Откуда же берется идея, что якобы в отношении антропогенной природы глобального потепления «уровень согласия в профессиональном климатологическом сообществе достигает примерно 97 %»[158]? Утверждающий, будто наша планета столкнулась с климатической катастрофой исключительно вследствие деятельности проживающего на ней человечества, странный и тревожный документ-петиция, опубликованный журналом BioScience (а подготовленный Орегонским университетом), подписанный, по уверениям авторов, одиннадцатью тысячами климатологов, вызвал легкий скандал. Во-первых, «подобных ученых на планете десятки, может сотни, но уж никак не тысячи, — и примерно половина из них считает подобные взгляды полным бредом»[159].

Но еще интереснее стало, когда выяснилось, что «самой первой из этих выдающихся ученых-климатологов отметилась подписью в онлайн-списке достопочтенная Араминта Адварк, профессор зоологии в Университете Нисдена, Великобритания (Университет Нисдена — мифический университет, который выдуман для смеха над знаменитыми „британскими учеными“ сатирическим журналом Private Eye). Среди остальных подписей нашлось несколько сотен дубликатов, тысячи подписей из протеста против всего прогуливающих занятия студентов-гуманитариев и прочих друзей Греты Тунберг, сотни подписей постояльцев психиатрических лечебниц и домов престарелых, огромное количество подписей выдуманных лиц из несуществующих стран», включая Микки Мауса и Волан-де-Морта[160] (см. рис.).

На Западе подсчитали, что более 30 тыс. ученых полагают, будто антропогенное изменение климата — это «афера, увековеченная элитами для зарабатывания денег», а утверждения Белого дома о том, что якобы 97 % ученых согласны с реальностью глобального потепления, «полностью опровергнуты»[161]. А. Сергеев подчеркивает: «…лженаука не глобальна. Каждая конкретная лженаука имеет центры распространения. Например, Карл Саган в книжке „Мир, полный демонов“ чуть ли не половину текста посвящает разъяснению вопроса о хищениях людей инопланетянами. Потому что это самое распространенное лженаучное убеждение в США. А у нас оно существует на маргинальном уровне»[162]. Так и в отношении концепции глобального потепления, которая принимается в Европе, ставится под сомнение в США, игнорируется в Китае, вызывает опасения в Индии и активно оспаривается в России.

Типичным примером провальной (для основной массы населения) политики является «энергетическая трансформация» (Energiewende) в Германии. Такое название получила программа постепенного перехода на альтернативные источники энергии. Со свойственными немцам обстоятельностью, системностью и любовью к синтетическим логическим конструкциям была создана экономическая модель внедрения ветровой и солнечной энергии, которую пытались воспроизвести в Европе и в США (Калифорния). Логика программы строится на сомнительном, в общем-то, тезисе о возможности экономического роста опережающими темпами по сравнению с ростом потребления энергии.

Руперт Дарвол отмечает[163], что термин Energiewende впервые появился в 1980 году в публикациях некоммерческого научно-исследовательского института окружающей среды с головным офисом во Фрайбурге-им-Брайсгау — Öko-Institut, изначально специализировавшегося на ядерной проблематике. Принятый в Германии в конце 1990 года закон обязывал операторов электрических сетей принимать электроэнергию от производителей энергии из возобновляемых источников, гарантируя последним определенные тарифы. Важно иметь в виду, что солнечные батареи вырабатывают постоянный ток, и необходимы трансформаторы для превращения его в переменный, равно как и для согласования частоты ветряных генераторов с частотой электросетей.

Начало собственно энергетической трансформации положил Закон о возобновляемой энергии (Erneuerbare Energien Gesetz) 2000 года, гарантировавший подключение к сети и покупку всего объема произведенной из возобновляемых источников электроэнергии по тарифам, устанавливаемым государством на 20 лет.

Предполагалось, что государственное стимулирование позволит привлечь инвестиции в производство возобновляемой электроэнергии, а также обеспечит демонополизацию энергетики, ведь отныне производителем электроэнергии становится каждый гражданин, установивший у себя на крыше солнечные батареи или поставивший ветряной двигатель во дворе своего дома.

В расчетах была предусмотрена поддержка национального высокотехнологичного машиностроения: ожидалось, что Германия станет крупнейшим экспортером солнечных панелей, ветряных турбин и трансформаторов и другого соответствующего оборудования по всему миру. Однако в Китае быстро развилась колоссальная индустрия для обеспечения нужд энергетики на возобновляемых источниках (ВИЭ). Цены на солнечные панели упали, а «зеленые» тарифы остались на прежнем высоком уровне, что привело к бурному росту генерирующих мощностей на китайском оборудовании.

Уже к 2009 году стало очевидно, что обещания «зеленых» рабочих мест оказались миражом, а ситуация стала ухудшаться. В 2019 году четвертый в мире и крупнейший в Германии производитель ветряков Enercom GmbH уволил три тысячи рабочих, что «равно чуть ли не всему наличному персоналу компании. Ибо новых заказов нет, а за прошедшие 12 месяцев вместо привычных 700 ветряков он изготовил и установил лишь 65. Сейчас немцы будут пытаться выйти на мировой рынок, но там с учетом демарша Трампа все тоже может быть очень непросто»[164].