— Но на первом этаже нет душа. И мне сегодня лучше.

— По‑моему, тебе нельзя мочить гипс, — сказала она.

— Ты кто, курица‑наседка? Я завяжу его пленкой. И все равно пойду в душ! Не стой у меня на дороге, а то мне придется немного смутить тебя. — Джейк пошевелился под простыней, собираясь встать с постели.

Лейси быстро пробормотала: «Ты прав» — и бросилась в кухню.

Она приготовила кофе, поджарила бекон и разбила яйца, чтобы поджарить их, когда Джейк будет готов. Лейси слышала, как шумит вода в душе, потом шум затих. Через несколько минут Лейси решила, что он уже оделся и почти готов спуститься вниз. Она налила ему чашку кофе и поднялась с ней наверх.

Остановившись на верхней площадке лестницы, она осмотрелась. Где же он? Дверь в ванную, в которой она плескалась в день грозы, была открыта, но за ней никого не было. Еще несколько комнат выходили в коридор. Которая его?..

— Джейк?

— Я здесь.

Она двинулась на звук его голоса и прошла через большую, со вкусом обставленную спальню, большую часть которой занимала огромная кровать. Окно выходило в сад и на море. Пройдя в ванную, которая сообщалась со спальней, она нашла Джейка стоящим у зеркала, на костылях, с намыленным лицом. Взгляд Лейси тут же задержался на махровом полотенце, повязанном вокруг его талии. Завязанное узлом на одном боку, оно едва прикрывало его узкие бедра.

Ее щеки зарумянились, пока она смотрела на него, а он широко улыбнулся ей, явно довольный ее смущением.

— Я принесла тебе кофе. Ты любишь черный кофе? — Она протянула ему чашку.

— Я люблю кофе, черный и горячий. — Он поднес чашку к губам и сделал глоток, не сводя с Лейси глаз, и взгляд его был нежным и призывным.

По пальцам Лейси, которых он коснулся своей рукой, пробежали искорки, сердце екнуло.

— Ну ты готов? — спросила она, совсем зачарованная его взглядом. Глаза Джейка блестели.

— Готов к чему?

— К завтраку. — Она попыталась высвободить руки и была слегка разочарована, когда он отпустил их.

— Нужно еще побриться. Я хочу сегодня же поехать на работу. — Он продолжал намыливать лицо.

— О, Господи, неужели они не обойдутся без тебя один день. Тебе обязательно надо отдохнуть как следует.

— Когда мне понадобится твой совет, я непременно позову тебя. Осталась недоделанной работа, и именно я должен сделать ее.

Лейси сморщила нос и показала ему язык. Она знала, что ведет себя по‑ребячески, но ей было все равно. Нечего разговаривать с ней таким тоном.

У Джейка в изумлении поднялась бровь, когда он увидел ее гримасу.

— В следующий раз, когда ты сделаешь что‑нибудь подобное, берегись, — я тебя… поцелую.

Лейси удивленно раскрыла глаза и постаралась подавить неуемное чувство радости, которое охватило ее, когда она представила то, о чем он сказал. Она подумала: «Когда же это снова случится?» Он как будто услышал ее — взял ее за руку, привлекая к себе, и она не стала сопротивляться.

Он склонился над ней, его прохладные губы коснулись ее рта, от него пахло кремом, шампунем и кофе. Лейси закрыла глаза, ее губы призывно раскрылись для него, и его язык стал ласкать ее язык. О Боже, какое это была блаженство! Она задохнулась и отстранилась от него, тяжело дыша.

Джейк улыбнулся и протянул руку, чтобы вытереть пену от крема на ее щеке, его пальцы были теплыми и нежными.

— Ты похожа на малышку, испачкавшуюся мороженым. — Он широко улыбнулся. — Я спущусь к завтраку через несколько минут. Спасибо за кофе.

Лейси послушно повернулась и пошла в кухню. Она любит Джейка Уэйнрайта! Ей бы хотелось каждый день быть рядом с ним, каждое утро смотреть, как он бреется, готовить ему завтрак и есть вместе с ним.

Проходя мимо большой кровати, она замедлила шаг, представив их вдвоем на ней, спящими, любящими друг друга. Маловероятно, подумала она с болью. Боль, которая пронзила ее сердце, была лишь слабым отголоском тех чувств, которые охватят ее, когда она уедет с Барбадоса. Все, хватит думать об этом!

Надеясь, что правильно рассчитает время, Лейси пила кофе и считала минуты, потом разогрела сковородку для яичницы. Она как раз снимала сковороду с огня, когда Джейк вошел в кухню. Она слышала стук костылей по мере их приближения от лестницы до кухни.

— Точный расчет, — сказала она, ставя тарелку на стол.

Джейк сел и прислонил костыли к стене.

— Выглядит довольно аппетитно, — заметил он.

— Я не слишком хорошая хозяйка, не так уж люблю готовить. Но яичница у меня получается. — Она села рядом с ним за стол, зная, что ей нужно было бы уйти, но ей хотелось побыть с ним еще несколько минут. Он опять скоро на что‑нибудь разозлится, и ей все равно придется уйти. Сейчас они ладили, и ей не хотелось расставаться.

— Я думал, что все женщины любят готовить, — сказал Джейк.

— Только не я! Я делаю это по необходимости. Дома я обычно ем в городе.

— А когда выйдешь замуж, разве не будешь готовить?

— Я хочу выйти замуж за того… — начала она.

–.. Кто будет богат и сможет содержать повара!

— Нет, кто будет готовить сам. — Она игриво улыбнулась ему. — Тогда он сможет готовить и для нас обоих. Но держать повара в доме я бы не хотела. Что, если бы мне захотелось побродить по дому в ночной рубашке? Я бы не смогла сделать этого, если бы в доме были чужие люди. — Она сморщила носик. — Нет, повара не будет.

— Занятная мысль: ты в ночной рубашке. Она у тебя соблазнительная?

Она улыбнулась ему из‑под опущенных ресниц, чувствуя себя смелой и безрассудной.

— Та, которую я привезла с собой, из тончайшего батиста, почти прозрачная. С кружевом вокруг ворота и вдоль рукавов… И с глубоким вырезом, доходящим до сих пор… — Она показала на ямку между грудей и вызывающе улыбнулась ему.

Он встретился взглядом с ее глазами, блестевшими от удовольствия. Он явно знал, на что она рассчитывает.

Захваченная врасплох в состоянии какой‑то веселой дерзости, Лейси перечисляла подробности, ожидая, когда же он ее остановит. Но прежде чем она успела сказать что‑то еще, она услышала шум машины на дорожке к дому.

— Ты кого‑то ждешь? — спросила она с удивлением.

— Нет.

Спустя секунду открылась дверь в дом, и бодрый голос позвал:

— Джейк, ты дома?

— В кухне, мама. — Он удрученно покачал головой, глядя на Лейси, и взглянул в сторону прихожей.

Салли Уэйнрайт остановилась в дверях, с удивлением глядя на Лейси.

— Доброе утро. — Ее улыбка была теплой и дружелюбной. — Я не представляла, что о моем сыне кто‑то заботится. Я услышала о несчастном случае только утром. Теперь я понимаю, почему он не позвонил вчера вечером. Она легко прошла в кухню, подвинула себе стул и снова улыбнулась Лейси.