— Куда торопитесь, путнички? — издевательски пропел атаман.

Эльфийка и рыжий парень побледнели. Ага, птенчики знают, за что в местных землях лишают носа… А, судя по судорожному сглатыванию парня — тот еще в нательной росписи разбирается. Третий всадник равнодушно скользнул по преграде глазами, словно смотрел не на человека, а на пыль под копытами своего единорога. Гы, бла-а-ародный… Развлечение обещало быть веселым…

— А тебе какое дело? — звонко и мелодично разнеслось по лесу. Парень-эльф решил не обмениваться вежливыми поклонами. — Ты что, дорожный патруль?

— Ой, кто это у нас тут расчирикался? — издевательски оттопырил ухо Безносый. — Да это ж девица-красавица! Ишь, косу отрастила! Вот мы тебя за нее…

Разбойники поддержали непечатные рассуждения своего атамана дружным смехом.

— А вот за это ты отве-е-тиш-ш-ш-ь… — раздавшееся злое шипение мало походило на мелодичный голос остроухих.

Безносый даже невольно вздрогнул и украдкой оглянулся по сторонам. Но никого чужого видно не было. Подняв взгляд, атаман наткнулся на сузившие и пылавшие яростью глаза эльфа. Его спутники с испугом косились на разбойников. Девушка даже осторожно положила руку на локоть длинноволосому, нежно пропев:

— Ди, успокойся. Они же тебя нарочно дразнят…

— Кака-а-а-я трогательная забота! — не упустил момента поиздеваться разбойник. — Ты обо всех так заботишься или ему особые знаки оказываешь? А, может, и двоим?…

Ему можно было не оглядываться. Он и так знал, что лица стоявших за его спиной расплылись в сальных улыбках. Одарив откровенно-раздевающим взглядом гневно замершую эльфийку, ватажник переключился на рыжего, так же сверкавшего глазами.

— Ди, дай я его сам убью! — рыкнул тот, сжимая рукоять кинжала.

— Обойдешься, Шем, он мой, — эльф, не повышая голоса, не спускал с атамана пристального, спокойного и, одновременно какого-то оценивающего взгляда. — Подержи Таша.

Он медленно передал мальчишку рыжему.

Так… А вот это уже хуже…

— Так, детки, мне надоела ваша возня, — Безносый устало махнул рукой. — Если вы оставляете своих лошадей, девку, шмотки и деньги — уходите живыми.

— Давайте наоборот, — не менее издевательски предложил остроухий. — Если вы отдаете нам свои шмотки, оружие и провизию — уходите живыми, а?

— А вот за это, мальчик, ты будешь умирать до-о-олго, — ласково посмотрев на блондина, протянул ватажник.

Только его волчье чутье на неприятности стало подавать сигналы опасности. Да не простой — а смертельной. Хотя, с чего бы?

Когда-то давно, предсказательница, настоящая, не какая-то базарная гадалка, рассказала его судьбу. И преступление, и каторгу, и побег, и все остальное. Последними же словами старой гадалки было: «А смерть твою принесут двое: тот, кто жив, но обликом мертв, да тот, кто мертв, но жив!».

Безносый долго думал над этим пророчеством, а потом плюнул. Подобной небывальщины даже представить себе нельзя. Уж тем более никто из этой троицы под такое описание не подходил — истлевших мертвецов да зомби (а кем еще может являться живой мертвец из предсказания?) в этой компании вроде не замечалось. Так что бояться было нечего, но все же… Видимо, придется отказаться от удовольствия поиздеваться над этими детишками и сразу приступить к веселью.

— Взять их! — коротко махнул он своим разбойникам, отступая за спины ощерившейся железом шайки.

А то, что произошло потом, сковало атамана не хуже парализующего заклинания. Парень-эльф, радостно ощерился, демонстрируя всем желающим устрашающий набор клыков. Какой там длинноухий! У них ничего подобного нет!!! Пока ватажник пытался справиться с удивлением, эльф-неэльф атаковал. Полыхнули зеленым огнем раскосые глаза, над дорогой повисло нечеловеческое рычание…

Единорог скакнул вперед, вцепляясь длинными зубами в одного разбойника и рогом пронзая другого. Всадник соскользнул со спины зверя, отводя для удара руку, в которой из ниоткуда появилась черная полоса меча, сверкнувшая изумрудными рунами. Это было последним, что смог разглядеть ватажник. После наступила непроглядная тьма…

Шак'саэр рассеяно следил за намеченной в жертву троицей. Была бы его воля — дал бы им пройти. Просто потому, что эльфы хоть и светлые, но не идиоты. И путешествовать по опасным местам всего лишь втроем не станут. Значит, или они что-то имеют в рукаве, или… в любом случае, связываться не стоило. Добыча не оправдывала затраченных усилий. Грабить же только ради желания убить… Он темный, а не эта каторжная падаль!

Потому, когда атаман отдал приказ, воин задержался. Потому и остался в живых. Как и его люди. Те, кто находились на дороге — погибли практически мгновенно. Стоявшие впереди — от мечей и ярости животного, а вот прикрывавшим отход — досталось пульсирующее облако темной магии, после которого ветерок ворошил над дорогой только пепел…

А разглядев парные клинки в руках этого странного не-эльфа, Шак'саэр ощутил самый настоящий ужас. Потому команда была отличная от первоначальной:

— Ложись!! — той эре, откуда тут взялся темный, да еще и ТАКОЙ силы?!

Над лесом разнесся тихий рык-вой. Сердце воина пропустило удар и далее уже заработало в бешеном темпе. Какой, к мархангам эльф?! Если это — светлый, тогда он — прислужник Доргия! Боевой вопль Старшей знати. Другой так, до самых печенок и вибрирования костей, не пробирает. Только бы пронесло, только бы этого парня не понесло искать всех обидчиков…

Над дорогой повисла тишина, через мгновение разорванная гневным:

— Ди! Ты что натворил? — если вспоминать всех путников, то это должна быть эльфийка.

— Я защищал свою жизнь и честь! — звонко, мелодично, но все еще с низким вибрированием. Парень зол и еще не успокоился.

— Да? Это теперь называется «защищал»? Что же будет, когда ты нападешь! — похоже, у девушки шок.

— Лин, этот… разбойник того не стоил, не надо, — а вот это уже третий, рыжий который.

— Кроме того, ТАКИХ высказываний в свой адрес я не потерплю! — мелодично звякнуло. Рычание уже потухло, оставив еле слышные отголоски. Темный успокаивался.

— Ди… — еще одна попытка переубедить. Не стоит, девочка, ты не знаешь, что тебя ждало…

— Лин, я тебе потом все объясню, хорошо? — опять третий. Судя по тембру — к эльфийке он неровно дышит.

— А мне? — в звонком голосе прорезалось любопытство. Можно перевести дух, все забыто. Или прощено. Во всяком случае — смерть откладывается.

— А ты еще маленький! — Шак`саэр даже клинок не побоялся поставить об заклад — рыжий еще и язык показал!

— А сам?!

— Парни, нам пора! Надо будет страже рассказать… — рассудительно и требовательно. Да, эльфийка времени не тратит.