И вот толстый засов не выдержал, дверь отчаянно скрипнула и широко распахнулась, громко стукнувшись о стену. На пороге выросли две фигуры. По каскам Кэмпфер сразу же узнал немецких солдат, а по форме сапог безошибочно определил, что это его собственные подчиненные. При их виде ему следовало бы расслабиться, но почему-то этого не происходило. Зачем им понадобилось ломиться к нему?

- В чем дело? - потребовал он объяснений. Но они опять не ответили. Вместо этого оба солдата как по команде двинулись вперед, направляясь прямо к тому месту, где лежал полуживой от страха майор. Что-то странное, даже гротескное, было в их сильно искаженной походке. В какой-то момент Кэмпферу показалось, что они промаршируют прямо по его постели. Но перед самой кроватью солдаты остановились и встали по стойке "смирно". Однако никто из них ничего не сказал и даже не отдал чести.

- Что вам здесь нужно? - с усилием выдавил из себя майор.

Он должен был разозлиться, но злоба не шла к нему. Только страх. И несмотря на желание взять себя в руки, тело все глубже забивалось в кровать.

- Отвечайте же! - Это была уже почти мольба. Никакого ответа. Наконец левой рукой он нащупал фонарь, а правая все это время сжимала пистолет, нацеленный на застывшую перед ним мрачную пару. Отыскав пальцем кнопку выключателя, Кэмпфер помедлил еще несколько секунд, прислушиваясь к собственному прерывистому дыханию. Конечно, он хотел знать, кто стоит перед ним и что привело их сюда, но какая-то сила внутри отчаянно сопротивлялась и не давала ему включить свет.

Наконец он не выдержал и, со стоном щелкнув крошечным выключателем, дрожащей рукой поднял фонарь.

Над ним стояли рядовые Флик и Вольц с искаженными бледными лицами и выпученными остекленевшими глазами. Вырванное мясо кровавыми кусками свисало на грудь из тех мест, где у каждого из них должно было находиться горло. Они не шевелились… Никто не шевелился… Мертвые солдаты были не в состоянии, Кэмпфер тоже. У него замерло сердце и оборвалось дыхание. Рука до боли сжимала фонарь, а челюсть начала судорожно дергаться. Но крик страха так и не слетел с его губ - голос пропал и легкие не желали слушаться.

И тут произошло неожиданное движение. Медленно, почти грациозно, солдаты накренились вперед и как подкошенные рухнули на своего командира, прижав его к койке всей тяжестью мертвой плоти.

Отчаянно отбиваясь в безумном стремлении выбраться из-под трупов, Кэмпфер услышал, как где-то вдали раздался вопль смертельного ужаса. И через некоторое время еще послушная часть его мозга сумела все же опознать этот звук.

Это был его собственный крик.

- Ну теперь-то ты веришь?

- Во что? - Кэмпфер старался не смотреть на Ворманна. Вместо этого он сосредоточился на чашке с какао, зажатой между холодными как лед ладонями. Майор отхлебнул сразу половину, а теперь мелкими глотками потихоньку допивал содержимое. Очень медленно он возвращался в свое привычное спокойное состояние. И этому сильно способствовало то, что сейчас он был не у себя, а в комнате Ворманна.

- В то, что методы СС нам здесь не помогут.

- Методы СС ВСЕГДА помогают.

- Кажется, на этот раз - нет.

- Но я только начал! Еще не умер ни один крестьянин!..

Однако, говоря это, Кэмпфер прекрасно понимал, что он столкнулся с такой проблемой, которая не стояла еще ни перед кем из сотрудников СС. Все было настолько беспрецедентно, что даже обращаться к кому-либо за советом не имело ни малейшего смысла. В замке было нечто такое, на что не действовали страх и насилие. Напротив, "оно" привыкло использовать страх как свое собственное оружие. И это не партизанская группировка и не фанатики из Национальной Крестьянской Партии. Эта сила стоит в стороне от войны, от вопросов национальности и вообще от политики.

И все же крестьян надо немедленно расстрелять. Он не мог отпустить их - это было бы равносильно признанию собственного поражения, а СС не должна терпеть поражений. Он этого не допустит. И плевать, что их смерть никак не подействует на ту тварь, которая убивает солдат. Если он обещал заложникам смерть, значит, они должны умереть.

- Кстати, смерть им уже не грозит, - сказал Ворманн.

- Что? - Кэмпфер оторвал взгляд от чашки.

- Я отпустил крестьян.

- Да как ты посмел! - Наконец-то он разозлился - жизнь возвращалась к нему. Кэмпфер вскочил со стула.

- Ты еще будешь благодарить меня, что тебе не придется отвечать за смерть жителей целой румынской деревни. А именно к этому все и пришло бы, уж я тебя знаю. Раз начав дело, ты будешь продолжать его до конца, сколько бы человек ни пришлось для этого убить, - лишь бы не признавать собственных ошибок. Поэтому я вынужден был не позволить тебе даже приступить к этому. Зато теперь ты сможешь свалить провал на меня. Я согласен взять на себя эту вину. А сейчас нам надо подыскать для заставы более безопасное место.

Так ничего и не сказав, Кэмпфер сел, мысленно признавая, что выходка Ворманна действительно является для него спасением. Но он не мог доложить руководству о своем поражении. Это был бы конец его карьере.

- Но я не собираюсь сдаваться, - фыркнул майор, пытаясь выглядеть решительным и упорным.

- А что ты еще можешь сделать? С этим невозможно бороться.

- Но я БУДУ бороться!

- Как? - Ворманн усмехнулся и откинулся назад, сложив руки на выпирающем животе. - Ты даже не знаешь, против чего ты сражаешься, так как же ты собираешься это делать?

- Огнем! Оружием!

Тут Кэмпфер инстинктивно отпрянул, когда Ворманн неожиданно резко наклонился к нему. Майор тут же проклял себя за это невольное движение, но рефлексы были сильнее него.

- Послушайте меня, господин штурмбанфюрер. Эти солдаты были уже мертвы, когда час назад явились к вам в комнату. Мертвы, понимаете?! Там весь пол залит их кровью. Они погибли возле вашей временной тюрьмы. И тем не менее прошли по коридору, вышибли дверь, подошли к кровати и упали на вас. А теперь скажите мне: как с этим можно бороться?

Кэмпфер вздрогнул при одном упоминании о случившемся.

- Значит, они умерли, когда уже были в моей комнате! Благодаря своему беспримерному чувству долга они пришли с докладом, несмотря на смертельные раны… - Сам он не поверил ни единому своему слову. Это объяснение вырвалось у него автоматически.

- Нет, они были мертвы, мой друг, - улыбнулся Ворманн без малейшего намека на дружбу в голосе. - Ты ведь даже не рассмотрел их, как следует, потому что был занят тем, что менял штаны. А я рассмотрел. Причем изучил их очень внимательно, как и всех, кто погиб в этом чертовом замке. И поверь мне - эти двое умерли, не успев сделать и шага. У них шеи были разодраны до самого позвоночника, а все сосуды и дыхательное горло болтались снаружи. И даже если бы вместо тебя здесь гостил сам Гитлер, они бы и к нему не смогли прийти ни с каким докладом.

- Значит, кто-то принес их туда… - Продолжая отрицать все увиденное собственными глазами, Кэмпфер пытался найти другое объяснение событий. Мертвые не ходят. Они не должны ходить!..