Он бросился бежать. Распахнул двойные стеклянные двери. Едва не сбил с ног санитара, везущего женщину в кресле-каталке.

– А, черт! – прорычал он, в последний момент избежав столкновения.

Оглянулся через плечо. Медсестра, стоя в дверях, взволнованно говорила что-то другой женщине и указывала рукой в его сторону. Что, если она успела разглядеть его лицо?

Как сумасшедший, он вылетел на улицу. Он бежал, не останавливаясь, не позволяя себе остановиться, не обращая внимания на острую боль в колене. Пробежав пару кварталов, он добрался до места, где оставил свой джип.

Задыхаясь, упал на сиденье, включил зажигание и выехал со стоянки. Несмотря на пронизывающий холод, он обливался потом. Только когда больница осталась далеко позади, он позволил себе вздохнуть полной грудью и закурить.

Черт, его едва не засекли! Но все-таки не засекли.

Широко улыбнувшись, убийца взглянул на соседнее сиденье, где валялся ненужный теперь халат с именной табличкой. Он погасил сигарету о смазливую латиноамериканскую физиономию Карлоса Сантьяго и поморщился, когда ноздрей его коснулся удушливый запах горелого пластика.

– Muchas gracias, amigo!

– Марла не пила в тот вечер? – спросил Ник.

Они с Алексом сидели в ирландской пивнушке в двух шагах от отеля, где остановился Ник. Алекс приканчивал второй скотч с содовой. Ник налегал на пиво.

– Нет. Она поехала прямо из больницы.

– А Пэм? – продолжал расспросы Ник.

«Какая-то таинственная женщина эта Пэм, – подумалось ему. – Вроде подруга Марлы – но при этом Алекс ее не видел и почти ничего о ней не знает».

– У нее в крови обнаружили некоторое количество алкоголя. Совсем немного.

Братья сидели в отдельной кабинке. Напротив какая-то шумная компания развлекалась метанием дротиков в мишень.

– Они с Марлой были близкими подругами? Алекс пожал плечами.

– Трудно сказать, насколько Марла вообще может быть с кем-нибудь близка. Друзей у нее не так уж много.

Это удивило Ника.

– Откуда же тогда столько открыток и цветов?

– Ничего удивительного. Мы постоянно вращаемся в обществе, нас многие знают.

Алекс ослабил узел галстука. Сейчас он выглядел выжатым, как лимон. На мгновение Ник подумал о своем брате не то чтобы с симпатией, нет, но с чем-то вроде жалости. Алекс Кейхилл, примерный сын. Из кожи вон лез, лишь бы доказать Сэмюэлу Дж. Кейхиллу, что достоин высокого звания наследника. Ему и в голову не приходило усомниться в непогрешимости отца.

– Многие знают, но немногие любят? – уточнил Ник, повышая голос, чтобы перекричать звон стаканов и шумные разговоры местных завсегдатаев.

– Трудно сказать. – Алекс задумчиво прикусил губу и сделал знак официантке. – Когда у тебя куча денег, тебе все вокруг набиваются в друзья.

– Значит, ты не знаешь, кто твой настоящий друг?

– Да, что-то вроде того.

Алекс допил скотч и опустил стакан на столик. Сейчас он выглядел лет на десять старше своих сорока двух.

– Перед самым отъездом мне звонила Чериз, – признался наконец Ник.

Выражение лица Алекса менялось медленно, словно при съемке рапидом. Удивление; раздражение; непроницаемость.

– Плакалась, что я не позволяю ей навестить Марлу?

– Как ты догадался?

– Черт, – пробормотал Алекс. – Как меня достала эта парочка! Чериз и Монти. Кружат как гиены вокруг умирающего льва. – Он поморщился, сообразив, что выбрал неудачное сравнение. – Нет, скорее, как шершни: вьются вокруг, жужжат, надоедают и пользуются любой возможностью, чтобы куснуть исподтишка. – Он бросил на брата угрюмый взгляд. – Ничего, я с ними справлюсь. И с Чериз, и с Монтгомери.

Ник свой долг выполнил и решил переменить тему разговора.

– Я ездил на место аварии, – сообщил он. Алекс даже не взглянул в его сторону.

– И как, нашел что-нибудь?

– Да, в общем, ничего. Одного не понимаю: как обе машины умудрились проломить ограждение? Грузовик – понятно, он тяжелый, да и разогнался как следует, и потом, ехал он под горку. Но «Мерседес»... Как он ухитрился проломить толстенную стальную ограду?

– Хороший вопрос.

– Я видел и машину, – рассказывал дальше Ник. – Нашел полицейского, который проводил меня в гараж и все показал. – Он сжал губы, вспоминая искореженный металл, выбитые стекла и бурые от крови сиденья. – Удивительно, что вообще кто-то выжил.

– Марла всегда была крепким орешком. Ты же ее знаешь.

Ник напрягся.

– Это тут ни при чем. – Он взглянул брату в глаза. – Взглянув на «Мерседес», я почти поверил, что в ту ночь ее ангел-хранитель был где-то рядом.

– Почти?

– Я не слишком-то религиозен.

– Да, помню.

– Нет, в такой катастрофе выжить невозможно.

– Если помнишь, Марле всегда везло. – Алекс криво улыбнулся.

Ник промолчал. Он не хотел вспоминать, как и в чем именно везло Марле.

– Как ты думаешь, почему она потеряла управление?

– Понятия не имею. Марла отлично водила, ее не так-то легко напугать. На это сможет ответить только она сама, если память к ней вернется.

– Ты хочешь сказать «когда», – поправил Ник.

– Думаешь?

К столику подлетела хорошенькая официантка, забрала у Алекса пустой стакан, поставила полный и подлила Нику пива, о котором он не просил – но, впрочем, и не противился.

– Я вовсе не уверен, что она что-то вспомнит, – заговорил Алекс. Встретившись с вопросительным взглядом Ника, он продолжал: – Нет, ей самой я, конечно, твержу, что все будет хорошо. Как и Фил Робертсон, ее док. Но на самом деле... – Он сделал большой глоток спиртного и откинулся на спинку стула. – На самом деле пока ничего обнадеживающего сказать нельзя.

Ник кивнул. – Черт побери, как я устал от всего этого!

– Могу себе представить.

Потягивая пиво, Ник снова воспроизвел в памяти все, что знал о катастрофе и ее последствиях. Пэм Делакруа погибла мгновенно. Чарлз Биггс в тяжелом состоянии, пока не приходил в сознание. Марла выжила, но потеряла память.

– Ты был знаком с этой Пэм?

– Нет, – коротко ответил Алекс. – Я выйду на улицу, покурю. Пойдешь со мной?

– Конечно.

Оба допили, расплатились по счету – Алекс, несмотря на довольно вялые протесты Ника, предложил официантке свою кредитную карточку – и вышли на улицу. У выхода в паб собралась шумная компания: несколько мужчин курили, смеялись и громко обсуждали шансы своей любимой команды в предстоящем бейсбольном матче. Алекс накинул пальто и закурил, по обыкновению зажав сигарету в углу рта. Ник застегнул куртку: промозглый ноябрьский холод пробирал до костей.