Я под руку её «цап» и волоку ненавязчиво, она рядом идет, как маринованная минога, ощущение, что мысли, которые думает, где-то позади остались, а только тело пошло.

– А что за ужин?

Мысли похоже догнали.

– Так, креветки, ну… салатик, шампанское, селёдочка под водочку…

– Я водку не пью! – как-то нервно она меня перебила.

– Беременные? – галантно подшучиваю.

– Почему сразу беременные, просто не пью!

– Есть красное вино, чилийское.

Вот ведь, блин, какая дура оказалась, не угодишь. Может и зря веду, не обломится мне ничего у такой.

Заходим ко мне. Встречать выходят сначала собака, потом кошка. Появляются с паузой в пару секунд из кухни, потом садятся и смотрят. Гостья, глядя на них, произносит два слова, первое, когда выходит собака:

– Собака…

Второе, когда выходит кошка:

– Кошка…

Я смотрю, у кошки язык аж чешется чего-нибудь пиздануть. «Молчи», – думаю, а то тётю сразу в «карету» загрузим.

Показал, где ванная, вернулся к «своим». Кошка ушла в комнату, а собака сидит, меня ждёт.

– Знаешь, – тихо мне говорит, – она, конечно ничего, но с интеллектом проблемы.

– Главное, чтобы дала, а остальное, в принципе, неважно, а то у меня после развода такой сухостой… – высказываю свою мысль я.

– И, по-моему, мы с кошкой её тоже особо не вдохновили.

– Идите, смотрите телевизор и постарайтесь не ляпнуть чего-нибудь.

– Ага, нет ничего обычнее, чем кошка и собака, которые смотрят телик.

И собака, прихохатывая, убралась в комнату.

– С кем ты там говоришь? – удивлённый голос из ванной.

– Сам с собой, привычка от армии осталась.

– А где служил?

– РВСН.

– Что это такое?

– Ракетчики…

– Ой как интересно, а говорят там у ракетчиков радиация сплошная?

– Где? Там? – как меня заебали эти вопросы про радиацию.

– В ракетах, наверное, да и вокруг ракет.

– Нет там ничего, и ракет уже нет, одна бутафория.

– Как это нет? А если война?

– С кем?

– С американцами.

– У них тоже бутафория, ракеты пластмассовые, а внутри отходы жизнедеятельности.

– А что это такое?

– Это? Говно!

Мысленно я начал подвывать на воображаемую луну от безысходности. Из комнаты доносилось сдавленное сопение, и только тётя хлопала глазами и ничего не понимала.

– Фу, как грубо, – сказала она, наконец.

Всё-таки, когда она за кассой сидела, казалась поостроумнее. Проходим в комнату. Я сажаю гостью на почётное место, сам открываю шампанское. Кошка с собакой, как истуканы, вперились в телик. По телику футбол. Я, бля, дурень на автомате спрашиваю:

– Кто играет?

– Наши и не наши, – кошка острит будь здоров!

Тётя – хуяк – и сразу с копыт. Лежит без движения, как Ленин.

– Ну что?!! – кричу кошке. – Спасибо, бля, поебался от души! Собака ломанулась за нашатырём. Орёт из кухни:

– Где эта вонючая бутылочка?

Звонок в дверь. Ебать – колотить! Это ещё кто припёрся?

– Кто там?

– Я, – голос бывшей жены.

– Тебе какого хуя надо? Иди к своему хуесосу, Брайана Ферри ему в жопу засунь!

– Я забыла кое-что, хочу забрать, а он, кстати, рядом стоит, а то я боюсь, что ты меня уничтожишь физически, в состоянии аффекта.

Собака подбежала, шепчет, чтобы я не открывал, а слал её на хуй (вниз по лестнице).

Тётя глаза приоткрывает, ни хуя не понимая, крутит головой, одним словом, возвращается из комы. Кошка ей протягивает стакан воды:

– Выпейте, поможет, бля буду…

Как же она заорала… Кошка аж зашипела с испугу, проявила естественную животную реакцию. Кричит мне:

– Она – ёбнутая, орёт громче телевизора.

– Нехуй языком молоть потому что!

Я, пиздец, какой злой. Кассирша, тем временем, опять отрубилась.

– Что, уже блядей навёл? – довольным голосом жена из-за двери подъёбывает. И кто-то вторит ей прыщавым голосом.

Распахиваю дверь (откуда у меня бутылка шампанского в руках оказалась, хуй его знает) и сразу Брайану Ферри бутылкой по голове, так, на всякий случай, чтобы не мешал потом.

Бывшая тоже заорала. Вбегает в комнату:

– Телефон! Где телефон? Скорую срочно… – визжит.

В коридоре стоит собака, и, глядя на неё, спокойным голосом просит.

– Не звоните никуда, бутылка всё равно не разбилась. Значит, соскользнула, а сознание он от страха потерял, потому как молодой ещё. А вы забирайте, что забыли и уёбывайте по-хорошему. У нас и без вас полна жопа огурцов.

Та аж засипела и тоже в отрубон. Из комнаты футбольный комментатор орёт «Го-о-ол!!!». Суки, забили, когда не надо. Слышу, дверь на лестнице открывается, Марина кричит:

– Да убавь ты свой телик, орёт же как подорванный, ещё и дверь расхлебястал!

Вот только её не хватало тут ещё. Кошка с собакой подходят:

– Ты извини, но мы на балкон съёбываем, а то слишком жарко становится, как в мартеновской печи.

– Уёбывайте, сталевары.

Выбегаю на лестницу. Там Марина с интересом разглядывает будущего менеджера крупного звена.

– Этот что ли?

– Что «этот»?

– Новый избранник.

– А-а-а. Ага, он, пидарас.

– Живой хоть?

– Собака сказала, что ничего страшного.

– Кто?!

– Тьфу, блин, ну, одним словом, всё нормально, по касательной задел.

– Тогда пойду успокою твою…

Марина шагнула в прихожую, я молча ждал реакцию.

– Ни хуя себе… Прямо ледовое побоище! А это-то кто?

– Так, знакомая, зашла в гости…

– Так это же кассирша из нашего магазина, она-то тут за каким бесом? Твоя её вырубила?

– Да.

– Ты вот что, иди на балкон, перекури, а я тут их приведу в чувство.

Выхожу на балкон, – сидят мои красавцы, морды довольные. Я закурил. Через минут десять заходит Марина.

– Всё, все разъехались. Эта, из магазина которая, бегом убежала. Быстро так, наверное, спортом занималась в детстве.

– Спасибо за помощь. И, кстати, не хочешь ли шампанского?