— Вас устраивают ваши покои? — вежливо осведомился он, и я тут же рассыпалась в благодарностях, сообщив, что покои меня устраивают, но было бы лучше, если бы из них была видна оживленная улица, а не сад и стена, и располагались они не во дворце, а в другом городе или даже другой стране, подальше отсюда. Конечно же, все это было сказано на эггерионском — император же хотел учить язык?

Покивав, словно что-то понял, мужчина страдальчески вздохнул и с ужасающим акцентом произнес:

— Лангден из э кэпитал оф грейт Эдджерион…

На этом его познания эггерионского закончились, и он замолчал. Я невольно улыбнулась, тут же спохватившись и сделав постное лицо. Не знаю, как тут, а у нас смеяться над правителями довольно опасно.

— Гуд, — поощрительно покивала я мужчине. Тут наше чрезвычайно информативное общение прервал слуга, ворвавшийся в павильон и согнувшийся пополам с весьма мрачным видом.

— Ваше величество, прошу прощения. Какой-то человек пробрался во дворец и требует принять его. Его зовут господин Хесо.

Хесо! Он все-таки пришел! От волнения я привстала, а потом снова резко села, сжав в руках салфетку.

— Хорошо, веди его сюда, — бросив внимательный взгляд на мое лицо, решил император.

— Сюда? — слуга так удивился, что даже осмелился возражать. — Но это же внутренний дворец, сюда не должна ступать нога мужчины…

— Один раз можно, — мужчина бросил на слугу лишь один взгляд, но тот тут же замолчал и сжался, — тем более, он не мужчина, а дракон. Говорят, драконы приносят удачу, — и он холодно улыбнулся мне одними губами.

Хесо тут. Сейчас он войдет в эти двери, — я, не отрываясь, смотрела на вход, и сердце бухало где-то в горле так громко, что мне казалось, это слышно всем вокруг.

— Вы же помните о нашем уговоре, Мэй? — отвлек меня бывший скромный чиновник, и я, вынырнув из своих мыслей, перевела взгляд на него. Вид у него был сосредоточенный и угрюмый, а возле рта прорезались глубокие складки. — Если вы покинете дворец, пусть даже не по своей воле — потому что данный дракон известен своими привычками похищать девушек— то у вас станет одним бывшим женихом меньше.

— Я поняла, — с трудом отозвалась я. В сердце зародилось отчаяние — я все же надеялась, что Хесо просто заберет меня, превратиться в дракона и улетит. Но если Рэна убьют, даже если дракон похитит меня, то как мне отсюда выбраться? Неужели я так и останусь во дворце в полной власти этого… венценосного психа? Для непонятных целей?

— Приветствую, ваше величество, — раздалось от двери, и я резко обернулась. — Мэй, ты в порядке?

Хесо! Я было встала, чтобы подбежать к нему, но под тяжелым взглядом императора опустилась обратно, не сводя, однако, взгляда с дракона. Он выглядел как обычно — в темно-синем драконьем наряде, но на лице читались еле заметные следы усталости. Наверное, он начал искать меня сразу, как вернулся из драконьей долины, — поняла я, чувствуя, как меня затапливает волна благодарности и облегчения. Да, я знаю, что он не сможет меня спасти — но почему-то, едва увидев его, я почувствовала надежду на то, что все как-нибудь образуется.

— Я в порядке, —отозвалась я, поняв, что дракон смотрит на меня, ожидая ответа. Взгляды императора его, видимо, не пугали, потому что он подошел прямо ко мне и, за руку подняв меня с места, окинул с ног до головы быстрым взглядом. Убедившись, что я цела, он крепко сжал мою ладонь.

— Боюсь, что моя невеста слишком долго злоупотребляла вашим гостеприимством, ваше величество, — тон Хесо был холоден, как осенние воды, — прошу извинить нас, мы должны немедленно удалиться.

— Останьтесь на ужин, — на другой стороне стола, по правую руку от меня, словно по волшебству появились приборы, и принесший их слуга удалился так же бесшумно, как вошел. — После ужина я не буду вас задерживать. Однако Мэй, как вы уже заметили, получила должность при дворе и должна остаться тут.

— Вот как? — дракон, который совсем не выглядел удивленным, невозмутимо сел на предложенное место. — Боюсь, что не могу позволить своей невесте работать, у нее много дел перед свадьбой.

— Боюсь, что в империи помолвки, заключенный под действием приворота, недействительны, а сам приворот — преступление, — император приятно улыбнулся. Хесо ответил ему такой же вежливой улыбкой:

— Тогда почему в ауре своей невесты я вижу остатки второго приворота? Если во дворце не соблюдают законы и пытаются воздействовать на мою невесту, я обязан ее забрать, — тон дракона был вежливым и непререкаемо твердым. Взгляды мужчин столкнулись над столом, как лезвия мечей, пока я пыталась осмыслить новую информацию. Второй приворот? Откуда в моей ауре второй приворот? Может…может, в том вине, которым меня «отравил» император, было приворотное зелье, а не противоприворотное средство, как он утверждает, и поэтому мне стало так плохо? «.. наложились сразу два..» … Точно, два приворота наложилось друг на друга, и я упала в обморок. Потом мне дали лекарство, которое полностью убрало второй приворот и временно ослабило первый, и мне стало лучше. Но тогда, получается, император хотел забрать меня в гарем? Иначе зачем бы ему подливать мне приворотное зелье?

— …как вам понравятся сначала семь лет наводнений, а потом семь лет засухи, — донеслись до меня слова Хесо, и я подняла взгляд на мужчин. Оба спокойны, с почти скучающим видом, словно беседуют не о засухе, а о чем-то маловажном.

По крыше ударили первые капли дождя, и уже через миг он полил стеной. Вдалеке вспыхнула молния, на миг осветив павильон, порыв ветра колыхнул золотистые занавески.

— Разве вы пойдете на то, чтобы нарушить закон? — император удрученно покачал головой. — У нас с драконами мирный договор. Если вы обречете мою страну на годы голода, вас изгонят свои же.

— Ошибаетесь, это вы обречете свою страну на годы бедствий, а не я, — холодно улыбнувшись, дракон протянул руку и сжал мою ледяную ладонь. — Пойдем, Мэй, время позднее. Нам пора возвращаться.

Если бы он только знал, как мне сейчас хотелось просто встать и, помахав императору ручкой на прощание, уйти с ним! Вместо этого я, глядя в глаза дракону, испуганно произнесла:

— Хесо, я… останусь тут. Прости.

Бровь дракона взлетела вверх, а император поощрительно кивнул мне, как учитель— прилежной ученице.

— Зачем? — дракон и не думал отпускать мою ладонь, и это придало мне смелости. Может, он догадается, что император шантажирует меня? Он же такой умный… умнее всех, кого я знаю…

Отогнав ненужные мысли, я продолжила, почти слово в слово повторив то, что уже сказала днем:

— Ты же знаешь, я всегда мечтала жить во дворце, в роскоши, — я повела свободной рукой вокруг. — Мне всегда нравились нефрит, жемчуга, золото… — тут атрибуты роскошной жизни в моей голове кончились, и я замолчала, напоследок пискнув: — и… кареты.

— Кареты и нефрит, значит, — задумчиво повторил дракон и его взгляд, казалось, просветил мою душу до самого донышка. Внезапно отпустив мою руку, дракон сцепил ладони и поиграл пальцами. — Как бы то ни было, если ты не можешь покинуть дворец, то и я буду вынужден злоупотреблять вашим гостеприимством, — это уже было обращено к императору. — Видите ли, я дал Мэй клятву обучить ее магии, так что я должен выполнить свое обещание. Драконы не могут нарушить клятву, — это прозвучало не как просьба, а как требование.