– Да уж, – донеслось ворчливое хмыканье, – угораздило нас заблудиться в своей же пещере.

– Это все из-за того, что факелы догорели и погасли, – добавил сбоку второй, более молодой голос.

– Ничего, мы блуждаем не более двух часов, а значит, не могли уйти очень далеко от знакомых коридоров. – Барон постарался, чтобы его голос звучал уверенно.

– А я и не знал, что пещера такая большая! – пожаловался Гург.

«Я тоже», – подумал Генрих, но, разумеется, не произнес этого вслух.

– А-а-а-а, – вдруг испуганно завопил Гург, – что это за страшные звуки?

– Да это мы воду со стены слизываем, – немного смущенно сознался обладатель молодого голоса. – Действительно так можно утолить жажду.

Генрих хмыкнул. Он отчетливо видел, чем занимаются в темноте два его товарища, но естественно, предпочитал не комментировать их действия.

– И нечего тебе ржать, Гург, – обиженно добавил молодой воин, – вода чистая и вкусная.

– Нет ничего удивительного в том, что Повелитель лучше нас видит в темноте, – сказал тот, чей голос выдавал его зрелый возраст. – Говорят, что все бароны из рода де Грей обладают особенными способностями, унаследованными ими от великого короля Грея. И еще поговаривают, что сам король до сих пор живет где-то в глубинах этой пещеры…

– Мне кажется, это просто сказка, которую придумали для того, чтобы развлекать детей, – не поверил Генрих, чувствуя, как взволнованно заколотилось его сердце.

– Сказки не возникают на пустом месте, – авторитетно пробасил старый рубака. – Вот пророчества на стенах озера Безвременья, скрытые под водой, точно не сказки!

– Дорого бы я дал, чтобы их увидеть! – пылко воскликнул Гург.

«Я тоже», – снова подумал Генрих.

– Однако нужно двигаться дальше. – Басовитый сильф с кряхтением поднялся. – И как можно быстрее выйти к своим…

В кромешной тьме он протянул руку, видимо, рассчитывая, что Повелитель ответит на его пожатие. И действительно – Генрих тут же крепко сжал ладонь товарища.

– Я Морг, – представился воин, – а это, – он мотнул головой в сторону своего более юного товарища, – Ларг. Мы оба служили под командованием Борга. Но, видимо, сейчас, – он на минуту замолчал и закончил еще более угрюмо, – о Борге уже нет смысла говорить…

– Ничего. – Генрих еще крепче сжал руку Морга. – Думается мне, что его жертва стала не напрасной!

– Пошли уж. – Гург осторожно приступал на раненую ногу, держась за стену. – Только ты первым иди, – попросил он Генриха. – Если уж ты единственный, кто хоть что-то видит в этой темнотище. А то темно, как… – он задумался, подбирая сравнение, – как у Ринецеи в заднице!

Оба воина отреагировали одобрительными смешками. Барон хотел было ответить, что вряд ли Гург так достоверно осведомлен об интимных подробностях строения демоницы, но только улыбнулся и молча покачал головой. Не стоило портить друзьям и без того плохое настроение.

Коридоры петляли самым невероятным образом. Удушливая жара верхнего яруса постепенно сменилась сначала легкой свежестью, а затем и весьма ощутимым холодком. Прохладный ветерок высушил потную кожу сильфов, превратив покрывавшую их кровь и копоть недавнего боя в какую-то неприятную маслянистую пленку. Хорошо еще, что обилие влаги на стенах коридоров позволяло произвести что-то похожее на умывание, ставшее не очень-то приятным при такой низкой температуре. Генрих легко различал белесые облачка пара, вырывавшиеся с губ его спутников, разгоряченных длительной ходьбой. Влажность воздуха подсказывала ему о близости Озера. Но он подозревал, что, наугад блуждая незнакомыми тоннелями, они вышли к Озеру совсем с другой стороны. Этот факт тоже удивлял мальчика, потому как серебристый туман, постоянно клубившийся под сводами грота, прикрывающего Озеро, не позволял видеть, насколько далеко простираются волшебные воды. И есть ли там другие берега, отличные от берега, на который вел путь из пещеры Совета.

Друзья брели за ним, иногда осторожно притрагиваясь друг к другу подрагивающими от усталости пальцами вытянутых рук или перекликаясь вполголоса. Генрих чувствовал себя поводырем каравана слепцов, который он вел прямиком в царство снов. И он не знал, радоваться ли ему или печалиться тому факту, что друзья оказались лишены возможности видеть удивительные картины, изображенные на стенах коридоров. Особенно поразила его одна из них, на которой неведомое существо, представлявшее собой торс женщины с шестью руками, оканчивающийся мощным змеиным хвостом, простирало все свои руки к коленопреклоненной фигуре, благоговейно замершей перед ней. В пяти руках женщина-змея держала тонкие, изящные даги. И Генрих долго и безрезультатно ломал голову над вопросом – почему рук у твари было шесть, а одинаковых даг только пять? Лицо коленопреклоненной фигуры скрывала маска, подобно тому как закрывали свои лица проклятые лже-богами сильфы. К своему глубокому сожалению, юный Повелитель так и не смог различить, мужской или женской была загадочная фигура. Но он снова увидел фигуру в маске на другой картине. Теперь уже он определенно рассмотрел, что это женщина, высокая и широкоплечая, силой, очевидно, не уступавшая многим бойцам-мужчинам. От героизма этой картины у юного барона захватило дух. Потому как рядом с женщиной в маске автор изобразил орка с гигантской мощной фигурой и зверским лицом. Орк оказался вооружен огромной обоюдоострой секирой, а женщина – необычным мечом с волнистым лезвием. Неизвестному художнику удалось передать неправдоподобную силу двух бойцов, решительно прорубавших широкую просеку в толпе окружающих их безобразных тварей. И еще много и много других потрясающих по эмоциональности содержания эпизодов несли на себе каменные стены пещерного лабиринта. И, вероятнее всего, в этом Генрих не сомневался, – мало кому, кроме него, довелось увидеть эти чудеса. Но смысл изображений ускользал от разума мальчика. Только что-то волнующее, похожее на острое предчувствие того, что все это показали ему не случайно, заставляло его пристально всматриваться в фигуры, казавшиеся такими живыми и призрачными одновременно.

Через некоторое время Генриха начал преследовать неясный отзвук каких-то движений, явно совершаемых кем-то за его спиной. На пока еще значительно отдаленном расстоянии. Но неясные шорохи приближались. И, как не пытался барон ускорить передвижения своего маленького отряда, шум за их спиной становился все различимее. Их догоняли.

– Тс! – Многоопытный Морг остановился и прижал палец к губам, призывая друзей к молчанию. Затем он лег на пол и приложил ухо к каменным плитам. – Проклятые твари! Приперлись-таки по наши души… – Воин хищно усмехнулся прямо в лицо Генриху и с угрожающим шорохом вытащил из ножен свой великолепный клинок. – Я больше не побегу, зато намереваюсь еще разок хорошенько насыпать перцу на хвост Ринецее…

– А что, у нее правда есть хвост? – с неподдельным интересом спросил Ларг, занимая место рядом со старшим товарищем.

– Да он у всех баб есть, а уж у демоницы и подавно! – Морг презрительно сплюнул, наглядно демонстрируя свое отношение к дорвавшемуся до власти женскому полу. – Богини, демоницы – вот до чего в итоге они нашу жизнь довели. Нет чтоб сидеть тихо да знай себе полотно ткать… Ты со мной? – непоследовательно и словно невзначай спросил он Ларга.