— Ты хочешь других любовников? — отшатнулся Элиас, словно я его ударила.

— Нет, — отрезала я. — Просто я… не… — раздраженно прорычала я. — Ты испортил прекрасный момент, а я даже не могу уйти, потому что, сам видишь, — я пошевелила бедрами и застонала от возникших ощущений.

Проклятый узел!

На лице Элиаса отразилось веселье, и от смешка его грудь дрогнула.

— Дачиана, ты очаровательна, когда волнуешься.

— А ты раздражаешь, когда… прямо сейчас, — вся моя бравада исчезла от осознания нелепости моих претензий. — Не бери в голову, — я хотела спрятать лицо у него на плече, по крайней мере, попыталась. Но Элиас ухватил меня ладонью за затылок и оттянул мою голову назад, заставляя посмотреть на него и его дьявольски раздражающую улыбку.

— Ты ревнуешь.

Закатив глаза, я не удостоила его ответом. Поменяйся мы местами, Элиас тоже ревновал бы.

Нет, вообще-то он бы неистовствовал и убивал.

Если, конечно, искренне не хотел меня уступать.

Я покачала головой, отвергая скверную мысль. Нет. Я чувствовала, что Элиас на самом деле не хотел мной делиться. В доказательство у меня саднило между бедер.

— Они мои бывшие любовницы, Дачиана, — заверил он, крепче меня обняв. — Они в прошлом. Ты — мое будущее.

— При условии, что я смогу выносить твоего наследника, — напомнила я.

Элиас зарычал в ответ, но тут же замолк и выругался.

— Извини, — он прижался лбом к моему лбу. — Прости, Дачиана.

Мне потребовалось время, чтобы понять причину его извинений. Но тогда я округлила глаза. Элиас воспринимал меня всерьез. Конечно, я итак уже это знала. Но извинения за рычание представили мне его совершенно в ином свете.

Более того, оно меня не обеспокоило.

Во всяком случае, мне понравилось, как вибрация отозвалась в том месте, где соединялись наши тела.

— Повтори, — прошептала я, теряя нить разговора и глядя в темные глаза Элиаса. — Зарычи снова.

— Что?

— Пожалуйста. Я хочу… мне нужно кое-что проверить, — я сглотнула. — Дай мне услышать брачный зов. Только тихий.

— Дачиана…

— Всего разочек, — взмолилась я.

Он долго смотрел на меня, но затем ответил тихим осторожным рычанием, сразу же отозвавшимся в клиторе. Я задрожала под Элиасом, и новая волна смазки покрыла член, остававшийся глубоко во мне.

— О-о, — прошептала я, содрогаясь. — О, мне понравилось.

Последовал еще один рык, уже громче, и вибрация сотрясла меня с ног до головы.

Схватив Элиаса за плечи, я крепко держалась за него, когда меня настигла очередная приятная дрожь.

— Давай повторим, — выдохнула я, сжав ногами бедра Элиаса и пытаясь протолкнуть его вглубь.

— Я не могу, — прошептал он. — Пока мой узел не будет готов.

Раздалось уже мое собственное рычание, и я услышала смешок альфы.

— Черт, ты идеальна, — удивился он, большим пальцем проведя по моей шее и подняв мне голову навстречу его поцелую.

Мягкие полные губы завладели мной, и Элиас медленно вошел в мой рот языком, чтобы снова заявить о своих правах. Я застонала, полностью потерявшись в нем.

Что бы он ни говорил, слова не имели значения.

Какое бы будущее нас ни ждало, мне было все равно.

Наш момент подарил мне больше счастья, чем я знала за всю свою жизнь. Я была бы вечно благодарна Элиасу.

Мы целовались минуты, может, часы, позволив телам говорить за нас. И когда ему наконец-то удалось снова взять меня, он рычал. Не резко. Не требовательно. Тихое согревающее рычание, решившее мою судьбу.

Я принадлежала Элиасу.

Сердцем, телом и душой.

Ему.

И то, как он брал меня, доказывало, что он тоже это знал.

Глава 11

Элиас

— Женщина фертильна, — безо всяких эмоций сообщил Церес во главе стола совета. — Но мы не узнаем, способна ли она зачать, пока не завершится ее эструс.

Который должен был начаться не позднее завтрашнего дня или даже сегодня вечером, поскольку циклы Дачианы измерялись полнолуниями.

— Как удобно, — протянул Энцо.

— Мы должны поступить, как в старые добрые времена, — фыркнул Артур рядом с ним. — Запустить омегу в комнату, где все альфы ее возьмут. Семя самого сильного из нас даст корни.

— Скорее всего, она вообще не забеременеет, — возразил Энцо. — Тогда мы хотя бы сможем сказать, что все попытались, а не скинули решение проблемы на Элиаса. Мы даже не знаем, способен ли он оплодотворить омегу.

Мои брови поползли вверх.

— На самом деле мы знаем, — ответил за меня Андер. — Церес провел все тесты, и Элиас — подходящий кандидат.

В зале совета без стеснения обсуждали мою сперму, и у меня от раздражения заныли клыки. Хотя, конечно, результаты сканирований внутренних органов моей потенциальной пары были куда хуже. У нее отняли все личное до последней капли и выставили на всеобщее обозрение результаты осмотров. Включая снимки.

У меня напрягся живот.

Утешало, что Дачианы здесь не было. Я мог представить, как она отреагировала бы — снова замкнулась в себе. Молчала бы, как всегда. Наблюдала бы, не издавая ни звука. Анализировала. Слушала. Все время размышляла бы о своей ценности для группы мужчин, обсуждавших ее пригодность к спариванию.

Еще неделю назад я бы понял цель.

Сегодня же возненавидел.

— Он ее не отметил, — добавил Артур. — Я не вижу причин, почему мы все не можем проверить, примет ли она наше семя во время своей течки. Если пепельная волчица похожа на омег в Андорре, она не станет возражать.