Вслед за тяжелым духом из туалета показалась такая же тяжеловесная наушница начальства.

— Сухер! — прошепелявил беззубый водитель и проворно шмыгнул за угол.

— Я тоже ссухер! — беспечный фельдшер продолжал стоять, как регулировщик с палкой в руках.

Утром о происшествии шушукалась вся подстанция, но, как ни странно, пересменка прошла без эксцессов, и Денис спокойно ушел домой.

Однако на следующий день ему позвонил шепелявый:

— Заведуюсий рвет и месет! Я бы на твоем месте заболел!

— Ну, я попал! — схватился за голову Денис.

— Не переживай, — успокоила Ника. — Я пойду на работу пораньше и дам тебе знать, что там и как.

Так и сделали. Когда появился заведующий, Ника стояла у его дверей в обнимку с журналами наркотических средств.

— У нас путаница с расходом морфина! — проскочила она за ним в кабинет.

После ее визита начальник долго не показывался. Из-за его отсутствия начало пересменки задерживалось. Наконец шеф появился. Он молча сел и кивнул главной по смене: мол, начинай! На Дениса, сидевшего с Никой в дальнем углу, даже не взглянул.

Без его обычных желчных комментариев бригады быстро отчитались за прошедшие сутки, и потерянное время было наверстано. Последняя бригада отрапортовала, и в комнате повисла неловкая тишина. Никто не хотел первым покидать собрание. К счастью, по громкой связи объявили очередной вызов, и жизнь потекла своим чередом.

Заведующий закрылся у себя в кабинете и просидел там до обеда. Когда он появился в комнате отдыха, на его лице была скорбь всего еврейского народа.

— Жора, сделайте мне кардиограмму! — попросил он одного из врачей.

Часом позже он сказался больным и, оставив подстанцию на самоуправление, уехал домой.

— Жорик, что там, на кардиограмме? — пытали на кухне счастливчика.

— Аллергия на работу! — отмахивался тот.

На следующий день их начальник взял больничный. Участковый терапевт поверил коллеге на слово и дал ему недельку отдохнуть. Но ни через неделю, ни через месяц заведующий так и не появился. Забота о собственном здоровье теперь занимала все его мысли. У него началась болезнь третьекурсника мединститута. Каждый день он находил у себя новые заболевания и уже начал подумывать о преждевременной пенсии по состоянию подорванного тяжелой работой здоровья.

Час второй

Несмотря на раннее утро, обход в палате интенсивной терапии уже начался. Дежурный врач подошел к пациентке с комой последней. Проведя поверхностный осмотр, он обратился к мужу больной:

— Мы переводим ее под наблюдение вашего лечащего врача в Балтимор. Как только бумаги будут готовы, за ней приедет транспортная бригада из больницы имени Хопкинса.

— Почему вы ее так быстро переводите? — удивился тот. — Разве она транспортабельна?!

— У нас нет специалистов по ее заболеванию!

Сказано это было так, чтобы муж пациентки даже не заподозрил, что настоящая причина такой расторопности была намного глубже и гораздо страшнее.

Транспортная бригада из Хопкинса появилась быстро и работала оперативно. Нику подключили к портативному аппарату искусственного дыхания и переложили на каталку. На случай проведения реанимационных мероприятий мягкую подстилку из-под спины больной убрали.

* * *

Жесткая поверхность неприятно давила на спину и не давала Нике расслабиться. Она только прилегла, а лопатки уже саднило.

— Пойдем, искупнемся, — предложил Денис после ударного окучивания картошки.

— Позагорать еще успеете! — напутствовала их Эмма. — Как услышите запах шашлыков, возвращайтесь! И морально готовьтесь к карточной зарубе!

Мокрый Денис разомлел на дощатых мостках и уже мерно посапывал. А Ника никак не могла устроиться. Не выдержав испытания жестким настилом, она повернулась на бок и положила голову Дине на плечо.

Лучи заходящего солнца отражались от воды и рассыпались разноцветными зайчиками по прибрежному лесу. Их всполохи на красной коре сосен напомнили пестрые рубахи парней, что напали на нее в этом лесу. Тогда она еще не знала о своей силе.

«Как хорошо, что тогда Матрена остановила меня и наставила на путь истинный!» — Ника села и тряхнула головой, разгоняя воспоминания.

Вечернее солнце уже не так пекло. Теплый августовский ветерок гнал легкую рябь по воде. Она подставила лицо ласковому дуновению. Ветер играл с рассыпанными по плечам волосами и навевал что-то знакомое и щемящее душу из далекого-далекого прошлого. Ника обвела взглядом спокойное озеро. Взгляд ее разогнался по зеркальной глади, скользнул по верхушкам елей на том берегу и устремился вдаль.

«Как летит время! Пролетит и жизнь. А вы будете так же беззаботно провожать поколение за поколением!» — делилась она с плывущими над ней облаками.

Затекшая спина стала отходить. Ника с грустью вспомнила Матренины лечебные колотушки.

«Когда мы еще увидимся? — с тяжелым сердцем думала она, глядя вдаль. — Доживет ли она до моего возвращения? А может, я сама не сумею вернуться?»

О том, что их отъезд наконец станет реальностью, Ника вчера узнала от Матрены:

— Американская сторона готова вас принять по благотворительной медицинской программе! — передала ей Матрена слова викканской сестры, работающей в ОВИРе. — Даже больницу тебе по профилю подобрали! Только вот от наших бюрократов сострадания не дождешься! У нас, мол, медицина не хуже, нечего у врагов лечиться! В общем, погоняют вас еще, как вшивых по бане!

— Научи меня белой магии! — неожиданно попросила Ника. — Может, тогда я сумею повлиять на рассмотрение нашего дела?

— Тебе этого не дано, — ошарашила ее старуха. — Ты обладаешь великим даром управления черной энергией. И этот дар столь велик, что не оставляет места для энергии белой. Но ты не унывай! Применяй плохое против плохого и получишь хорошее! Ты скоро в этом сама убедишься. Наступает неспокойное время, и твоя темная сила сослужит добрую службу.

— Когда?!

— Ты сама почувствуешь, — загадочно улыбнулась старуха. — Когда час пробьет, отдай природе все без остатка, и наши проблемы решатся. Как только путь за океан будет открыт, ты встанешь на тропу войны с сестрами Вуду. Мы верим, что именно ты сможешь раскрыть тайну их черной энергии. Это будет нелегко и нескоро. И не один год пройдет, прежде чем ты научишься управлять их энергией. Но ты не должна отступать! Принимай удары судьбы легко. Знай, что ты наша последняя надежда! — знахарка запнулась. — Если станет совсем невмоготу, возвращайся за силой родной природы. Она всегда поможет. И береги своего суженого. Он будет там твоей единственной опорой.

— А я бы без него никуда и не поехала! — сорвалось у Ники.

Матрена улыбнулась.

— И что бы ни случилось, помни о нас. За тобой стоит все викканское сестринство!