– Итак, давайте перед началом показа поприветствуем Монти Ломакса и несравненную Микки Майерс, его большого друга и знаменитого на весь мир фотографа!

Когда Монти и Микки появились из-за кулис, Би неожиданно для себя вскочила с места и принялась аплодировать вместе со всем залом. Осталась сидеть лишь Аня; ее единственной уступкой бурному ликованию окружающих стал элегантный взмах руки в сторону сцены.

Монти был таким же неотразимым, как всегда, а Микки такой же красивой.

– Спасибо за ваш чудесный прием, – поблагодарил Монти, когда зал наконец затих и зрители сели на места. – Для меня большое удовольствие встретиться сегодня с вами и вместе посмотреть наш фильм. Тем более что в этом зале находится очень важная для нас с Микки особа. Мы познакомились в Кении в прошлом году, и она произвела на нас огромное впечатление.

К микрофону шагнула Микки:

– Она считает себя обычной девочкой, но в действительности она одна из самых смелых людей, каких мы с Монти когда-либо видели.

– И она далеко не обычная! – улыбнулся Монти. – Би Кингсли, мы знаем, что ты здесь! – объявил он, всматриваясь в ряды зрителей. – Пожалуйста, выйди к нам на сцену!

– Я ведь просила не говорить им! – прошипела Би кузинам, похолодев от страха. – Вы дали мне слово!

– Да, мы обещали ничего им не говорить, – подтвердила Мэй.

– Мы ничего и не говорили, – усмехнулась Вайолет. – Мы написали им записку и передали ее.

Все зрители тотчас же стали оглядываться по сторонам, высматривая загадочную знаменитость. Би так и не захотела встать с места, но Вайолет не собиралась сдаваться.

– Она здесь! – крикнула девочка и замахала руками.

Мэй потянула Би за руку и заставила встать:

– Вот она!

Зал взорвался, зрители свистели, кричали, топали и аплодировали, когда Вайолет с Мэй вытолкнули Би в проход, ведущий к сцене.

Би казалось, что ей снится кошмарный сон. Но как только Монти и Микки ее обняли, все тревоги отступили, а вместе с ними и напряженность, которая постепенно накапливалась в ней после того, как они потеряли в Кении Банти. Впервые за долгое время Би не чувствовала себя одинокой.

Монти с Микки подробно рассказали зрителям, как они познакомились с девочкой, и добавили, что посвятили фильм памяти ее погибшей бабушки. Би обрадовалась, что ее любимая Банти оказалась в центре внимания. Микки попросила ее что-нибудь сказать перед микрофоном, но Би сумела лишь выразить сожаление, что с ними сейчас нет ее брата Картера.

Фильм имел огромный успех. К удивлению Би, британское произношение Монти намного улучшилось. В фильме был даже фрагмент, где доктор Ватсон произнес несколько фраз, напомнивших Теодора. В этот момент Би пожалела, что Тео не было рядом и что в последние месяцы она вела себя с ним слишком резко.

Когда на экране побежали заключительные титры, Би с кузинами и Аню провели за кулисы.

Когда девочек-близнецов обнял знаменитый киноактер, чье лицо смотрело со всех рекламных плакатов, развешенных по городу, и которого они только что видели на большом экране, они едва не потеряли сознание от восторга. Микки тоже с радостью познакомилась с девочками Кингсли, а те сразу же попытались произвести на нее впечатление рассказом об их трюках на ярмарке.

Аня не очень понравилась Микки, но зато Монти был сама любезность и с искренней симпатией вспоминал Ламберта.

– Где же сейчас Картер и Тео? – спросил Монти.

Би передала от них горячий привет и пробормотала какие-то неубедительные оправдания. Но Монти сразу заподозрил неладное.

– Би, у вас все в порядке? – спросил он вполголоса, когда они отошли в сторону. В это время Аня и близнецы уговаривали Микки показать ее последние фотографии.

– Честно говоря, нет, – призналась Би. – Я беспокоюсь за Бастера, его даже пришлось посадить на цепь, но это лишь верхушка айсберга. Тео старается изо всех сил, но… – Она тяжело вздохнула. – Что касается Картера, то, по-моему, ему до сих пор трудно жить среди… ну, понимаешь… считать себя человеком.

– Что ж, предоставь это мне, – заявил Монти. – Скажи-ка, у твоего дяди на ранчо найдется посадочная полоса? Нет? Жалко – но я знаю, что Теодор прекрасно умеет ее делать. – Монти подмигнул Би, и девочка испытала облегчение, поделившись с ним тревогами. – Передай ему, чтобы он приготовился к нашему визиту.

– Когда вы приехали в Сан-Франциско? – расспрашивала Микки близнецов. – Вы уже осмотрели город? Он потрясающий!

– Мы видели райского раптора, – сообщила ей Вайолет.

– В зоомагазине, – добавила Мэй.

– Правда? – удивилась Микки. – Разве законно продавать экзотических рапторов?

– Нет, – вмешалась Би. – Нам об этом сообщил сам продавец.

– И вы купили его? – спросила Микки.

– Нет. – Би с сожалением покачала головой.

– Вот и правильно. Иначе вы бы просто поощрили тех негодяев, чтобы они продавали еще больше экзотических животных. А вы, купив раптора, сами нарушили бы закон и встроились в длинную цепочку черного рынка.

Девочки, немного присмирев, переглянулись, а Аня стала еще бледнее, чем обычно.

– Вообще-то продавец отказался продавать нам раптора, – опустила глаза Би.

– Отказался? – еще больше удивилась Микки. – Это странно.

– Я хотела купить его, – прощебетала Аня. – Даже предложила за него двойную цену. Но продавец был непреклонен.

– Возможно, мы могли бы спасти его, если бы купили. Я не знаю – пожалуй, мы бы отпустили его на волю, – размышляла вслух Би. – Ведь Картер наверняка знает, как с ним обращаться.

Микки улыбнулась:

– Я прекрасно понимаю, почему тебе хотелось его купить. У тебя доброе сердце, Би, и ты, конечно, хотела его освободить. Но почему противный хозяин зоомагазина не захотел продать вам раптора? Ведь это его бизнес. Не понимаю…

– Мы разговаривали только с продавцом, – сказала Би и добавила, что он вообще-то очень добрый.

– По его словам, Гектор, хозяин магазина, тоже приличный человек, – добавила Вайолет. – Он купил раптора только потому, что торговец плохо с ним обращался.

– А-а, понятно, – протянула Микки и молча откинулась на спинку стула.

– У тебя на лице опять то самое выражение, – усмехнулся Монти.

Би, Вайолет, Мэй и Аня посмотрели на Микки.

– Какое выражение? – невинным голосом спросила она.

– Микки явно задумала хитроумный план – я и раньше видел такое выражение на ее лице, когда ей в голову приходила какая-нибудь идея или она получала новое задание в редакции, – с гордостью пояснил Монти.