– Бадди, это снова я.

Он застонал.

– Терри ездил в Лас-Вегас примерно за месяц до смерти? Где-то первого марта?

– О Господи, да откуда же мне знать? – Голос у него был усталый и раздраженный. – Я не помню, что яделал первого марта.

– Подумайте, Бадди. В те дни он ездил на машине. Куда он отправился? Не говорил вам?

– Ни слова. Но теперь припоминаю, Террор действительно куда-то ездил, потому что джип был весь в грязи. Соль присохла, еще какое-то дерьмо. А мыть-то мне!

– И вы не спросили, где это он так испачкался?

– А как же, спросил: "Ты где болтался, по проселку, что ли?" А он хмыкнул: "Ну да, что-то в этом роде".

– И все?

– Все. Да я больше и не спрашивал, за машину принялся.

– Внутри тоже было грязно? Салон чистили?

– Нет, только снаружи. Я отвез машину в Педро, там как следует обдал ее шампунем. Вот и все.

Ладно, от Бадди Локриджа мне больше ничего не нужно. По крайней мере пока.

– Завтра будете здесь?

– В ближайшие дни я все время здесь. Никаких дел.

– Ну и отлично. Увидимся.

Закончив разговор, я набрал еще один номер. Тот, что Терри накарябал под именем Рица – следователя, на которого ссылалась "Таймс".

Автоответчик сообщил, что отдел городской полиции Лас-Вегаса, занимающийся поиском пропавших без вести, работает с восьми утра до четырех вечера с понедельника по пятницу. В случае срочной необходимости рекомендовалось повесить трубку и набрать 911.

Я отключился. Уже поздно, завтра с самого утра полно работы, но я по долгому опыту знал: мне не заснуть. У меня внутри словно моторчик завели, и просто так его не остановишь.

Я был один на яхте, освещаемой двумя карманными фонарями, а ведь работа еще не закончена! Я открыл блокнот и принялся составлять хронологию событий, предшествовавших смерти Терри Маккалеба, – месяцы, недели, дни и часы. Я записывал все: важное и не важное, то, что явно имеет отношение к делу, и то, что связано с ним лишь предположительно. Опыт, который подсказывал, что сейчас мне не заснуть, тот опыт, что научил меня долго обходиться без сна, напоминал, что детали чрезвычайно важны. Ответ всегда прячется в них. То, что кажется ерундой сейчас, завтра станет главным. То, что сейчас выглядит непонятным и бессвязным, превратится в увеличительное стекло, сквозь которое четко проступит общая картина.

Местных жителей узнаешь всегда. Паром ползет, а они все девяносто минут сидят себе внутри, разгадывают кроссворд. Иное дело туристы – эти прогуливаются по верхней палубе, липнут к корме, щелкают камерой, бросая прощальные взгляды на растворяющийся в тумане остров. Я устроился рядом с местными. Но кроссворд решал свой. На коленях у меня лежала папка с записями Терри Маккалеба, а также результаты моих ночных трудов: хронология событий. Я перечитывал то и другое, старясь запомнить как можно больше. Это способствует успеху расследования.

7 янв. Мк узнает из газеты о пропавших в Неваде.

Звонит в городскую полицию.

9 янв. Полиция так и не проявляет интереса.

2 февр. Хинтон, "Лас-Вегас сан". Кто кому звонил?

13 февр. Джордан Шенди фрахтует яхту на полдня.

19 февр. Фрахт с участием Следопыта.

22 февр. Кража навигатора, заявление в полицию.

27 февр. Мк заводит файл с фотографиями. 1 марта (?). Мк три дня ездит на машине.

28 марта. Последний фрахт. Мк принимает на яхте лекарства.

31 марта. Смерть Мк.

К этому я добавил то, что час назад узнал от Грасиэлы. Выяснилось, что чеки, квитанции и счета, которые я накануне просил ее собрать, содержат сведения не только о тратах Терри, но и о ее покупках. Среди прочего обнаружился счет из универмага "Нордстром", помеченный двадцать первым февраля. На мой вопрос Грасиэла ответила, что делала покупки. "А с тех пор вы там бывали?" – "Нет".

Добавив эту запись к своей хронологии, я отметил, что двадцать первое февраля – это как раз накануне того дня, когда в полицию поступило заявление о пропаже навигатора. Значит, его украли в тот же день. "Фотосталкер" возвращался на остров одним паромом с Грасиэлой. Не тот ли это тип, что был накануне на борту яхты и стянул "джипиэс"? Но зачем? А если все так и было, не в тот ли самый вечер Терри Маккалебу подменили лекарства?

Я обвел слово "навигатор" кружком. Какую роль он играет во всей этой истории, зачем понадобилось красть эту штуковину? Может, напрасно я на нем так зациклился?

Может, прав Бадди Локридж? Вдруг это просто дело рук конкурента, Следопыта этого самого? Может быть, но совпадение в датах не давало мне покоя. Чутье подсказывало, что между фотографиями и навигатором есть связь. Просто я еще ее не нащупал.

Не нащупал и все равно чувствовал, что приближаюсь к чему-то важному. Хронология мне очень помогла, благодаря ей я установил временную зависимость. Правда, кое-что предстояло еще выяснить... И тут я вспомнил, что собирался сделать несколько звонков в Лас-Вегас. Я вытащил мобильник и проверил, работает ли он. На яхте электричества не было, и вот результат – энергии осталось максимум на один звонок. Я набрал номер нужного отдела полиции Лас-Вегаса и попросил соединить меня с агентом Рицем. Ждать пришлось не менее трех минут, на протяжении которых мобильник постоянно пищал, сигнализируя, что вот-вот вырубится.

– Агент Риц. Чем могу быть полезен?

– Доброе утро, мое имя Босх, я служил в полиции Лос-Анджелеса, сейчас в отставке. Занимался в основном расследованиями убийств. Сейчас я хочу оказать услугу одной женщине. Недавно погиб ее муж, и я, скажем так, привожу в порядок его дела. В бумагах наткнулся на ваше имя, номер телефона и вырезку из газеты, где речь идет об одном из ваших дел.

– Что за дело?

– Шестеро мужчин, пропавших без вести.

– А как звали мужа вашей клиентки?

– Терри Маккалеб, до выхода на пенсию он работал в ФБР. Занимался...

– Ах, этот.

– Вы что, знакомы?

– Как-то беседовал с ним по телефону. Знакомством это назвать трудно.

– Вы разговаривали о пропавших?

– Слушайте, как вас, говорите?..

– Гарри Босх.

– Так вот, Гарри Босх, я вас не знаю, и чем занимаетесь, тоже не знаю. А у меня нет привычки обсуждать по телефону расследования, тем более с посторонними людьми.

– Я мог бы подъехать.

– Это ничего не изменит.

– Вы ведь знаете, что он умер?

– Кто, Маккалеб? Да, слышал, что у него был инфаркт, причем на яхте, в открытом море, и помочь было некому. Странно как-то. У человека пересаженное сердце. Что он забыл в двадцати пяти милях от берега, какого черта его туда занесло?