– Я знаю Кристину, – заявила она после небольшой паузы.

Он смотрел на нее немигающим взглядом. Повисла еще одна пауза.

– А Элли ты знаешь? – уточнил он с внезапным энтузиазмом. Она покачала головой. – Жалко.

В очередной раз мешая друг другу, оба направились к публичным вольерам для выдр. Фиби вынула из ведерка несколько кусков рыбы и бросила их через ограждение Кверкусу и Роуэну, которые, оживившись, припустили к ней. Выдры набросились на еду и принялись жевать. Роуэн сидел на задних лапах, держа кусок рыбы в ладошках, и лакомился в свое удовольствие. Мужчина с поделками из дерева задержался у вольера, пристально вглядываясь в морду выдры.

– Что-то не так? – полюбопытствовала Фиби.

– Я пересчитываю его усики, – ответил он. – Это трудно сделать, потому что он не сидит смирно. А еще потому, что одни усики намного короче других. Если считать только длинные, то их, кажется, по двадцать три с каждой стороны морды, итого сорок шесть. Включая все короткие должно получиться около семидесяти.

– Так много? – удивилась Фиби.

– Ну да. Хорошее количество, не правда ли?

Ей пришлось согласиться.

– Ну что ж, дело сделано, так что пойду я, пожалуй, домой, – сказал он и в следующую секунду исчез за черной дверью.

Фиби обнаружила Кристину у вольера с восточными бескоготными выдрами, напротив которого она разместила два мольберта и стулья.

– Я познакомилась с человеком, который делает деревянные листья! – выпалила она.

– Ах, да, наш красавец Дэн Холлис, – отозвалась Кристина. – Высокий, статный, темноволосый. Непохожий на других. И необычайно милый.

Была ли между ними какая-то связь? Фиби решила, что самым правильным будет задать вопрос напрямую.

– Он тебе нравится?

– Нет, не в этом смысле. Он занят – моей давнишней и ближайшей подругой, между прочим.

– Подругу случайно зовут не Элли?

– Элли, – подтвердила она. – И вообще, он не в моем вкусе.

– А кто в твоем? – быстро спросила Фиби.

– В основном негодяи и абьюзеры. У меня есть отвратительная привычка: влюбляться в мужчин, которые внешне похожи на рыцарей и героев, а внутри оказываются вонючими клопами. – Увы, это описание совсем не подходило отцу Фиби. – Но честно говоря, Фиби, я думаю, что моя карьера сердцеедки подошла к концу. У меня есть дети и внуки, а это, знаешь ли, нелегкий багаж.

У Эла тоже был нелегкий багаж, и Фиби с ужасом осознала, что сама является его частью.

Кристина нахмурилась и прикусила кончик карандаша.

– Я слишком редко вижусь со своим багажом. Мой сын, его жена-швейцарка и мой чудесный внук живут за границей. Хорошо, что Мява вернулась. – Она встряхнула головой и указала на выдр. – Тут много выдр в одном вольере, и я подумала, что это увеличит наши шансы их запечатлеть.

Она отбросила карандаш, взяла другой из набора и стала рисовать; лист бумаги начал заполняться четкими, размашистыми линиями.

Фиби обошла остальные вольеры, бросая рыбу их радостным обитателям и гадая, похоже ли это чувство удовлетворения в ее груди на то, что испытывал Эл, доставляя людям посылки. Она вернулась с ведром в главное здание, отчиталась перед Кэрол о том, что выдры накормлены, и сняла перчатки. Вернувшись к Кристине, она обессиленно села на стул рядом с ней и поправила бумагу на мольберте.

Рисунок ее подруги был восхитительным. Всего несколькими штрихами Кристине удивительно точно удалось передать движения животных.

– Как у тебя получилось?

– Как и все в этой жизни: благодаря практике, – объяснила она. – Не бойся ошибаться. Не будь самокритичной. Просто наблюдай за выдрами и чувствуй их.

Фиби наблюдала. В семействе было семь выдр. Они всей гурьбой высыпали из искусственной норки и разбежались кто куда, скача по траве. Они петляли, описывая на траве восьмерки. Сбивались стайкой и мчались в дальний конец вольера, а затем с той же скоростью возвращались обратно. Они зигзагами бегали вокруг специальных жердочек. Игра была для них важнейшим элементом в жизни.

– Сердце трепещет, когда смотришь на них, правда? – вздохнула Кристина.

– Да. Я называю это «эффектом выдры», – кивнула Фиби.

Ее карандаш замер, не решаясь коснуться страницы. Ей очень хотелось запечатлеть выдру в движении, но они двигались так быстро, что это казалось невозможным.

Кристина оглянулась и понимающе улыбнулась, заметив, что у Фиби ничего не получается.

– На первый раз – не пытайся нарисовать выдру целиком, – посоветовала она. – Начни с малого. Видишь вон ту? Просто очерти карандашом изгиб ее спины. То, как линия ее шеи сначала слегка опускается, а потом поднимается почти до формы горба, а затем плавно спускается до самого кончика хвоста. Просто расслабься и плыви по течению. Быстро и весело. Как сами выдры.

Фиби принялась за работу, сидя с прямой спиной. Мольберт оказался большим подспорьем. Без него она бы ни за что не справилась со всеми этими изгибами.

Вскоре у Кристины набралась целая серия реалистичных, сделанных на скорую руку скетчей, а с мольберта смотрела одна особенно удачная выдра с любопытными глазками и лоснящейся взъерошенной шерсткой.

Все, чем могла похвастаться Фиби, – это несколько невпопад брошенных на лист линий. Она с ненавистью оглядела свои рисунки.

– Прекрасная работа, дамы! – Фиби подскочила. Это Руперт, подошедший сзади, разглядывал их мольберты. Она стыдливо прикрыла свои рисунки обеими руками. Руперт переключил внимание на наброски Кристины. – Должен сказать, рисунки просто потрясающие. Такая тонкость в деталях! Изумительно.

– Спасибо, Руперт, – жеманно улыбнулась Кристина.

– Как обстоят дела с юной Коко? – обратился он к Фиби, слегка наклоняясь, чтобы оказаться с ней на одном уровне.

– Очень хорошо, спасибо.

– Чудесная малышка, не правда ли?

– Угу.

– Жаль, что Кэрол не позволяет слишком часто держать ее на руках.

– О да, жестокая женщина, – пожаловалась Кристина. – Мне она вообще запрещает к ней приближаться. А Фиби заставляет заниматься разделкой мерзкой склизкой рыбы!

Руперт выглядел впечатленным.

– Ты молодец, Фиби. Я рад, что ты с нами. Спасибо тебе за помощь. – Он еще немного помялся, а потом продолжил: – А я вот решил выскочить к вам, чтобы не уходить, не попрощавшись. Ну, чао-какао!

Кристина хихикнула:

– Конечно, Руперт, чао-какао.

Он был приятный парень, но иногда действовал Фиби на нервы.

– И почему он не может просто сказать «до свидания», как все нормальные люди? – проворчала она, когда Руперт ушел.

– Ой, кому они нужны, «нормальные люди», – фыркнула Кристина, в очередной раз выражая свою приверженность всему, что таковым не являлось. – Мне нравятся его «чао-какао», они достаточно забавны. – Она собрала волосы в небрежный пучок на затылке и ловко закрепила его карандашом. – Перейдем к Роуэну и Кверкусу, – предложила она.

Они установили свои мольберты у соседних вольеров.

Фиби почти не смотрела на то,