Леман шагнул к тактической карте, будто собираясь схватить ее и разорвать в клочья.

— Мы сжигаем планеты ради возмездия. Они приговорены, тиран приговорен, и мы — палачи.

Эль’Джонсон с интересом посмотрел на него.

— Да, я слышал, что ты придерживаешься таких взглядов.

— Не смейся над ними, брат, — резко повернулся к нему Русс.

— Никаких насмешек, но ты прав — я не разделяю твое отношение к войне. Возможно, наш Отец поставил тебе особую задачу. Мне был отдан простой приказ: иди, собирай миры для Терры. Я не чувствую ненависти к тем, кто сопротивляется. Я вообще редко их вижу. Они для меня просто цифры, объекты, преграды, которые нужно преодолеть. Самое важное сейчас — Крестовый поход, и его успех или неудача зависят от наших действий.

Русс пристально взглянул на другого примарха, взвешивая услышанное. Лев искренне верил в то, что говорил. В ту секунду фенрисиец словно бы заглянул в совершенно чуждый ему мир взвешенных решений, долго вынашиваемых планов и сдержанности в битвах, стремления сохранить важные ресурсы для блага всего человечества.

Они оба принадлежали к одной расе, даже имели общее генетическое наследие, но были настолько непохожими, будто явились из разных измерений.

— Как ты думаешь, — начал Леман, обдумывая возникшую идею, — Малкадор знал, что мы встретимся здесь?

— О чем ты? — поднял бровь Эль’Джонсон.

Волчий Король тряхнул головой.

— Забудь. — Он снова повернулся к тактическим схемам. — Мне нравится твой замысел. Вы держите оборону, мы срубаем его проклятую голову.

Лев неохотно кивнул.

— Если ты согласен, значит, решено, — тихо произнес он.

Через час примархи закончили встречу. Их флоты оттянулись друг от друга и заняли позиции на высокой орбите. Имперцы давно уже покончили с последними кораблями фаашей и установили блокаду всей области вокруг планеты. Быстроходные эскорты Темных Ангелов и Космических Волков патрулировали территорию от полюсов до экваториального пояса Дулана.

Русс вернулся на «Нидхёгг». Хельмшрот, получив от него приказы, отправился на «Валькам» и подготовил десантные отряды. Орудия, недавно стрелявшие по вражеским космолетам, теперь были направлены в щиты над поверхностью. Вскоре на нижних палубах всех основных кораблей зазвучали равномерные глухие удары — батареи вновь выпускали снаряды по целям.

После начала бомбардировки Леман пришел в личные покои, где его ждали последние части снаряжения — восстановленная Пасть Кракена и искусно сработанный шлем. Пока сервиторы возились вокруг него с инструментами, проверяя, надежно ли герметизированы сочленения и подключены питающие кабели, от входа в оружейную донесся звонок.

— Оставьте нас, — велел Русс, радуясь передышке.

Как только киборги уковыляли прочь, он раскрыл внутренние двери и увидел на пороге Кровавого Воя.

— Итак, мы все-таки добрались до них, — сказал Леман, жестом приглашая ярла войти. Подняв цепной меч, примарх взвесил его в руке. На металлическом кожухе были вырезаны новые руны, они служили оберегами от повреждений и усиливали кровожадный дух клинка. — А ты почему-то не слишком весел.

Йорин, также в полном доспехе, грузно шагнул в помещение и понаблюдал за тем, как Русс испытывает Пасть Кракена.

— Что там Лев?

— Тот же, каким я его запомнил. — После нескольких пробных взмахов Леман поднес оружие к глазам и изучил смертоносные зубья на цепной ленте. — Мы пришли к пониманию. Он будет сражаться по-своему, я тоже.

Ярл прислонился к колонне и скрестил руки на груди.

— Мне больше нравилось, когда они сражались в другом месте.

— И то верно, — усмехнулся Русс. Опустив клинок, примарх убрал его в ножны. — Но я восхищаюсь Львом. Не люблю его, но восхищаюсь. То же самое с Рогалом. Они одинаково чопорны, но знают, как управлять легионом. — Леман многозначительно взглянул на Йорина. — Они организованны.

Кровавый Вой фыркнул:

— Неужели ты этому завидуешь?

— Нет. Я же говорил, что восхищаюсь этим. — Русс взял шлем, подготовленный сервиторами для боя. На него взглянули пустые линзы, черные, словно ночь. — Галактика смотрит на Темных Ангелов и видит легион, отвечающий изначальному замыслу. Они — прообраз всего.

— А что Лев думает о нас?

— Ха! Откуда мне знать? Неважно — мы те, кто мы есть.

Ярл внимательно посмотрел на него.

— Когда-то давно ты упомянул, что знаешь о своем появлении на Фенрисе. Сказал, что тебя привела к нам судьба и та же самая судьба разбросала твоих братьев по другим мирам. Подобное соединилось с подобным, как того хотел Всеотец. Мне интересно, как все изменилось бы, попади ты на Калибан, а Лев — на Фенрис. Говорил бы я сейчас с таким же Волчьим Королем или с Владыкой Ангелов, только в броне с рунной насечкой?

— Странное у тебя настроение к вечеру, Кровавый Вой.

— Я просто спросил.

Русс пожал плечами:

— Ну, к добру или к худу, вам достался я. — Он широко ухмыльнулся, показав четко выраженные клыки. — И все прошло неплохо, согласен? Помнишь, как мы спалили чертоги Свейна Рейкссона? Двести воинов под его стягом, тридцать под моим, но мы все равно повалили стены врага и проволокли его знамя по кровавому талому снегу.

Йорин вспомнил.

— Это было давно, — сказал он.

— Я не забыл ни одной перерезанной нити. Последующие битвы — другое дело, но сражения на Фенрисе навсегда останутся в памяти. Я счастлив, что ты по-прежнему рядом, Кровавый Вой. Все, кто пришли после тебя, никогда не узнают, каково было драться тогда.

— На их долю хватает боев.

— Пожалуй. Но они не ровня тем знаменосцам, что были со мной до того, как раскололось небо. — Леман улыбнулся про себя. — Я не завидую Джонсону. У него есть только подданные и сенешали. У меня — братья по стене щитов.

Он положил шлем.

— Все должно остаться так, — с непривычной серьезностью добавил Русс, — как было в старом мире. Я не хочу, чтобы новые войны смыли наши воспоминания.

— Этого не произойдет.

— Это уже происходит.

— Нет, нам не избавиться от прошлого, даже если мы захотим. — Йорин явно был не в духе, возможно, отходил после пьянящей схватки в кольце. — Фенрис, словно зараза, укоренился в нашей крови. Мы не можем вырасти, не можем измениться — родина прижимает нас к груди, хотя молоко в ней уже скисло!

Леман уставился на него.

— Боги, что на тебя нашло, Йорин? — спросил он. — Мне казалось, что ты ярл моей роты, но я вижу хнычущего щенка.

Кровавый Вой пару секунд избегал его взгляда. Затем он шевельнул губами, явно собираясь что-то сказать, но все же промолчал, глубоко втянул воздух, выдохнул и оттолкнулся от колонны.