– Как ты узнала, что папа тебя любит? – вдруг спросила Лидия.

Джо включила левый поворотник и перестроилась перед тем, как ответить.

– Я знала с самого начала. Ты же слышала эту историю, верно? О том, как я работала в кафе в Кембридже, чтобы накопить денег на университет.

– И как он каждый день приходил со своими толстыми книгами, чтобы выпить чаю и позаниматься, и что он даже не отрывался от чтения в первые три недели, а потом вдруг оторвался?

Джо улыбнулась, довольная, что Лидия наконец заговорила.

– Я каждый день с нетерпением ждала его прихода. Я даже заранее готовила для него чашку и откладывала одну из его любимых булочек, хотя он никогда не замечал, что я это делаю. Ты, наверное, не помнишь, каким он бывал, когда полностью погружался в размышления и весь мир словно прекращал существовать. Он казался мне таким умилительным. Ему пора было подстричься, он был высоким и нескладным, а еще он носил очки. Он выглядел как молодой сумасшедший профессор. – Джо усмехнулась. – Остальные девочки в кафе дразнили меня, что я влюбилась в ботаника.

– Тогда уже использовали это слово? Ботаник?

– Ваше поколение не все изобрело, Лидди. Как бы то ни было, однажды он поднял глаза, когда я подавала ему чай, – не знаю, почему он сделал это именно в тот день. Позднее он рассказывал, что с самого утра чувствовал, будто должно случиться что-то важное. Я поставила его чашку чая и булочку на стол, а он поднял на меня глаза, и наши взгляды встретились.

– И это случилось именно так, как описывают в книгах. – Лидия произнесла это как избитую фразу, какой она и была. Она много раз слышала эту историю – историю о том, как ее мать и отец полюбили друг друга.

– Да, – ответила Джо. – Так и было. У него были безумно красивые карие глаза, такие же, как у тебя, Лидия. Мы стояли там, в том кафе, и просто смотрели друг на друга, казалось, целую вечность, но, полагаю, это длилось не дольше пары секунд. Мне кажется, я все это время даже не дышала. А потом он откашлялся и спросил, можем ли мы увидеться, когда я закончу работать, а остальное ты знаешь. Вместо того чтобы поступить в университет, я вышла за него замуж, а потом появилась ты.

– Но откуда ты знала, что он тебя любит? В смысле, как ты могла это знать?

– У твоего отца был прекрасный дар концентрации, – сказала Джо. – Я уже заметила это по тому, как он занимался. Наверное, это частично повлияло на мою симпатию к нему. Но речь шла не только о физике. Когда он любил что-то или кого-то, он полностью погружался в свое чувство. Я никогда не сомневалась, что он меня любит. Это чувствовалось во всем, что он говорил, что делал, в его прикосновениях, в том, как он смотрел на меня. И знаешь, ему не стоило в меня влюбляться. Он уже должен был получить диплом с отличием по физике в Кембридже, его ждала прекрасная карьера, а я была официанткой без высшего образования в кафе. Но твоего отца все это не волновало. Он любил меня, и для него этого было достаточно. Он абсолютно так же вел себя с тобой, когда ты родилась. Ты была его миром.

– Если это действительно было так, как же ты могла сойтись с кем-то вроде Ричарда? Разве это не обесценивает то, что у тебя было?

– Мой брак с Ричардом был не таким, как брак с твоим отцом, – осторожно сказала Джо, – и он плохо закончился, но это не значит, что он был «дешевкой». Теперь у нас есть Оскар и Айрис. Я бы ни за что не стала ничего менять, если бы это означало потерять их. Так же, как я ничего бы не изменила в отношениях с твоим папой, хотя мы его и потеряли. Вся эта боль того стоила – хотя бы ради тех хороших моментов, которые у нас были, ради нашей любви.

– Но ты не любила Ричарда.

– Почему ты так говоришь?

Лидия раздраженно фыркнула:

– Из-за всего, о чем ты говорила. Ричард никогда так к тебе не относился. И ты никогда не была на самом деле счастлива с ним.

– Лидия, когда ты вырастешь, то поймешь, что существует много разных видов…

– Чушь!

Джо хлопала глазами:

– Что, прости?

– Полная чушь. Существует только один вид любви, и это та любовь, которая с тобой на всю жизнь. Даже если вы не вместе, ты все равно любишь. Ты бы никогда не позволила любимому человеку уйти, никогда бы не смогла перестать скучать по нему.

Лидия говорила так пылко, что Джо украдкой взглянула на нее, несмотря на движение на дороге.

– Да, – сказала она. – Ты права. Ты заслуживаешь знать правду. Я вышла… я вышла за Ричарда, потому что он был… он казался надежным. Работать на полную ставку, будучи матерью-одиночкой, нелегко, Лидия. Он казался хорошим выбором. Я подумала, что он позаботится о нас. И я заботилась о нем. Он правда не был мне безразличен.

– Но ты его не любила.

– Я… Он вскружил мне голову. Ты же знаешь, какой он. Тогда я думала, что это правильное решение.

«И тогда была весна. Весна, и мне не хотелось вспоминать. Я хотела думать о чем-то другом, когда не могла уснуть ночью».

– Я думала, что это правильно, – повторила она, услышав слабость в собственном голосе.

– Не делай так больше, мам. Не начинай отношения с мужчиной только потому, что он красивый, нравится тебе и ты думаешь, что это хорошая идея, или потому, что мужчина тебе нужен, чтобы поднять самооценку.

Джо сжала руль и постаралась проигнорировать выпад. Она пыталась услышать за обвинениями и злостью только то, что Лидия пыталась сказать на самом деле. Услышать обиду, которой были вызваны эти слова.

– Так вот что ты чувствовала, когда я вышла замуж за Ричарда. Тебе казалось, что я предаю твоего отца?

– Даже не начинай. Не надо. Ладно?

– Хорошо.

– Обещай мне. – Лидия наклонилась вперед, натянув ремень безопасности, положила руку на приборную панель и попыталась посмотреть в лицо матери. В ней была та же сила, что и в ее отце, те же карие глаза. – Пообещай, что больше так не сделаешь.

– Обещаю.

Когда они подъехали к больнице, Хонор уже сидела в кресле-каталке у главного входа, ее вещи лежали рядом, сложенные в аккуратную стопочку.

– Привет! – сказала Джо, как обычно думая, пожать ей руку или поцеловать, и решив не делать ни того ни другого. – Надеюсь, вы не заждались нас?

Хонор только пожала плечами, что, как поняла это Джо, означало «да, я жду уже целую вечность». Она сама встала, медленно прошла с тростью через раздвижные двери приемной и направилась к машине, которую Джо поставила на проезде, включив аварийные огни и оставив Лидию на заднем сиденье присматривать за ней. После их странно чувствительного разговора Лидия снова уткнулась в телефон и надела наушники, словно сказала все, что собиралась, и теперь тема закрыта. А Джо не стала продолжать, сосредоточившись на указаниях навигатора.

– Похоже, вы хорошо приспособились к этой трости, – сказала Джо, открывая дверцу машины.