Митч на миг замер. Проиграл… Какое холодное, безжалостное, лишающее надежды слово!

Он посмотрел на Джини. Да, она права. Он действительно проиграл — и не только схватку с Тришей, а гораздо больше. Любовь, доверие… Правда, возлюбленная пока здесь, с ним. Он может любоваться ее прелестным лицом, изящным телом, слушать чарующие звуки голоса, дотрагиваться до нее в любой момент. Прикасаться к волосам, лицу, губам, груди, бедрам. Она тут, рядом, и может принадлежать ему в любой момент. Одна только мысль об этом уже будоражит!

Но даже сейчас, испытывая сильную пульсацию между бедер, Митч продолжал спрашивать себя, что с ним происходит. Почему он реагирует на Джини в точности как раньше, когда еще считал ее порядочной женщиной?

Внутренний голос подсказывал ему, что он еще долго не сможет освободиться от опасного очарования этой авантюристки. Да и захочет ли?

Джини не дала ему задуматься над последним вопросом.

— Ах ты бедняжка, — протянула она, прижавшись щекой к его бедру, — До сих пор тебя пилит твоя бывшая супруга. — Она насмешливо взглянула на Митча снизу вверх.

— Тришу не переделаешь, — несколько обескураженно пробормотал он. Затем, секунду помедлив, зарылся пальцами в пышные волосы Джини.

Как ни странно, ласкать их было по-прежнему приятно, и кожа не покрылась волдырями, как от прикосновения к какой-нибудь ядовитой гадине.

— Что это на тебе? — спустя некоторое время спросил Митч.

Джини улыбнулась.

— Нравится?

— Очень. Но раньше ты этого не надевала.

— Не было необходимости. Вообще-то эту сорочку я берегла для нашей первой брачной ночи. — С губ Джини слетел мечтательный вздох. Затем она тихонько рассмеялась. — Но, похоже, мои старания были напрасны, ведь до сих пор по ночам мы предпочитали обходиться без одежды. Думаю, и в первую брачную ночь будет то же самое. Верно?

Митч молча взъерошил ей волосы. Она пока даже не догадывается, что ее ждет. Хотя отчасти права — в первую брачную ночь сорочка точно не понадобится. Правда по другой причине: брак не будет заключен и, соответственно, первая брачная ночь не состоится.

Тут Митча посетила одна мысль, и он спросил:

— Почему же ты решила надеть эту сорочку сегодня?

Возможно, что-то такое почувствовала и решила подстраховаться, подумал он. Крепче привязать меня к себе с помощью небольших дамских хитростей.

Джини вновь улыбнулась — очаровательно, непередаваемо приятно, с искушающей медлительностью.

— Просто так, дорогой. И потом, не могла же я выйти голой!

— В самом деле? — усмехнулся Митч.

У них уже как-то состоялся разговор на эту тему в первые дни, после того как Джини поселилась под этой крышей. Помнится, Митч сказал, что совсем не возражает против того, чтобы Джини ходила по дому обнаженной. Хорошо, дорогой, ответила тогда она, согласна, но только в том случае, если и ты станешь следовать этому правилу.

Время от времени они так и делали.

— Хм, вообще-то могла, конечно, — тонко усмехнулась Джини, — но мне захотелось какого-то разнообразия.

Ах вот как, промчалось в мозгу Митча. Очень кстати! Я обеспечу тебе разнообразие, золотце!

— В таком случае почему бы нам не переместиться во двор?

Нужно было видеть, как она заморгала!

— Во двор?

Митч слегка пожал плечами.

— К бассейну. А что, ночь теплая. Разве не приятно посидеть под звездным небом? По-моему, очень романтично.

Это и будет первым испытанием, решил Митч. Вообще, постараюсь вести себя с ней так, будто покупаю ее любовь. Если она подчинится всем моим требованиям, тогда ясно, что готова на все, только бы присвоить часть моих денег.

— Да, но… — начала Джини и остановилась в нерешительности.

Митч внимательно посмотрел на нее.

— Тебя что-то смущает?

— Ну, я в таком виде…

Не удержавшись, Митч в очередной раз обвел ее взглядом.

— Вид у тебя просто замечательный.

— Но не для улицы!

— Кто говорит об улице? — усмехнулся Митч. — Мы всего лишь выйдем во двор нашего дома. Посидим за столиком у бассейна…

Джини на минутку задумалась. Видно было, что предложение застало ее врасплох.

— А как же соседи?

Внимательно наблюдавший за ней Митч усмехнулся шире.

— При чем здесь соседи, не понимаю?

— Они нас увидят. Вернее, меня. Ты-то одет, а я в ночной сорочке.

Неужели это тебя смущает, золотце, язвительно подумал Митч. Ведь ты заранее знаешь что ради денег придется соглашаться на все.

— Ну да, в ночной… Зато в какой! И потом, бассейн окружен деревьями. Да и вряд ли кто-то станет присматриваться в потемках.

Джини все еще размышляла.

— Может, и так, но бассейн ведь у тебя с подсветкой.

Правда, с подсветкой. Голубоватое сияние воды создает ощущение какого-то особенного уюта и даже таинственности. Но это еще не все — бассейн с подогревом, что значительно увеличивает комфорт. А еще порождает желание… хотя нет, об этом лучше не думать.

С другой стороны, почему нет? Особенно если вспомнить о решении подвергнуть Джини проверке.

— Брось, Джини, не могу поверить, что это ты говоришь. Стесняешься, что ли? Бог ты мой, но кого? Полночь на дворе, все давно спят!

Митч ободряюще улыбнулся Джини, а сам подумал: неужели откажется? Если так, то моя теория ошибочна.

Еще немного помедлив, Джини кивнула.

— Ладно, не возражаю.

И Митчу сразу стало грустно. Согласилась. В самом деле, ради денег готова на все.

Спохватившись, он вновь изобразил улыбку.

— Молодец! Возьмем с собой виски, содовую и устроим пикник.

Вставая со стула, он одновременно помог подняться Джини. Как приятно было ощущать под ладонью ее теплую бархатистую кожу!

Во дворе было не прохладнее, чем в доме, но зато не так душно. Впрочем, никакого движения воздуха не наблюдалось и здесь, у источавшего голубоватое сияние бассейна.

Кроме бутылок они захватили еще один бокал — для Джини. И, прежде чем опуститься в стоявшее возле круглого столика плетеное кресло, Митч плеснул ей виски, разбавив содовой.

— Давай выпьем за эту ночь.

Возможно, это последняя спокойная ночь в нашей совместной жизни, мысленно добавил он.

Бокал Джини взяла, но на Митча взглянула с удивлением.

— За ночь? Почему не за нас с тобой?

Потому что никаких «нас» больше нет. Только говорить об этом время еще не пришло.