышала. Она была известной?

- В свое время - достаточно известной. Она писала длянескольких журналов, издала два сборника стихов, у нее и проза есть - романы,повести, этнографические очерки. Юлия Валериановна была дамой разностороннеодаренной. Кстати, на ее стихи писали романсы Глинка, Даргомыжский, Глиэр… Тыхоть знаешь, кто такой Глиэр? - не удержался я от подначки.

- Знаю. «Медный всадник», - огрызнулась Света. - Нечегоменя мордой тыкать в мою необразованность, не у всех же папа с мамой музыканты.У меня, например, родители были балетные, поэтому вот как раз балет «Медныйвсадник» я и знаю. А ты у нас все больше по вокалу.