его хозяин берёт мзду безмерно. Иначе откуда бы взялась такая роскошь у не получившего по наследству никакого феода младшего виконта? А зарплаты чиновников здесь как и у нас на Земле не так уж велики, знаю от сестрёнки Агнии примерные цифры их окладов.

Привратник у ворот по столичной моде — обратил внимание, пока ехал — что тот пёс сидел на цепи, и оповещать хозяина о моём прибытии кинулась дворовая девка.

Андрей встретил меня на крыльце. При взгляде на него даже оторопь взяла, так сильно он похож на двоюродную сестру. Правда, Мария, та сам лёд, а этот, скорее, пламя.

— Дорогой Степ. — распахнул он объятия, лучезарно улыбаясь. — Наконец-то я могу увидеть своего племянника, о котором так много и долго говорили во всех закоулках дворца.

— Надеюсь, говорили только хорошее? — уточняю. На мне светская одежда, поэтому обхожусь без выдачи благословения, поднимаюсь по ступеням и принимаю объятия. — Я тоже рад тебя видеть, дорогой виконт.

Наших лошадей увели в конюшню, куда-то за особняк, а моим воякам накрыли стол во флигеле слева от дома. Мы же вдвоём поднялись на второй этаж в столовую, отделанную драпировками из золотого цвета парчи. Посуда, жаль, подкачала, не в тон отделке была серебряной, кроме кубков, те оба изготовлены из золота явно высокого качества и украшены жемчугом. Неплохо дядя устроился. Хотя, какой он мне дядя? Брат мачехи — это дядя? Ну, формально, да.

Виконт Андрей в свои тридцать три года ни разу ещё не был женат и, похоже, никуда не торопится, вон каких себе красоток купил. Нам прислуживают сразу три юные пышные девушки. Со вкусами хозяина дома относительно прекрасного пола всё понятно.

Не знаю пока, какой из моего дяди Андрея собеседник, за обедом рассказывал только я, он лишь изредка задавал уточняющие вопросы, но слушатель из него просто великолепный.

Полагаю, не только деньги на взятки, первые годы его службы отправляемые ему герцогом Виталием, моим биологическим отцом, и не сильный источник в тринадцать оттенков позволили виконту Торскому совершить столь головокружительную карьеру, став по сути вторым человеком в правительстве королевства, а вот это вот умение быть внимательным и, главное, искренне заинтересованным. Люди ведь намного больше любят говорить, чем слушать.

Уверен, он бы не отказал мне в информации, спроси я его о чём-нибудь. Только ещё не знаю, о чём, слишком мало времени нахожусь в столице. Появятся вопросы, обязательно буду к нему обращаться. Вроде, мужик нормальный, да и связан он с нашим родом обязательствами словно толстенным канатом. Нет, скован крепкой цепью.

Вопросов к нему нет, а вот дело есть. И я рассказываю ему о Берте.

— Четырнадцать нитей, Андрей. Такая магиня, став вассалом нашего рода, сильно его усилит.

— Это понятно. — согласился вице-канцлер и дал знак рабыням подавать десерт. — Только она ведь не из наших крепостных. Тогда могли бы её убедить в первые же дни после инициации, да и за грамотой ей в Рансбур не пришлось ехать, я бы сам здесь всё устроил, выслал в Неллер. А сейчас. — он пожал плечами. — девчонка вольна в своём выборе. Что ты от меня хочешь?

— Ты же можешь затянуть выдачу ей грамоты?

Он засмеялся.

— Степ, ты наверное ещё ни разу не имел дело с нашей бюрократией. Поверь, беднягу и без моего вмешательства промучают не меньше недели. Но, хорошо, ладно, я прослежу, чтобы затянули на две, только что это тебе даст? И учти, я бы не стал так легкомысленно переходить дорогу Наказующим. Согласуй это хотя бы с моей кузиной, твоей мачехой.

— Угу. — бурчу, забывшись, что я не пожилой мужик, а юный аристократ. — Голубиной почтой ситуацию не объяснишь, а пока письмо в Неллер дойдёт, пока обратно, Берта уже состарится в монастыре. Нет, мне нужно лишь время, и миледи наберётся смелости отказать покровителям в их пожелании. Насчёт их озлобленности, я тоже подумал. Можно ведь не роду вассальную клятву дать, а мне лично. Сутана Молящихся защитит надёжно. Не забывай, что главные инквизиторы государств всегда представители нашего ордена. Так сам Создатель распорядился.

— Не Создатель. — усмехнулся вице-канцлер. — Говори точнее. Первый Наместник и синод так решили в незапамятные времена. Это не закон, а традиция. Впрочем, да, ты прав. Зубы они на тебя скалить какое-то время будут, эти псы Создателя, но укусить не посмеют. Что ж, думаю, идея с личным вассалитетом весьма неплоха. — он внимательно на меня посмотрел и неожиданно рассмеялся. — А ты знаешь, что если эта Берта даст тебе клятву, то ты не сможешь повести её в храм как жену? Шучу. Ты же духовное лицо, какая жена?

Чёрт, да он меня прочитал. Понял, что я не только о благе рода пекусь. Ну, чему удивляться. Научился виконт на своей дворцовой службе как-то разбираться в людях.

— То есть, на две недели волокиты с грамотой я могу рассчитывать? — уточняю.

Я стараюсь не покраснеть от слов Андрея, да куда там. Предательский румянец больше юное тело слушает, чем взрослое сознание.

— Не сомневайся. — вице-канцлер опять усмехнулся.

Рансбур. Квартал Увеселений. Четыре с половиной часа спустя.

В наступивших сумерках, разгоняемых светом горевших над входами факелов и ламп, на улице Девиц стучала колёсами по брусчатке небольшая серая карета, влекомая парой лошадей.

Такими каретами обычно пользуются состоятельные горожане, отправляясь за город в его ближайшие окрестности. Однако, этот экипаж ехал совсем не в сторону каких-либо городских ворот.

Миновав вертеп «У Агафьи», он свернул в узкий тёмный проулок между домами, с обеих сторон заросший кустами, и проехал десяток ярдов, со скрипом покачиваясь на ухабах, будто корабль на волнах.

Когда карета остановилась возле боковой двери вертепа, из неё появились двое крупных мужчин, ни лиц, ни фигур которых нельзя было рассмотреть, всё скрывали длинные плащи с накинутыми на головы глубокими капюшонами. Да и некому тут оказалось на них смотреть. Валявшаяся чуть подальше у стены молодая нищенка в разорванном на спине платье — видимо, и на такую грязнушку кто-то позарился — была пьяна и тихо скулила, говоря себе под нос неразборчивые слова, и ни на что не обращала внимания.

— Можно. — тихо сказал один из мужчин, когда они с напарником осмотрелись.

Из кареты показался третий пассажир, тоже одетый в тёмный балахон, только заметно ниже своих спутников.

Первый из них постучал в дверь три раза, затем выждал немного, ещё