— Бабушка умоляла его не садиться пьяным за руль, — прошептала Клео. — Но разве он ее слушал? Папа винил бабулю в том, что она не смогла остановить маму. Вот так разрушилась моя семья. Видишь ли, Джеймс, я боялась, что история повторится. Что я стану такой же, как и мама. Знал бы ты, что такое расти без матери, зная, что она где-то есть, просто не хочет тебя видеть. Я ни за что не смогла бы поступить так же со своим ребенком.

— И ты решила покинуть этот город, пока не поздно? Пока ты не вышла за меня замуж и не забеременела?

Клео кивнула и спрятала лицо в ладонях. Ее плечи содрогались от беззвучных рыданий. Она впервые открыла свою тайну, которая мучила ее десять лет.

— Почему ты не сказала мне о причинах, заставивших тебя уехать? — спросил Джеймс и стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — Я бы понял тебя, Клео! Вместе мы смогли бы все преодолеть.

Клео вдруг подняла голову, решительно вытерла слезы и посмотрела Джеймсу в глаза.

— Ты ясно дал мне понять, что никогда не уедешь отсюда. Ты нашел свой идеальный город. Ну а я отправилась на поиски своего. Неужели ты вправду считаешь, будто что-нибудь могло измениться, открой я тебе душу?

— Я в этом уверен, — с горечью ответил Джеймс. — Я бы сделал для тебя все, что бы ты ни попросила. Поехал бы за тобой на край света. Однако ты не позвала меня с собой.

— Но ты хотел остаться здесь!

— Клео, я лишь хотел быть там, где ты. Не важно, в какой стране, в каком городе. Лишь бы рядом с тобой. Ты сделала неверные выводы, Клео. Не поговорила со мной, не узнала, что мне нужно на самом деле. Нет, ты просто однажды пришла ко мне и поставила перед фактом. Мол, нам нужно расстаться, потому что ты навсегда уезжаешь и мне нет места в твоей жизни.

— Ты даже не попытался меня остановить.

— А зачем, Клео? Я был убит горем. Ты бросила меня, растоптала, вытерла об меня ноги. Ты четко и ясно сказала, что собираешься начать жизнь с чистого листа. И даже выразила надежду, что встретишь достойного мужчину, который будет напоминать меня, ведь я такой милашка… И после этих слов я должен был бежать за тобой до вокзала и умолять остаться?

— Выходит, я одна виновата в том, что мы друг друга не поняли? — разозлилась она.

— Нет, Клео, — устало ответил он. — Мы оба виноваты. Ведь в разрыве всегда виноваты оба.

Клео закрыла глаза, чувствуя страшную усталость. Через десять лет выяснялись такие подробности, от которых душа норовила разорваться на части. Лучше бы ничего не знать…

— В любом случае, — сказала Клео, не открывая глаз, — что было, то прошло. Я ни о чем не жалею.

— Завидую тебе… — тихо произнес Джеймс. — А вот я жалею о многом.

Клео долго молчала, думая о прошлом, вспоминая, оценивая, перебирая в памяти детали… А когда она открыла глаза, Джеймса уже не было. Он исчез, а она этого даже не заметила. Джеймс всегда боялся стать обузой. За десять лет ничего не изменилось. Ну или почти ничего…

Клео читала книгу и поглядывала в окно. Она надела голубой короткий топик и белые брючки, уложила волосы в высокую прическу и сделала вечерний макияж. Джеймс вот-вот должен был появиться у ее двери. По крайней мере, Клео надеялась, что он не передумал после сегодняшнего разговора идти с ней на вечеринку.

В семь часов она начала волноваться. Джеймс опаздывал. Либо же вообще решил не приходить. В десять минут восьмого Клео отложила книгу и с грустью посмотрела на туфли от Джимми Чу, стоявшие у кровати. Она выудила их из недр чемодана специально для того, чтобы надеть сегодня вечером. Хотя ходить в них по выбоинам и колдобинам, из которых состояли местные дороги, было занятием неблагодарным. Клео готовилась к тому, что туфли наверняка придется выбросить. Однако, если Джеймс не появится в ближайшие пятнадцать минут, они отправятся обратно в чемодан.

В половине восьмого Клео вдруг услышала грохот работающего автомобильного мотора, напоминающий гром. Без всякой надежды она снова кинула взгляд в окно и раскрыла рот от удивления. Клео думала, что Джеймс зайдет за ней, а он заехал.

К воротам ее дома приближался ярко-красный спортивный автомобиль с открытым верхом. Машине, наверное, исполнилось лет тридцать: она гремела как жестяной таз, а из ее выхлопной трубы то и дело вылетали клубы копоти.

Клео сразу узнала в водителе Джеймса, но не сразу заметила, что рядом с ним кто-то сидит. Присмотревшись, она определила, что пассажиром является женщина.

Это не Сара, отметила Клео, прищуриваясь. Значит, Джеймс привез Беллу. Ничего хуже он придумать не мог!

Автомобиль остановился с жалобным визгом, свидетельствующим о том, что тормоза вот-вот откажут. Джеймс просигналил три раза, потом еще два и снова три. Клео заулыбалась. Раньше он всегда вызывал ее из дома с помощью этого звукового кода. Бабушка страшно сердилась, когда Джеймс принимался гудеть ночью, чтобы разбудить Клео и упросить ее покататься по окрестностям.

Она быстро надела туфли, поправила прическу и сбежала вниз, рискуя споткнуться на высоченных каблуках, упасть и сломать ногу. Однако обошлось без травм. Через минуту Клео оказалась возле автомобиля, которому место было в музее.

— Где ты его раздобыл? — весело спросила она. — На какой свалке?

Джеймс вышел наружу — выпрыгнув из автомобиля, так как дверца со стороны водителя не открывалась, — и чмокнул Клео в щеку.

— Не обижай моего приятеля. — Он похлопал автомобиль по теплому капоту. — У нас с ним столько общих воспоминаний. Я купил его лет восемь назад. С первого взгляда я понял, что мы станем добрыми приятелями, и не ошибся. Его хотели отправить в утиль, представляешь? Я его спас, и теперь он служит мне верой и правдой.

— У вас крепкая мужская дружба, я правильно понимаю?

Джеймс кивнул и рассмеялся. Клео покосилась на сидящую в машине брюнетку с надутыми губками и тяжелым взглядом и, вспомнив, что лучшая защита — это нападение, шагнула к незнакомке и протянула ей руку.

— Привет! Я Клео Льюис.

Женщина нехотя ответила на рукопожатие, но будто невзначай вытерла ладонь о юбку, словно испачкалась от прикосновения.

— Белла Тернер, — ворчливо ответила она.

— Приятно познакомиться. — Клео была сама вежливость.

— Извини, что опоздал. Белла долго собиралась. — В голосе Джеймса прозвучали нотки неодобрения.

— Ничего страшного. — Клео широко улыбнулась. — Поможешь мне забраться в автомобиль?

Не очень-то приятно, когда тебе достается место на заднем сиденье, тогда как ты заслуживаешь лучшего. Однако Клео, разумеется, не стала предъявлять претензий. Во-первых, она не имела на это права. А во-вторых, начинать ссору с Беллой ей не хотелось. И все же Клео была уверена на сто процентов, что они непременно повздорят в ближайшее время. В глазах Беллы читалось скрытое желание вцепиться Клео в волосы.