– Я вашего кота принес, – с невинным видом сообщил Горыныч.

– Кто тебя просил?

– Ты же сама его искала, – улыбнулся он и покосился на мою сумочку.

– Принес, спасибо. И уходи, – отчеканила я.

Он улыбнулся еще шире, хотя, казалось, и так дальше некуда:

– А я видел, как ты играла.

Только этого не хватало!

– И что? – спросила я.

– Классная у тебя кукла, я никогда таких не видел. Она управляемая?

– Что?!!!

Я была в бешенстве, но Горыныч словно бы и не заметил, на то он и Горыныч.

– Ну, я хотел сказать, она – робот, да?

– Нет тут никаких роботов, понятно?! И уходи с нашего участка немедленно!

Улыбка медленно сползла с его губ.

– Я просто хотел посмотреть поближе, – тихо сказал он. – Но если тебе жалко...

– Да, мне жалко! Понятно тебе? Жалко! Убирайся и забудь сюда дорогу!

Я схватила сумку и бросилась в дом.

Горыныч медленно развернулся и направился к калитке. Я смотрела в окно и видела его удаляющуюся спину.

– Иди-иди, – шептала я. – Нашелся тут разведчик-любитель.

Мимо нашего забора проехала какая-то большая машина, похожая на джип, наверное, к кому-то гости.

Когда Горыныч вышел, машина сдала назад, заблудились, что ли, или адрес уточняли? Машина стояла довольно долго. И все это время я смотрела на нее. Фенечка, которой надоело сидеть в сумке, тоже высунула голову.

– Ты почему так грубо с ним разговаривала? – спросила она.

– И ты еще спрашиваешь? Ведь он тебя видел! Понимаешь? Еще за робота принял!

Фенечка хихикнула.

– Она управляемая? – подражая голосу Горыныча, повторила она и улыбнулась ужасно глупо, во весь рот.

– Ты когда-нибудь досмеешься!

– А что такого? – Фенечка и не думала беспокоиться. – Фи! Какой-то мальчишка! К тому же он принял меня за этого, как его?

– За робота, – подсказала я. – Он принял тебя за заводную игрушку.

– Ой, бабушке расскажу, вот будет смеху! – И Фенечка рассмеялась.

– Погоди ты смеяться, смотри-ка, та машина, за забором, что-то долго не уезжает.

– Давай пойдем посмотрим, – предложила Фенечка.

– Да, только ты голову спрячь, – напомнила я.

– Опять! – вздохнула фея, но голову убрала.

Калитка была распахнута, а у машины стояли моя бабушка, Горыныч и... Я ее сразу узнала – тетеньку с телевидения. Сразу вспомнила, как она примчалась на своем фургоне с оператором снимать нашу взбесившуюся сосну, ту, что мы с Фенечкой из спичек наколдовали. Мы как раз сосну утихомиривали. Фенечка неосторожно высунулась из моего кармана, тут телевизионщица ее и заметила. Она так заинтересовалась Фенечкой, что даже дежурила у нашего подъезда, наверно, пыталась что-то узнать. Вот и узнала...

Все трое о чем-то беседовали. Телевизионщица заметила меня первой.

– А вот и Аля! – как-то слишком радостно воскликнула она.

– Здравствуйте, – вежливо ответила я.

– Здравствуй, здравствуй!

– Аля, оказывается, тебя телевидение разыскивает. – Бабушка смотрела на меня удивленно.

– Не понимаю, зачем я телевидению? – сказала и посмотрела тетеньке прямо в глаза.

– Видишь ли, – спохватилась она, – я приехала узнать о том дереве, помнишь? Ну, которое шишками кидалось.

Я пожала плечами.

– Ну как же! Ведь мы с тобой возле этого дерева познакомились, правда?

– У нас во дворе много деревьев, – безразлично ответила я.

– Да, но та сосна действительно была не совсем обычная, – с нажимом сказала тетенька. – Есть много свидетелей, я поговорила со всеми, кто в то утро был во дворе, и люди подтвердили, что сосна действительно выросла за один день.

Ага, сейчас я ей расскажу, что сосна вообще не выросла, а восстановилась из спичек благодаря Фенечкиной волшебной палочке...

– Сосна? – усмехнулась я. – Но я-то чем могу помочь? У вас же есть съемка и все такое...

Тетенька негромко кашлянула:

– Видишь ли, оказалось, что съемки-то и нет, там что-то случилось с камерой, в общем, нам теперь не из чего делать передачу, только со слов очевидцев. Но тут обнаружилась еще одна странность, – тетенька понизила голос, – сосна исчезла!

«Конечно, исчезла, – подумала я, – и съемка ваша тоже исчезла благодаря фате Феенелии...»

– Как это? – опешила бабушка. – Дерево исчезло? Целое дерево?

Горыныч стоял чуть в стороне и все так же глупо улыбался.

– Представьте себе, – тетенька кивнула для убедительности, – сначала нам позвонили и сообщили о странном дереве, которое выросло за один день, взломало корнями асфальт и кидается шишками. Когда мы приехали, я своими собственными глазами видела это дерево и эти шишки. Правда, обстрел быстро прекратился, наш оператор почти ничего не успел снять, но потом я пошла к сосне и увидела вашу внучку. Так, Аля? – обратилась она ко мне. – Кстати, где твоя кукла?

Я вздрогнула.

– Какая кукла?

– Та, что у тебя в кармане была, – лучезарно улыбаясь, напомнила тетенька. И тут же защебетала: – Ах, какая замечательная кукла! Ну прямо как живая! Это вы подарили? – обратилась она к бабушке.

Бабушка смутилась.

– Я уж и не знаю, – сказала она. – Мы много кукол дарили, какая из них?

– Такая, знаете, с рыжими волосами, – ответила тетенька.

– Нет, не помню, – расстроилась бабушка. – Алечка, какая кукла? Уж не та ли, что у тебя с собой?

– Обыкновенная кукла, Барби, как у всех, – ответила я.

– Ну, телевидению-то покажи свою игрушку. – Горыныч усмехнулся.

Бабушка и телевизионщица уставились на меня выжидающе. Сердце у меня колотилось отчаянно. Надо было срочно что-то придумать, чтоб отвязаться от них раз и навсегда. А Горыныч, гад, взял и проболтался!

– У меня с собой нет, – ответила я. – И вообще я давно не играю в куклы.

Бабушка развела руками, а тетенька улыбнулась так слащаво, что я снова испугалась.

– Ну, нет так нет, – ласково проговорила она. – Поговорим о нашем дереве, я ведь за этим сюда приехала. Аля, ты не могла бы ответить на несколько вопросов перед камерой?

Я пожала плечами:

– Пожалуйста...

– Постойте! – неожиданно крикнул Горыныч. – Значит, Альку по телевизору покажут?

– Непременно, – проворковала тетенька.