Ему вспомнилась их первая встреча с Бобом. Титан одним прикосновением залечил глубокую рану на плече Перси. Вот и сейчас уборщик коснулся предплечья Аннабет, и порезы тут же затянулись.

Боб, довольный собой, хмыкнул, затем подскочил к Перси и вылечил его кровоточащие шею и руку. Прикосновение рук титана оказалось удивительно теплым и мягким.

– Так-то лучше! – заявил Боб, и вокруг его жутковатых серебряных глаз пролегли веселые морщинки. – Я Боб, друг Перси!

– Э-э… Ну да, – откликнулся Перси. – Спасибо за помощь, Боб. Ты не представляешь, как я рад вновь тебя видеть.

– Да! – согласился уборщик. – Боб. Это я. Боб, Боб, Боб, – он не мог устоять на месте, явно довольный собственным именем. – Я помогаю. Я услышал свое имя. Наверху, во дворце Аида, никто не зовет Боба, пока не придет время убирать. Боб, выкини эти кости. Боб, отскобли эти души после пыток. Боб, в столовой взорвался зомби.

Аннабет непонимающе посмотрела на Перси, но у того не нашлось объяснений.

– И тут я услышал, что мой друг зовет меня! – титан широко улыбнулся. – Перси сказал: «Боб»!

Он схватил Перси за руку и помог ему подняться на ноги.

– Это круто, – сказал Перси. – Серьезно. Но как ты…

– О, поговорим позже, – Боб резко посерьезнел. – Нам нужно уйти до того, как они вас найдут. Они уже идут. О да, определенно.

– Они? – спросила Аннабет.

Перси окинул взглядом горизонт, но не заметил ни одного направляющегося в их сторону монстра, одна лишь серая мертвая степь.

– Да, – подтвердил Боб. – Но Боб знает дорогу. Идемте, друзья! Пора повеселиться!

Фрэнк проснулся питоном, что весьма его озадачило.

Его смутил не сам факт превращения в животное. Он делал это постоянно. Но он еще ни разу не менял одну форму на другую во сне. А заснул он определенно не змеей. Обычно перед сном он принимал форму собаки.

В ходе экспериментов ему открылось, что лучше всего ему удавалось провести ночь, свернувшись на койке бульдогом. Кто знает почему, но в этой форме кошмары его практически не мучили, а постоянный крик в голове почти затихал.

Он понятия не имел, с чего ему вдруг приспичило обратиться ромбовидным питоном, но это хотя бы объясняло, почему во сне он медленно заглатывал корову. Челюсть до сих пор ныла.

Собравшись, он вернулся в человеческую форму, и тут же голова начала раскалываться от боли и криков.

«Сразись с ними! – кричал Марс. – Захвати корабль! Защити Рим!»

Ему отвечал Арес: «Убей римлян! Кровь и смерть! Заряжай пушки!»

Римская и греческая личности его отца продолжали скандалить в мозгу Фрэнка под привычный фоновый шум сражений – взрывы, стрельбу из ружей, ревущие двигатели самолетов, – будто кто-то установил в голове Фрэнка сабвуфер.

Он сел на койке, все еще немного не в себе из-за боли. Как и всегда по утрам, он сделал глубокий вдох и уставился на лампаду на столе – крошечный огонек, что не затухал ни днем, ни ночью, питаясь волшебным маслом со склада.

Огонь… Самый большой страх Фрэнка. Один лишь факт того, что он держал в своей каюте открытое пламя, пугал его до дрожи, но еще это помогало сосредоточиться. Шум в голове притих, возвращая способность мыслить.

Сейчас ему уже удавалось неплохо с этим справляться, но в первые дни его буквально выключало из жизни. Стоило начаться схватке в Лагере Юпитера, и два бога войны принялись кричать без остановки. С тех пор Фрэнк пребывал в полусонном состоянии и едва был на что-то годен. Он вел себя как идиот, так что его друзья наверняка решили, что у него поехала крыша.

Но правду он сказать не мог. Они все равно ничем не смогли бы помочь, а, судя по разговорам, никто из них не страдал от такой проблемы, как неутихающие в ушах вопли божественных родителей.

Лишь одному Фрэнку так повезло, поэтому он и должен как-то с этим справиться. Его друзья нуждались в нем, особенно теперь, когда с ними больше не было Аннабет.

Аннабет всегда хорошо к нему относилась. Даже когда он ходил сомнамбулой и вел себя как шут гороховый, Аннабет была терпелива и отзывчива. Пока Арес в его голове кричал, что детям Афины нельзя доверять, а Марс орал, чтобы он убил всех греков, Фрэнк проникся к Аннабет искренним уважением.

Теперь, лишившись Аннабет, Фрэнк стал главным специалистом в их группе по части военного дела. В путешествии он всем очень понадобится.

Он поднялся и оделся. К счастью, он успел купить немного новой одежды в Сиене пару дней назад взамен той постиранной, что Лео приказал выбросить своему механическому столу Буфорду (долгая история). Натянув «левисы» и зеленую футболку в стиле милитари, он потянулся за своим любимым пуловером, когда вспомнил, что он ему без надобности. Было слишком жарко. Но что куда важнее, ему больше не нужны были карманы, чтобы прятать в них волшебный кусочек дерева, от которого зависит его жизнь. Он теперь под надежной охраной Хейзел.

Может, это стоило определенного беспокойства. Ведь если тот кусок сгорит, Фрэнк умрет: конец истории. Но он доверял Хейзел больше, чем самому себе. Осознание, что она хранит самую большую его слабость, придавало ему уверенности – все равно что пристегнуться ремнем перед гонкой на больших скоростях.

Он забросил на плечо лук и колчан, и те тут же превратились в обычный на вид рюкзак. Фрэнк обожал этот момент. Он бы никогда не догадался о способности колчана к маскировке, если бы Лео ему о ней не рассказал.

«Лео! – взревел Марс. – Он должен умереть!»

«Удави его! – вторил Арес. – Удави их всех! Кстати, о ком мы?»

И эти двое начали орать уже друг на друга на фоне взрывающихся под черепом Фрэнка бомб.

Он оперся о стену. Сколько уже дней ему слышатся голоса, требующие смерти Лео Вальдеса?

Если подумать, именно Лео начал войну против Лагеря Юпитера, когда выстрелил по форуму из баллисты. Да, им в тот момент управляли, но это не мешало Марсу жаждать мщения. Лео лишь усугублял положение, постоянно подначивая Фрэнка, а Арес требовал расплаты за каждое оскорбление.

Фрэнку удавалось держать эти голоса под контролем, но это было нелегко.

Когда они пересекали Атлантику, Лео сказал кое-что, что Фрэнк до сих пор не мог выкинуть из головы. Узнав, что злая богиня земли Гея назначила за их головы награду, Лео приспичило узнать, сколько именно.

«Я, конечно, понимаю, что меня оценят меньше, чем Джейсона или Перси, – сказал он, – но, к примеру, два или три Фрэнка будет?»

Очередная глупая шуточка Лео, но именно она попала, что называется, по адресу. На «Арго-II» Фрэнк ощущал себя именно как НПИ – Наименее Полезный Игрок. Да, он мог превращаться в животных. Ну и что? Пока его единственным стоящим вкладом в общее дело было обращение лаской во время побега из подземной мастерской, но даже это было идеей Лео. Фрэнк же запомнился своим провалом а-ля Гигантская Золотая Рыбка в Атланте, а вчера он умудрился обернуться двухсоткилограммовой гориллой только для того, чтобы вырубиться от светозвуковой гранаты.