Но прежде чем мы успели это сделать, словно из ниоткуда в двух шагах от Инес возник молодой мужчина и, поклонившись, пошел рядом с ней.

– Де Моше, – узнал его сыщик.

Повторяя тактику многих газетчиков, Альфонсо дожидался в тени дверного проема соседнего дома, наверное, в надежде увидеть Инес. А может, он хотел проверить, не будет ли среди ее визитеров Локвуда.

Мы пошли медленнее, наблюдая со стороны за девушкой и юным индейцем. Поглощенные разговором, они нас не замечали. Каковы бы ни были чувства Инес к Локвуду, сразу было видно, что этот молодой человек ей тоже небезразличен.

– Она хочет видеть его и в то же время не хочет видеть, – заметил Кеннеди.

Теперь сеньорита говорила настойчиво, нетерпеливо, торопясь положить конец беседе.

Слепой бы заметил: студент по уши влюблен, но его настойчивость не вызывает у девушки восторга. Не было бы теперь одной проблемой меньше, если бы гордый старый кастилец дон Луис при жизни не противился браку дочери с молодым человеком индейского происхождения? Не унаследовала ли его дочь страх перед любовью, запрещенной расовыми предубеждениями? Легко можно было представить, какие чувства де Моше испытывает к Локвуду, который, с точки зрения латиноамериканца, похищает его сокровище прямо у него на глазах.

Что же касается матери Альфонсо, то мы уже видели, что она не меньше старого Мендозы гордится своим древним происхождением и своей расой. Сына она любила пуще самой жизни. Я уже наблюдал, как она негодовала на дона Луиса за то, что тот отверг саму мысль о браке своей дочери и Альфонсо. Как знать, на какие поступки была способна в порыве ярости эта пылкая женщина?

В конце концов мы нагнали идущую впереди пару, повернулись и поздоровались. Перуанец смотрел на нас с плохо скрытой неприязнью – ему не понравилось, что мы помешали беседе, но Инес, наоборот, обрадовалась предлогу отвлечься.

– Так как насчет встречи? – торопливо спросил ее молодой человек. – Это займет немного времени, а моя мать хочет сказать вам что-то очень важное.

Он говорил умоляющим и извиняющимся тоном. Не зная, что сказать, его спутница взглянула на Крэга в надежде, что тот подскажет правильный ответ. Кеннеди еле заметно кивнул.

– Что ж, хорошо, – нерешительно проговорила девушка, не зная, как объяснить свое внезапное согласие, когда она только что отказывалась наотрез. – А можно, профессор Кеннеди с мистером Джеймсоном тоже придут?

Отказать ей в нашем присутствии Альфонсо не мог – это было бы слишком грубо.

– Конечно, – быстро ответил он. – Сегодня, часа в четыре, в чайной комнате «Принца Эдуарда». Вас это устроит?

Хотя приглашение было не слишком вежливым, мой друг ответил за нас обоих:

– Мы будем счастливы сопровождать мисс Инес. Мы случайно оказались в этих краях и решили заглянуть к ней, посмотреть, как у нее дела. Завернули за угол, увидели, что вы идете по улице, и поспешили вдогонку. Так как у вас дела, мисс Инес? Все в порядке?

– Пока ничего больше не произошло, – ответила сеньорита, многозначительно взглянув на детектива. Она поняла, что тот имеет в виду анонимное письмо. – Просто я решила пройтись по магазинам. Вы извините меня? Дальше я поеду на такси. Итак, встретимся в четыре… В «Принце Эдуарде-Альберте».

Мы посадили девушку в такси, она кивнула всем на прощание и укатила, а мы трое остались стоять на тротуаре. Момент был довольно неловким. На перуанца ее отъезд подействовал как затмение солнца.

– Вы сейчас в университет? – спросил его сыщик.

– Да, – нехотя ответил молодой человек.

– Тогда, может, пройдемся? До университета отсюда всего несколько минут пешком.

Студент не придумал никакой отговорки, но зашагал очень быстро.

– Полагаю, все эти проблемы помешали вашей учебе, – начал Крэг, идя рядом.

– Да, – признался де Моше, – хотя в основном я сейчас занимаюсь тем, что повторяю уже изученное… Стараюсь уяснить ваши американские методы и ваш образ мыслей. Видите ли, я считаю, что благодаря каналу наши страны будут связаны теснее, чем раньше. И если вы не желаете нас изучать, мы должны изучить вас.

– Да, это стыдно, что американцы не слишком интересуются южными странами нашего континента, – согласился следователь. – Тут вы совершенно правы. Хотя… Такие люди, как мистер Уитни, делают все, что могут, для сближения двух наций.

Молодой человек слегка поморщился, услышав имя Уитни. Казалось, он не жалует бизнесмена, хотя куда было этой неприязни до его неприязни к Локвуду!

– Мы не должны попадать в зависимость! – выпалил индеец. – Я твердо верю, что нам не следует привлекать иностранные капиталы. Нам не нужно, чтобы из нашей страны вывозили то одно, то другое. Куда лучше будет, если мы начнем собственные разработки, приносящие прибыль стране. Вот почему я выбрал в университете специальность горного инженера.

Ой ли? Только ли патриотизм привел его в Нью-Йорк и удерживал тут? Без сомнения, только что покинувшая нас девушка не покидала его мыслей. Хотя одно другому не помеха. Его могли удерживать в Нью-Йорке и Инес, и амбиции: его собственные и амбиции его матери – как личные, так и касающиеся всего Перу.

– Вполне разумные идеи, – согласился Кеннеди. – Перу для перуанцев. Однако в вашей стране, похоже, хранятся такие баснословные сокровища, что даже вывоз значительной их части не причинит большого ущерба благосостоянию перуанского народа.

– Но они наши! Они принадлежат нам! – горячо возразил де Моше.

Потом он уловил подспудный смысл замечания Крэга и замолчал. Он не сразу понял, что его собеседник намекает на «Золото богов», решив сперва, что тот имеет в виду богатства горных недр.

– Сокровища вроде тех, что вы называете «Золотом богов», всегда пленяют воображение, – задумчиво продолжал Кеннеди. – Но проблема такой легкой добычи в том, что она имеет тенденцию развращать людей. О тлетворном влиянии легких денег писали еще в глубокой древности. И я сомневаюсь, что человеческая натура сильно изменилась под влиянием современной цивилизации. В глубине души люди все те же, что и во времена Писарро. И зарытые клады влияют на них даже в таком прозаическом городе, как Нью-Йорк. Во имя «Золота богов» здесь уже совершено по крайней мере одно убийство.

– С тех пор как тайна peje chica выплыла наружу, убийствам и ограблениям не было счета, – печально проговорил молодой человек. – Тут вы совершенно правы.

– Сокровище это и вправду проклято, – сказал следователь. – Как будто дух Мансиче наблюдает за ним. Я полагаю, вы знаете, что перуанский кинжал пропал из музея и что именно им был убит дон Луис?

Кеннеди впервые упомянул об этом в разговоре с юным де Моше, и я внимательно посмотрел на перуанца, чтобы увидеть его реакцию.

– Возможно, это было предупреждение, – мрачно ответствовал Альфонсо.

Его тон вдруг стал похож на тон его матери, когда та рассуждала о проклятии, что заставило меня задуматься: испытывает он суеверный ужас или пытается нас запугать? Сеньора де Моше, похоже, обожала говорить о проклятии Мансиче и о неотвратимой каре, которая постигнет любого, кто хотя бы попытается разыскивать «Золото богов». И вот теперь ей вторил ее образованный сын.