Репитер таймера на переборке его каюты показывал семь дней девятнадцать часов и двадцать три минуты с момента отплытия.

Спарроу медленно поднялся, вышел из каюты и тщательно закрыл за собою дверь. После этого он направился к кают-компании. Проходя мимо мастерской, он услыхал голос Рэмси: «Это будет стабилизировать скорость ленты…»

Ответные слова Гарсии капитан уже не слышал. Он вошел в кают-компанию и тщательно закрыл за собою дверь.

Свое устройство они запустили на следующей вахте. Спарроу отметил время – семь дней двадцать часов и сорок восемь минут от момента выхода – и занес это в главный журнал. Сюда же он занес и координаты с сонарной карты: 61 o 58 северной широты и 17 o 32 западной долготы. Передатчик был запрограммирован так, чтобы начать работу только через четыре часа.

– Очень хорошо, Джонни, – сказал капитан. Теплоты в его голосе не было.

Рэмси ответил:

– Мы сделали его из подручных материалов.

– Помолимся, чтобы эта штука сработала, – сказал Спарроу. Он поглядел на Гарсию. – Только не будем на нее особенно рассчитывать.

Гарсия пожал плечами.

– Штука-то сработает, – сказал он. – Вот только кто ее услышит. – Он холодно поглядел на Рэмси.

Спарроу думал: «Джо в чем-то сомневается. О Боже! Ведь если Рэмси шпион, он настроил этот передатчик на длину волны, которую прослушивают „восточные“. Сообщение расскажет им про неудачу с „маяком“, и они удвоят свои патрули!»

– Я могу быть свободным? – спросил Рэмси.

– После окончания вахты, – ответил капитан.

В своей каюте Рэмси вынул коробку с телеметрической аппаратурой и просмотрел ленты. Линии прыгали во все стороны. Вот теперь Спарроу реагировал. Но на что? Это все напомнило Рэмси возбуждение по обратной связи. Каждая последующая волна имела амплитуду сильнее предыдущей. Вся временная область обнаружения вражеского излучателя была почеркана записью линий возбуждения.

Каюта как бы сжалась вокруг Рэмси, делаясь значительно меньше в размерах.

«Спарроу теряет чувство реальности. Надо что-то делать. Но что?» Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, направить мышление полностью на решение задачи.

«Я пробыл вместе со Спарроу уже целую неделю. Наблюдал его в самых различных видах стресса. Сейчас у меня имеется множество замечаний; достаточно, чтобы выработать какой-то план действий. Так что же у нас имеется?»

Про себя он выстроил свои наблюдения в список:

«Мы начали рейс, и он был хладнокровен.

Но потом нам стало известно, что он может реагировать на окружающее.

Это может указывать на паранойю с религиозным уклоном.

Обе и раньше относил его к параноикам.

Но имеются кое-какие вещи, которые не вписываются в это определение.

Он ясно рассуждает в стрессовых ситуациях, где у тебя был бы нервный срыв.

Чисто мужской тип. Лидер.

Но не деспотичный, даже и не приближается к такому.

И еще – он великолепный подводник. Иногда можно подумать, что он стал частью подводной лодки. И наоборот. Как будто он – встроенный в нее элемент: капитан, тип – подводник, модель I, портативная».

Рэмси покрылся холодным потом. «Часть подлодки. Механическая. Как еще лучше всего описать полнейшее хладнокровие и самообладание?

Он попытался вызвать у себя чувство синхронной связи с лодкой, пытаясь стать частью мастерской, находиться под защитой судна.

«Это могло бы стать сильнейшим фактором самосохранения.

Капитан, тип – подводник, модель I, портативная. Эта может быть ближе к истине, чем я думаю».

Он потер слипающиеся от усталости глаза, поглядел на часы. Два часа до следующей вахты, и уже два часа, как он борется с усталостью. Рэмси убрал телеметрическую аппаратуру и плюхнулся в койку. Сон пришел почти сразу же.

В этом сне над ним наклонился великан-хирург с лицом Спарроу. Какие-то тонкие проводочки. Нервы. Один туда, другой сюда… Очень скоро он будет вмонтирован в подлодку.

Офицер-электронщик, тип – подводник, модель I, портативная.

На вахте стоял Гарсия.

Показания автотаймера: восемь дней четыре часа и девятнадцать минут с момента отплытия.

Боннет сидел на высоком стуле перед пультом поисковой системы.

«Рэм» шел с крейсерской скоростью в двадцать узлов.

Гарсия стоял, опершись о поручень перед основным пультом, взгляд его касался приборов, переходя на индикатор автопилота.

В поисковом пульте раздалось тихое гудение.

Голова Боннета подскочила. Он поглядел на зеленый экранчик слева от себя и ударил по тумблеру, отключавшему двигатели «Рэма».

Теперь корабль бесшумно опускался вниз.

– Что это? – спросил Гарсия.

– Что-то большое, металлическое. Прямо по нашему курсу.

– Одна цель?

– Еще не знаю.

– «Восточные»?

Боннет подкручивал регуляторы. Потом он глянул на экран.

– Цель одиночная. Прет, как будто весь океан – его собственность. Буди капитана.

Гарсия нажал кнопку будильника на пульте интеркома.

Через какое-то время в тыльной двери появился Спарроу. Подходя к пульту, он еще продолжал застегивать ремень.

Боннет указал на пульт локатора.

«Рэм» медленно накренился на правый борт и сошел с прежнего курса. Крен был настолько сильным, что Спарроу пришлось ухватиться за релинг, чтобы не упасть. Он глянул на показания локатора и спросил:

– Как далеко до дна?

– Довольно далеко, – ответил Боннет.

Гарсия, одной рукой держась за поручень, повернулся к ним.

– Надеюсь, вы оба решите, что нам делать, пока мы не перевернулись.

Взгляд Спарроу снова был направлен на показания локатора. Вторая подлодка была менее чем в трех милях от них и очень быстро двигалась. И тут детекторы вдруг разделили сигнал надвое.

– Они идут в спарке, – сказал Спарроу.

В его мыслях возникли страницы учебника тактики: «Подводные лодки, охотящиеся одна за другой в погруженном состоянии, похожи на двух игроков в бейсбол с битами в руках, но с завязанными глазами. Их вместе закрыли в одной комнате, и каждый ожидает, когда другой ударит».

– Они должны пройти где-то в тысяче ярдов, – сказал Боннет.

– В том случае, если будут придерживаться нынешнего курса, – ответил Спарроу. – Опять же, это может быть и хитрость, чтобы мы потеряли бдительность.

– Похоже, там все спят, – прошептал Гарсия, – иначе заметили бы нас раньше.

– Их металлодетекторы не активированы, – сказал Спарроу. Он повернулся к Спарроу. – Джо, выпусти четыре самонаводящиеся торпеды с интервалов в пять минут. Пусть покрутятся перед ними. Это отвлечет их, а мы сможем опуститься как можно глубже.