Вспомнив о вчерашнем коротком разговоре с комендантом, в котором Чайка не удержался и справился о судьбе Йехавмилка, он опять невольно стал серьезным. Йехавмил к так и не согласился признать Ганнибала своим правителем. Его отправили на каменоломни, однако по дороге он бежал, убив охрану. И теперь стал врагом, в том числе и Федора. «Ну что же, — примирился Чайка с этим известием, рассматривая морские волны, — в гражданской войне бывает и так. Хотя лучше бы нам не встречаться больше. Жаль будет его убивать. Пусть уж лучше он погибнет от чужой руки».

— Первая цель: Липарские острова, — сообщил Федор Могадору, когда Мессана осталась позади, — пора навестить это прибежище потерявших страх римлян.

Желание посетить первым делом Липарские острова было вполне логичным и не вызвало у моряка, прекрасно знавшего здешние воды никаких вопросов. Ведь, несмотря на то, что центральный остров ближайшего к этому побережью Сицилии архипелага, на котором собственно и находилась Липара, был в руках карфагенян Ганнибала, остальные два безлюдных острова часто служили прибежищем римских кораблей. Не говоря уже о более мелких островках и просто больших скалах, делавших этот архипелаг отличным плацдармом для нападения на Сицилию. Римляне, долгое время владевшие этими островами, мечтали снова завладеть Липарой — единственной укрепленной гаванью с небольшим городком за ней, — чтобы возобновить свои набеги.

— Только в этом месяце мы отбили уже два нападения на город, — сообщил Могадор, всматриваясь в марево, поднимавшееся над волнами от солнечных лучей разогревшегося к полудню светила, — и в обоих сражениях принимали участие мои корабли. Когда мы повстречали римлян у самой Мессаны… Тогда, когда впервые встретились. Они тоже наверняка пробрались туда, после того как заночевали иа одном из здешних островов. Так что давно пора навести здесь порядок, только у нас не хватало собственных сил.

Федор кивал, размышляя. «Ликс», плавно переваливаясь с волны на волну, шел вперед. Море было спокойным.

— Значит, у нас немало шансов повстречать там римлян. Это хорошо, — проговорил он, принимаясь вслед за капитаном рассматривать лазоревую поверхность воды, сквозь которую то и дело сверкали чешуей стайки рыбок, — начнем с этих островов. Прочешем все, даже мелкие скалы, не заходя в саму Липару. А если никого не найдем, отправимся дальше. Все равно эти острова лежат на нашем пути. Общий курс на Алерию.

Теперь уже капитан кивнул, давая понять, что этот город на Корсике им хорошо знаком. Курс, намеченный Федором, проходил строго вдоль побережья Италии, но пока на значительном расстоянии от него. Впрочем, римляне давно считали эти воды своими внутренними.

— Архипелаг почти вытянут в линию. Первым появится безлюдный остров, — сообщил на всякий случай Могадор, видя, что наварх явно занят обдумыванием действий, — вокруг много скал. Дальше остров, на котором стоит Липара.

— Когда мы будем там? — уточнил Федор, наваливаясь грудью на ограждение борта.

— К вечеру, — ответил Могадор.

— Тогда пошлем вперед триеры, — решил Чайка, — дайте сигнал на остальные корабли, чтобы эскадра Евсида, когда покажется первый остров, обошла архипелаг слева, а наши триеры справа. Мы сами пойдем за ними.

— Немедленно сделаю, — подтвердил приказ Могадор.

— Ну вот и отлично, — расслабился Федор, которого от сильной жары клонило в сон, а по раскрасневшемуся лицу тек пот, — я пойду, отдохну пока. Если появятся римляне, буди.

Плавание до Липарских островов было недолгим, но Федор успел выспаться. Ему не помешала даже слегка усилившаяся качка, от которой снасти квинкеремы ужасно скрипели, ветер был «на грани дозволенного», но «Ликс» все еще шел под парусами. Когда же он, прекрасно выспавшись, никем не потревоженный выполз на палубу, нахлобучив шлем на взъерошенные волосы, то с удивлением разглядел настоящее морское сражение в нескольких сотнях метров слева по борту. Сразу две карфагенские триеры нависали над одним суденышком, полным до боли знакомых рыжих панцирей, и вот-вот должны были разнести его в щепки. Позади них уже тянулся длинный шлейф из деревянных обломков. Кое-где над водой вздымались руки утопавших солдат. Пятерым легионерам повезло больше. Схватившись за мачту, они качались на волнах.

— Это что такое? — спросил он у Могадора, который не сходил со своего места на корме.

— Обнаружили три биремы римлян, — сообщил как ни в чем не бывало капитан корабля, который уже передвигался на веслах вдоль плоского скалистого острова, — накрыли стоянку. Они попытались уйти, но наши триеры их быстро догнали. Я решил, зачем зря беспокоить, — все равно добыча пока мелкая. Не стоит волноваться из-за них.

— Тоже верно, — пробормотал Федор, вглядываясь в то, что происходило с последней уцелевшей биремой.

А про себя подумал: «Этот малый далеко пойдет. У него талант не только капитана, но и штабного работника. Думаю, мне его послали боги, чтобы добиться успеха в этом безнадежном предприятии».

Между тем погоня входила в завершающую стадию. Триеры, словно заправские морские хишники, уверенные в своих силах, не торопились таранить, а гнали свою добычу прямиком на скалу, торчавшую из моря в пятидесяти метрах впереди. Римский капитан все время пытался свернуть с этого смертоносного курса, бирема рыскала носом, но ему не давали. Да и скорость у его преследователей была гораздо выше.

— Нет, — пробормотал Федор, — не уйдет. Мои ребята дело знают. Придется выбирать, дорогой. Выбор у тебя простой, либо на камни, либо под таран.

Когда до скалы оставалось метров двадцать, римский капитан решил предпринять последнюю попытку. Тем более что даже Федору показалось, — правая триера чуть отстала и перед ней образовался спасительный зазор. В него и решил проскочить римский капитан. Но это оказалось лишь ловко подстроенной ловушкой. Когда бирема, заложив крутой поворот, попыталась выскочить из смертельной колеи, на мгновение всем показалось, что римлянам это удастся. Их суденышко протащило уже почти весь свой корпус мимо тарана, и римляне готовы были воспрянуть духом, но в последний момент хищник, совершив невероятный прыжок по волнам, настиг свою дичь. Таран карфагенского корабля врезался в кормовую часть, просто развалив бирему на части. Разрубил, как топор рассекает полено. Удар был страшный. Корабль римлян треснул посередине корпуса и почти исчез под килем триеры, которая прошлась по нему сверху, «вдавливая» в воду.

Легионеры оказались в воде, барахтаясь и отчаянно цепляясь за жизнь. Но следом за первой к ним подошла вторая триера, с которой тех, кто цеплялся за обломки, добивали лучники.

— Отныне я буду беспокоить римский флот везде, — повторил слова тирана Федор, глядя, как ушел на дно последний легионер, и, обернувшись к капитану, уточнил: — Что происходит с другой стороны острова?

— Греки пока не дают о себе знать, — ответил Могадор, — последний раз я видел корабли Евсида в разрывах между скалами, когда мы подходили к этому большому острову. Надеюсь, что все спокойно.

— Раз римляне нашлись здесь, то могут быть и там, — резонно предположил Федор, глядя, как «поохотившиеся» триеры, не возвращаясь в строй каравана, продолжили свое плавание вдоль скалистых берегов острова в поисках новых жертв.