И вот привал остался позади. Хэфи, пока меня не было, умудрилась уснуть. Видимо ночью глаз не сомкнула и измучилась совсем в дороге. Будить я её не стала — сон порой самый лучший лекарь. Всё равно отвару надо дать настояться и остыть. Не потревожила сон девчонки и двинувшаяся в путь повозка. Так что я устроилась на противоположном сидении рядом с окном, наблюдая за тем, что происходит снаружи.

Хорошо, что я больше не сталкивалась ни с Таграггосом, ни с Адларом. Слишком много нервов это у меня отнимает. Нервничая же, я могу наделать ошибок и выдать себя. Почти сбежать, чтобы всё испортить? Нет. Ни за что!

Вот странно… они оба жутко пугают меня, но если от бывшего мужа меня просто воротит, то принц демонов вызывает в душе незнакомое волнение и тревогу. Наверное всё дело в том, что он не похож на известных мне мужчин. Неизведанная опасность, от которой я пока не знаю, как уберечься, и чего от него ждать.

— И долго ты собираешься эту тряпку на лице носить? — внезапно раздаётся рядом голос, который я уже даже с закрытыми глазами спросонья узнаю. Помяни лихо…

Задумавшись, я даже не заметила, как тот, о ком я думала, поравнялся с нашей повозкой.

Что у этих демонов за привычка такая дурная появляться из ниоткуда? И как они это делают так незаметно? То Мартан, то теперь сам принц… Преодолеть инстинктивное желание спрятаться от неожиданно оказавшегося рядом Адлара у меня попросту не получается. Но, забившись в уголок за занавеской и затаив дыхание, под суматошный стук сердца и шум в ушах, я начинаю осознавать, как глупо это всё выглядит. Может… может, он уже ускакал дальше? Ну зачем я ему сдалась?

— Не ведьма, а крольчонок какой-то мне попался, — доносится до меня насмешливое. — Покажись, трусишка.

Не уехал.

Обречённо вздохнув, сажусь ровно, показываясь демону.

— Мне тут доложили, что ты уже сбежать от нас надумала, — окинув меня внимательным взглядом, выдаёт его демоническое высочество.

— Я… нет… уже нет, — качаю отрицательно головой.

— Хм, не совсем правда, — прищуривается Адлар. Вот… вот… демон! Чтоб ему! — Значит, мысли эти ещё не оставила. А как же твоя госпожа, которой ты так предана? Оставишь её одну на нас, таких страшных демонов?

— Не оставлю, — вырывается у меня уверенное.

— Вот теперь правда, — ухмыляется удовлетворённо принц. — Вернёмся к твоей повязке. Зачем она тебе? По-моему, ты истину и без неё прекрасно видеть сможешь.

Издевается. Вот точно издевается.

Что отвечать? Соврать? Так поймёт ведь. Правду? Точно нет.

— Не только у вас бывают причуды, ваше высочество, — произношу осторожно, стараясь говорить предельно вежливо и надеясь, что этого ответа ему будет достаточно.

И почти сразу понимаю, что просчиталась.

— Даже так? — хищно сужает он глаза. — Не снимешь, значит?

Ох, кажется, этот хищник ещё больше мною заинтересовался. Как же?! Мужчина не получил желаемого. Не удовлетворили его любопытство. Надо во что бы то ни стало теперь добиться своего и плевать при этом на чувства тех, кто пострадает в результате.

Не будь мне так страшно, что меня узнают, и что я могу этим навлечь на себя ещё больше его интереса, сдалась бы сейчас и сняла эту повязку, только чтобы демон отстал от меня. Но я не могу себе этого позволить. Разве что потом, после Вардэна… если придумаю способ испортить свою внешность больше, чем просто покрасив кожу.

— Извините, но нет, — качаю головой, с трудом поборов нервную дрожь. Только бы не разозлился. Пусть его слова про то, что женщина не может его оскорбить, будут правдой.

Ну зачем ему далась моя повязка? И я сама? От скуки развлекается? Как его теперь от себя отвадить?

— Что ж, — на губах принца вместо злой гримасы неожиданно появляется предвкушающая ухмылка. — Так, пожалуй, даже интересней. Люблю хорошую охоту. До вечера, крольчонок.

Что? Охоту? И… В каком смысле до вечера?

А дальше время понеслось гораздо быстрее, чем я рассчитывала. Сначала проснулась Хэфи, и мне пришлось заняться её лечением. Девчонке было уже намного лучше, но от тряски всё равно поплохело. Пришлось снова пускать в ход те крохи дара, что мне сейчас доступны, отпаивать её приготовленным во время привала отваром, а потом… много-много разговаривать.

Началось с того, что я рассказала Хэфи о том, что уже вечером мы будем в Вардэне. Она опять ударилась в панику, что принцесса её выгонит, я снова её успокаивала, и как-то так странным образом само собой получилось, что наш разговор незаметно перескочил на демонов. И моя собеседница, поражая меня своей способностью выбрасывать плохое из головы, начала восторгаться тем, какие демоны все интересные и привлекательные мужчины. И что она была бы совсем не прочь приглянуться кому-то из них, раз уж жить теперь будет в Раграсте, как личная горничная её высочества.

— А ты… не боишься? — не выдерживаю я, когда моя собеседница заканчивает с придыханием рассказывать, как их утром сопровождал какой-то огромный бородач, и как заботливо он помог ей забраться в повозку, а Оддэт от зависти разозлилась.

— Чего? — непонимающе таращится на меня Хэфи.

— Что он захочет от тебя… с тобой… — я умолкаю, пытаясь подобрать подходящее слово и под удивлённым взглядом молоденькой горничной всё больше смущаюсь, пока наконец не выпаливаю: — Покувыркаться. Тебя же ночью чуть не изнасиловали. А ты теперь мечтаешь, как бы привлечь внимание громадного демона, против которого никак не сможешь защититься.

Девчонка бледнеет, сжимая дрожащие губы, и я мысленно ругаю себя последними словами за то, что напомнила ей. Ну вот кто меня за язык тянул? Наоборот надо было порадоваться, что она забыла уже о своих бедах.

— Прости… я просто… ты молодец, что не боишься. Так не все могут, — произношу потерянно, не зная, как ещё её можно успокоить теперь.

— Я боюсь, — признаётся тихо Хэфи, сжимая бледные натруженные руки. — Но то был король. Он… страшный. Это все знают. И Калваг, и некоторые гвардейцы. Но… ещё я знаю, что не все мужчины такие. И знаю, как хорошо с мужчиной, когда по доброй воле с ним, когда он нравится.

От удивления я даже дышать забываю как.

— У тебя был мужчина? — недоумённо спрашиваю. — И тебе это нравилось?!

— Очень, — мечтательно жмурится моя более опытная, чем я могла о ней подумать, собеседница. — Это так… сладко, так горячо и потно, но кажется, будто в небеса взлетаешь и паришь там. Мне нравится трогать мужчину, и когда он трогает, и смотреть на него… чувствовать на себе…

— Прекрати, — прошу сипло.

Слишком уж пугает меня то, что неожиданно начинает рисовать моё воображение под её описания. Почему-то я вижу даже не Танраггоса, единственного мужчину, которого знало моё тело. Нет, по неведомым причинам я мысленно вижу Адлара. Как он идёт ко мне обнажённый. Как прижимает к двери, смотря в глаза… Нет. Не надо мне такого счастья! Может Хэфи и права. Может по своей воле это и бывает приятно, но проверять её слова я не собираюсь. Это не обо мне.