Давид появился из тени, и я замерла, глядя на него, а потом быстро посмотрела по сторонам, в поисках Димы. Но я от него заплутала в складских дебрях.

Напряглась, потому что не знала, что от него ожидать.

— Я тебе кое-что задолжал, — прошипел Дэв, приближаясь ко мне, мягко, как хищник перед броском.

— Не подходи, закричу, — предупредила я, выставляя вперёд накладную.

— Мне в рот кричи, куколка. — Он резко достиг меня и припёр к высокому контейнеру. Вцепился мне в рот поцелуем.

Я сжала зубы, стараясь не сдаваться без боя. Ударила его, но как-то слабо, потому что силы вдруг закончились. Тяжело дыша, Давид смотрел мне в глаза, и взгляд его был болезненным, тёмным и очень горячим.

Он облизнул средний палец своей правой руки и опустил его вниз, мне под юбочку.

— Как я по тебе исстрадался, Ин, — тихо простонал он. — Меня подставили перед тобой. Но я всё верну, обещаю. Или сначала начнём, моя девочка.

Я выпучила глаза, когда его рука отодвинула в сторону мои трусики и палец начал проникать между складочек. Ноги зажимала, но Давид навалился на меня, не дав шанса на сопротивление.

Поцеловал и одновременно ввёл в меня палец. Он вошёл куда-то по верхней стенке, доставляя невероятное удовольствие. В совокупности с его запахом, его активным, настырным языком это вылилось в моё исступление. Я кончила почти сразу, как палец стал резко вбиваться в моё лоно. Кричала от удовольствия ему в рот.

Чёртово тело, оно тянулось ему навстречу, оно хотело только его. И это больно, это унизительно. Моя гордость воспротивилась такому напору, я оттолкнула Давида, поправив юбку.

— Долг вернул, больше не подходи, — рыкнула я.

Он стал пятиться назад с лёгкой улыбкой на губах. Таял в темноте каких-то коробок. Плотоядно ухмыльнулся, животной ухмылкой и облизнул свой палец, который минуту назад был во мне.

— Вкусная куколка, — похотливо повёл бровью.

— Не отравись, — ехидно хмыкнула я. Цокая каблуками по бетонному полу, я делала из себя невозмутимую особу, шагала к Диме.

Я всё поняла, Давид меня просто домогается, чтобы я сама к нему на шею повесилась.

Всё. Увольняюсь.

Проектор на большом экране показывал мне документальный фильм о море. Невероятное разнообразие рыб, коралловые рифы. Я смотрела и понимала, как безумно устала от этой жизни.

Сидела в белом хлопковом свитере в чулках по колено. С ногами залезла на молочный диван, обставившись подушками. Я мёрзла. Заболела и отказывалась от еды. На стеклянном столике остыло жаркое, и даже моё любимое кофе с корицей не манило.

В панорамные окна лился приглушённый свет фонариков, около небольшого бассейна. В камине рядом с диваном трещали поленья, сгорая в большом костре. Папа с новым хипперским причесоном курил трубку и разговаривал по телефону.

Мы решили воскресенье провести вместе, как настоящая неполноценная семья. Тем более было о чём поговорить. Но папа в основном разговаривал по телефону, а я смотрела на экран, где белый песок, синее море и смелые сёрферы.

Отец сел рядом, беседуя с Захаром, взял ложку с едой и попытался меня покормить. Я отчаянно мотала головой, а потом уткнулась лицом ему подмышку, наотрез отказываясь от еды.

— Вот этого нам только не хватало, — он отложил все свои дела и сгрёб меня с подушками к себе в объятия. Было в этом что-то потерянное, недостающее. Тепло, которого мне не хватало. — Что у нас произошло?

Я удивлённо провела пальцем под глазами. Это были слёзы. Опять меня Давид довёл. Когда же это закончится?

— Пап ты же всё знаешь, что было у меня с Давидом. И как мне относиться к нему сейчас? Как мне на него смотреть, верить ли его словам? Посмотри на меня, это меня мучает.

— У него три года испытательный срок. Будь с ним осторожна, — всего на мгновение на его лице появилась странная улыбка. Её трактовать я не пыталась. Это могла быть радость, могла быть коварная ухмылка. — Тебе надо отдохнуть.

Папа принимает решения очень быстро. Пока я пыталась сделать глоток кофе, он уже звонил Диме, который с семьёй и мной в довесок едет на море.

Я была рада такому решению. Мне было необходимо отвлечься и забыться на время. Но о Давиде я забыла всего на сутки, пока собиралась впопыхах, пока с Димой его семьёй и Захаром, который взял с собой седую жену и двух внуков, добиралась до острова Кипр. Почему именно туда, я узнала позже. Оказалось у Димы жена Эвелина историк, и ей было необходимо хоть раз в жизни походить по развалинам. А так как она настоящая мать, времени на это никак не хватало. А тут свободная я, которую нужно выгулять.

Невыносимая жара подстёгивала вставать в пять утра. С походными наборами завтраков, мы почти каждый день отправлялись с Эвелиной в город. Старый город застроили новым, поэтому за развалинами далеко ходить было не нужно. Я заворожённо ходила по древним комнатам, где за место ковров на полах была выложена яркая мозаика. Видела остатки настоящих труб, через которые во дворцы поступала вода. Старинный клуб или сказать амфитеатр с вечными сидениями из натурального камня. Это впечатляло и привлекало. Эвелина говорила, рассказывала историю Кипра, погружая меня в другие события, другой мир.

Но к вечеру, я оставалась бесконечно одинокой в их весёлой компании. Метка на плече болела, я её прикрывала платками и накидками, стараясь никому не показывать. Но спрятать от себя знак мужчины, который хочет меня сделать своей, так и не получилось.

У цветущего яркими розовыми цветами олеандра я сделала отличное фото. Долго смотрела на него и не решилась отправить Давиду. Скинула Лизке, попросила переслать по нужному номеру. Так хотя бы никто не попрекнёт меня, что высылала фото чужаку в стае.

«Ты прекрасна, моя куколка. Сильно скучаю, приезжай быстрее».

На этом сообщение я выжила ещё неделю отдыха, который меня не радовал, а только нагонял тоску. И уже дождаться не могла, когда вернусь назад.

А дома меня ждал сюрприз.

Вместо того, чтобы всё сохранить в тайне, Лизке натерпелось мне выложить правду, как она тут проводила время в моё отсутствие. Пригласила в наше любимое кафе и удивила.

— Но он же твой бывший, вы же не встречаетесь, — сказала она, как ни в чём не бывало, после того, как оттараторила мне историю своего знакомства с Давидом. Это я скинула Лизе его номер. Тот, не будь дураком, решил с Лизкой познакомиться поближе, чтобы разузнать, как я тут без него три года жила, чем занималась, с кем встречалась. Лизонька услужливо расписала Давиду Савву и наш с ним «подвиг» в ВИП-кабинке, мои якобы страдания, что Савва исчез из моей жизни. По официальной версии, уехал из города, но Давид в курсе, чем вся история кончилась. Одним словом, моя подруга и мой бывший парень, неплохо проводили время вместе.

— Секс был? — тихо спросила я, глядя в ясные глаза Лизы, которые вдруг померкли, и она осознала, что нефига Давид не бывший.