– Я верю своему носу! Где здесь ванная комната? Я бы все же не отказалась вымыть руки.

– Я провожу тебя.

Томас отвел Роуз в небольшую ванную на первом этаже, галантно пропустил Роуз вперед, а сам остался в дверях дожидаться своей очереди.

– Проблема всех государств, где мало места, но много людей! – со смехом сказал Томас, когда они не смогли разойтись в дверях.

Роуз подняла на него глаза и несмело улыбнулась. От ее улыбки у Томаса перехватило дыхание. Ему до дрожи в коленях, до рези в глазах захотелось сжать ее в своих объятиях и целовать, целовать, пока она не потеряет сознание от наслаждения. Роуз чувствовала, что с ним происходит. Она затаила дыхание, ожидая, что вот сейчас Томас ее в первый раз поцелует. Но он в последний момент отстранился.

– Кажется, надо поторопиться, – пробормотал он, – а то еда совсем остынет.

Роуз только вздохнула. Она не понимала, почему Томас все еще не решается ее поцеловать, ведь он этого хотел, она ясно видела, что хотел! Может быть, с ней что-то не так? Роуз бросила взгляд в зеркало. Да нет, сегодня она хороша как никогда. Кэти все же заставила ее надеть легкое шелковое платье нежно-голубого цвета, и Роуз начала привыкать к тому, что и в платьях может быть так же удобно, как в джинсах и в кроссовках. Роуз осталась довольна своим внешним видом, вот только она не знала, из-за платья это или из-за того, что с ней рядом Томас.

Они вернулись в гостиную. Томас наполнил бокалы красным вином и жестом предложил Роуз присесть к столу.

– Наверное, к баранине следовало бы подать эль, но я попросил Хохе приготовить вино.

Хоть он и сильно сердился.

– И был прав. Ну какой же ирландец будет пить кислятину, когда есть настоящий эль!

– За то, что в нашей жизни настоящее! – предложил тост Томас.

Роуз весело подняла бокал и выпила рубиновую жидкость. Приятное тепло и легкость разлились по ее телу.

– Пора отдать должное искусству Анабеллы, – сказал Томас.

Роуз не могла привести ни одного аргумента против, тем более что и не хотела.

Они ужинали при свете двух свечей, рассказывая забавные истории, перебрасываясь шутками. Роуз было так же легко и свободно рядом с Томасом, как и рядом с бабушкой – единственным по-настоящему близким ей человеком.

Ужин подошел к концу. Томас предложил перебраться в библиотеку.

– Тебе там точно понравится, – пообещал он Роуз загадочным тоном.

Томасу так хотелось быть просто мужчиной, который привел просто женщину в этот замечательный дом, нет, не просто женщину, а свою женщину, единственную. А еще лучше если бы у него был свой дом, куда бы она вошла хозяйкой, а не гостьей… Но все это пустые мечты.

– Вот это да! – воскликнула Роуз.

Библиотека была не только полна книг, но и всяких забавных вещиц. С каждой из них была связана какая-то история. Забавная или грустная, но всегда интересная. Томас даже в шутку предложил Хохе написать книгу, где были бы собраны истории этих вещиц, но, кажется, его ирландский друг воспринял эту идею всерьез.

– Я не знаю всех историй про эти вещицы, но некоторые могу тебе рассказать. А расположимся мы вот на этой шкуре медведя.

– Это настоящая шкура? – с удивлением спросила Роуз.

– Вполне, – заверил Томас, ставя на шкуру, лежащую возле камина, бутылку и два бокала.

Роуз опустилась рядом с ним.

– Твой друг охотник?

– Можно сказать и так.

Томас улыбнулся. Он и сам был охотником, и сейчас заманивал в свои сети птичку, которой удалось вылететь из силков его кузена. Так что он знал норов этой пташки и был очень осторожен.

– Давай выпьем за нас. За то, что мы с тобой встретились, чем бы это ни закончилось, – предложил он.

– Давай! – согласилась Роуз. – Но только почему ты говоришь с такой грустью?

– Потому что я не верю в будущее.

– Тогда во что же ты веришь?

– В то, что долг превыше всего.

– Даже любви? – тихо спросила Роуз.

– А разве любовь это не долг по отношению к тому, кого ты любишь?

– Тебе очень тяжело жить, Томас.

Роуз приблизилась к нему. Она поняла, что много лет искала такого, как он. Но почему же мужчина, ее мужчина, не хочет ее поцеловать?

Роуз обвила руками шею Томаса. Ее щеки коснулось его теплое дыхание. Роуз закрыла глаза.

Она почувствовала, как губы Томаса легко, будто крылья бабочки, касаются ее губ, как он становится все настойчивее, сильнее, как он прижимает ее к своей груди, крепко, будто боится, что она улетит.

Вдруг Роуз почувствовала на своей кисти что-то тяжелое и холодное. Она открыла глаза и увидела, что Томас защелкнул на ее правой руке браслет наручников. Второй браслет был закреплен на его руке.

– Что это за странный способ делать предложение? Я и так от тебя никуда не денусь, – попробовала пошутить Роуз, но осеклась, поняв по глазам Томаса, что шутить он точно не собирается. – Томас, что происходит? Что это за игры?!

– Не бойся, ничего я тебе не сделаю. И это не игры. Сейчас мы поедем в аэропорт, сядем на самолет до Сан-Франциско, где я передам тебя с рук на руки твоему жениху.

– Ни за что!

Роуз резко вскочила, но тут же упала на шкуру. Она забыла, что теперь связана с Томасом.

– Теперь у тебя нет выбора.

– Так ты просто его шестерка!

– Нет.

Томас был спокоен. Он знал, что теперь нет пути назад. Даже если он сейчас освободит Роуз, скажет, что это все шутка, она больше никогда и ни за что не поверит ему.

– Тогда кто ты?

– Я частный детектив. Луи нанял меня, чтобы тебя найти. Я просто выполняю свою работу.

– Раз ты детектив, ты должен понимать, что не имеешь права хватать меня и тащить против моей воли в Сан-Франциско к этой свинье Луи!

– Может быть, но меня не интересует, что ты хочешь. Я просто делаю свою работу. – Томас легко поднялся с пола и за руку поднял Роуз. – Я предлагаю тебе не глупить и не сопротивляться. Ты достаточно умна, чтобы понимать, что в этом нет смысла.

Роуз зло посмотрела на него.

– В аэропорту я скажу первому же полицейскому, которого увижу, что ты увозишь меня насильно.

– Тогда я покажу ему заявление Луи, где черным по белому написано, что ты украла у него какие-то документы.

– Какие документы? – удивилась Роуз.

– Мне это не важно, я не спрашивал у Луи.

Достаточно того, что по подозрению в совершении кражи тебя вышлют в Соединенные Штаты. Так что предлагаю лететь с комфортом в бизнес-классе со мной, а не в эконом-классе с полицейскими.