и я опозорился во второй раз за один вечер, нет, это уж слишком, я попытался спасти положение, положив на колени салфетку, если она меня выдаст, я ее убью, в ее словах прозвучала снисходительность тети к шалостям мальчика в коротких штанишках:

— Для начинающего совсем неплохо.

Ховино наглел.

— Фараонша, кончай возиться с малолетками, говори цену и пошли в постель.

— Нахал.

Поднялась страшная заваруха, полупьяный, занятый неловкими попытками скрыть с помощью салфетки следы своего позора, я не заметил Шнойбера, стоявшего у нашего столика и разыгрывающего из себя Дон-Кихота.

— Нахал, немедленно извинитесь перед сеньоритой.

— Ты у меня сейчас схлопочешь, парень.

Я сидел за столом, а эти два разъяренных гиганта, возвышаясь надо мной, обмениваясь любезностями, балерина на бицепсах Ховино исполняла, наверно, свой неистовый танец, пытаясь разорвать рукав пиджака и вырваться на свободу, в его жестких черных волосах холодно сверкнула серебряная прядь, сейчас он обрушит свой дикий гнев на эту белокурую бестию, по силе они, пожалуй, равны, кругом толпились любопытные, второй немец — тоже блондин, но совсем другой: маленький, бледнолицый, в круглых старушечьих очках, совершенно трезвый, пытался успокоить своего соотечественника, свободные от работы девочки задрали повыше юбчонки и стали разносить напитки, пытаясь предотвратить неизбежное, я плохо улавливал смысл происходящего, Фараонша говорила что-то малопонятное: «Они оба для меня больше не существуют, я бы пошла сегодня с тобой, но ты не в форме, сохрани себя лучше для своей девушки и не пытайся забрать камушек, я все вижу», черные зрачки хищницы, пожирательницы мужчин, ты ошибаешься, Фараонша, я схватил камень, потому что другого оружия под рукой не было, этому немцу не удастся выйти сухим из воды, противники обменялись первыми ударами, и тогда Фараонша изменила тактику, она прекрасно разбиралась в стратегии и тактике, у нее были свои приемы на каждый случай, сейчас она запела:

Галисийкой меня не зови,

не надо,

Я из Бьерсо, что на север

от Понферрады!

Аплодисменты прозвучали коротко и сухо, как выстрел, может, ей и удалось утихомирить разбушевавшиеся страсти своей нехитрой песенкой о родных местах, пробудить патриотизм земляков, однако, как выяснилось, выстрел был настоящим, из дамского пистолета «Деррингер» или что-то в этом роде, поднялась суматоха, из задней комнаты, где уже несколько дней длилась игра, стали вываливаться картежники с потными лицами, вытянутыми от удивления, похожего на страх.

— Где стреляли?

— Там!

В дверях появился дон Кустодио, «Сдобные булочки, Кустодио и К°», пытаясь удержать рукой красную розу, расплывавшуюся по его рубашке, губы его шевелились.

— Он меня чуть не убил…

И рухнул во весь рост.

— Надо вызвать скорую помощь.

Его уложили на стойке бара, роза становилась все больше, партнеры торопливо крестились, «если бы я не видел все собственными глазами, в жизни бы не поверил, вот сволочь», продул всю зарплату за месяц, счет в банке, часы, обручальное кольцо, огород, виноградник, дом, собственную жену готов был поставить на кон, проигрался подчистую, сразу видно, проигрывать не умеет, этот тип способен покончить с собой, за ним пошел дон Кустодио, ему сегодня везло, это был его день, вот он и решил утешить неудачника: «Завтра будет новый день, на то и друзья, чтобы поддержать в трудный момент», а дон Хусто, торговый агент из Сантандера, твердит свое: что скажут завтра в банке и все такое, ударило ему, видать, в голову, он возьми и выстрели ни с того ни с сего в бедного дона Кустодио и был таков, «за что, спрашивается? ничего особенного не произошло, не тот возраст, чтобы разыгрывать из себя разбойника Чарлота»; не скажу, что я полностью протрезвел, но одно понял твердо: надо быть хозяином своей судьбы, я ухватился за образ Ольвидо, как утопающий за спасательный круг, и это не было торможение по Фрейду или как это у них называется, просто я пришел в себя, меня поразило хладнокровие Фараонши, ни на минуту не выпуская из-под контроля ситуацию, она взобралась на стол, на этот раз подвязки прикрыты юбкой, и быстро привела нас в чувство, произнеся совершенно нормальным голосом:

— Сеньоры, полиция дает мне десять минут, очистите помещение, оставьте меня с девочками в покое и запомните: здесь ничего не произошло.

Так закончилась самая длинная в истории карт партия в преферанс, мы спокойно разошлись, партнеры по картам намеревались завтра после обеда начать новую игру, которая, быть может, побьет рекорд продолжительности.

10

Не думать ни о чем можно только постоянно забивая себе голову всякими мелочами, прекрасный способ добиться душевного равновесия, особенно в случае раздвоения личности, вставляя ключ в замок зажигания, мистер Уайт подумал о лягушках, квакающих в ближайшей луже, здесь ненавидят лягушек, существует поверье, что у них ядовитая слюна, эти люди представления не имеют о пользе, которую приносят лягушки, поедая улиток и насекомых — излюбленная пища всех земноводных — и спасая тем самым посевы картофеля и других овощей, прекрасная земля, жаль, что они не умеют ее обрабатывать, минимум познаний в сельском хозяйстве позволил бы увеличить урожай вдвое, его ферма — отличное прикрытие, он включил мотор, в бардачке лежит завтрак, приготовленный Кармен, вырезка, обжаренная в сухарях, и крутые яйца, он надел перчатки и пощупал оттопыривающийся карман пиджака, внутри, у самого сердца, лежало его единственное боевое оружие, сто тысяч песет наличными, автоматическое самозарядное оружие, устраняющее любые препятствия; прежде чем включить передачу, он попрощался с пойнтером:

— Стереги дом, Бум, я скоро вернусь.

В дороге отказал механизм защиты памяти, Мод на фоне пейзажа, похожего, по всей видимости, на окружающий: много деревьев, стены старых замков, полноводные реки, мосты, построенные еще римлянами, если он выживет, обязательно надо будет съездить в Честер, хотя бы в качестве туриста, выживет ли кто-нибудь в Гамбурге? лучше сосредоточиться на дороге, от Корильона начинаются сплошные ямы и выбоины, здесь и вол с телегой не пройдет, «хумбер» — мощная машина, одна из последних моделей, четыре цилиндра, гидравлические тормоза, нелегко было достать машину английской марки, здесь не то что машину, глушитель не достанешь, запчастей нет, любая поломка машины может вывести его из строя. К Кадафреснасу он подъехал со скоростью десять километров в час, машину оставил у въезда в деревню, недалеко от дороги, в кювете.

— Где здесь постоялый двор Элоя — Дырявый Карман?

— Идите прямо, не заблудитесь.

Черепичные крыши, тускло поблескивающие в лунном свете, неосвещенные улицы, окна без стекол, стекла без жизни, из этого дома доносится шум, он нашел, что искал, и постучал.