Прощание было коротким. Князь встал в дверях, почувствовал завихрение пространства и закрыл глаза. Открыв же их, он обнаружил себя на знакомой узкой тропинке у поваленного замшелого дерева — там, где они встретились с Белуном. Его терпеливо дожидалась лошадь, привязанная к толстому суку. Князь отвязал ее, вскочил в седло и, проехав совсем немного, услышал голоса. Один из них был особенно знакомым. Это был голос воеводы и друга юности Ждана.

Они стояли на дороге и словно поджидали его.

— Ждан! — окликнул воеводу князь.

Ждан в ответ рассмеялся и помахал рукой.

Владигор поискал глазами своего серебристого златогривого Лиходея. Испытанного боевого товарища с ними не было.

— Где конь мой? — спросил он, подъезжая.

— Отдыхать поставили, — снова засмеялся Ждан. — Коню тоже, чай, отдых нужен.

Владигор ожидал радостного удивления, расспросов, но никто его ни о чем не спрашивал.

«Белун их предупредил, — подумал князь. — Хотя вряд ли».

— Как вы? Все целы?

— Все! Все! — радостно закивали дружинники.

— Тогда едем в Ладор.

Дружинники переглянулись. Они словно чего-то ждали от князя.

И только тут Владигор с удивлением обнаружил, что все они держат оружие в левой руке. Даже Ждан.

Князь незаметно оглядел себя. С ним все: было нормально: он-то меч держал в правой.

— Где были эти дни? Рассказывай, — спросил он Ждана и улыбнулся как ни в чем не бывало.

— Да всюду были, — нерешительно ответил тот. — Ты-то сам ведь тоже где-то был?

«В Ладор их вести нельзя, — думал в это время князь. — А ну как они не мои люди? А ну как их Злыдень изготовил? Чем бы их таким испытать?»

— Я-то да, побывал всюду.

— Вот и мы — тоже всюду.

Они окружали Владигора, не сводя с него немигающих глаз, словно голодные волки.

«Навалятся вместе — пропал, — думал князь. — Что бы этакое придумать? Не на дерево же от них лезть? Но и драться негоже. А ну как это мои люди, только замороченные, а я их порешу?»

— Все будьте здесь, ждите нас, а Ждан поедет со мной вон за тот поворот, — скомандовал неожиданно для себя Владигор. — Там у нас с ним одно дело будет.

«Не подчинятся — изрублю всех, кого смогу!» — подумал он.

Но дружинники подчинились. Даже рассмеялись:

— Все бы тебе для нас дело выдумать!

— Вперед, Ждан, я — за тобой! — негромко, но повелительно сказал князь.

Они отъехали за поворот, не разговаривая и не оглядываясь на оставшихся ждать дружинников. Теперь можно было устроить и проверку. Настоящий Ждан на нее не обиделся бы. Сам бы принялся помогать князю. Настоящий Ждан не раз рисковал ради него жизнью. Да и князь своей тоже рисковал ради Ждана, но только настоящего.

— Стой, Ждан, — скомандовал Владигор. — Помнишь, мы с тобой перстень выкопали?

— Помню, выкопали, — согласился Ждан, продолжая улыбаться.

— Куда ты его потом спрятал?

В этом вопросе и была ловушка. О Перуновом перстне, который много лет назад совсем юный Владигор закопал, выйдя из Заморочиого леса к разбойничьему становищу, знали только двое — он сам да Ждан, тогда — мальчишка-сирота, прибившийся к разбойникам. Только прятал его не Ждан, а Владигор.

— Спрятал, — согласился то ли настоящий, то ли поддельный Ждан. — А что? Взял да и спрятал.

— Закатай рукав, Ждан, уколи себя и поклянись на крови, что не помнишь, куда спрятал!

Требование князя звучало немного странно, но и его настоящий Ждан выполнил бы немедленно. Этот же сидел на коне молча, словно не слышал, и не переставал скалить зубы в улыбке.

— Поклянись на крови, что не помнишь! — повторил князь и подумал, глядя на Ждана: «А оскал-то волчий! Так волки улыбаются перед тем, как на добычу прыгнуть!»

— На крови поклянусь, на крови! — повторил Ждан вслед за князем странным голосом и добавил: — Кровушки хочется! — И, мгновенно извернувшись, метнул в князя нож.

У Владигора от сердца отлегло. Одно дело драться с нечистью, иное — собственного друга ни за что казнить.

От летящего ножа он сумел уклониться, и тот вонзился в стоящую рядом сосну, с хрустом прорубив наружный слой древесины.

«Хорошо бы его связать да вызнать, где настоящий Ждан», — решил было князь, однако схватка только начиналась.

Ловко повернув своего коня, враг обрушил его на хилую лошадку Владигора, и та зашаталась, стала валиться на бок.

Князь успел освободиться и, всадив меч снизу в живот вражескому коню, перекувырнулся в воздухе и отпрыгнул в сторону. И тут произошло то, из-за чего князь требовал от Ждана клятвы на крови.

Уж он-то хорошо знал, что нет у нечисти человеческой крови. Пусть она как угодно будет похожа на родного человека! Вражеский конь начал оседать, но вместо крови из него с шипением вышло зловонное лиловое облако. И уже ничего не осталось от коня — ни головы, ни шкуры. Лишь поддельный Ждан стоял на земле и примеривался, как бы ударить своего князя мечом. И меч он по-прежнему держал в левой руке.

Тут-то князь и совершил оплошность. Надо было обезоружить его, выбив из руки меч. Но враг так удачно поднял подбородок, что князь не удержался, чтобы не воспользоваться этим. Взлетев в воздух, он с силой ударил противника носком правого сапога под подбородок. Удар был так резок, что прорубил кожу. И на глазах у Владигора с врагом стало происходить то же самое, что случилось только что с конем. Враг стал оседать, из него выделилось смрадное лиловое облако, а потом он просто исчез, от него не осталось даже меча. Князь оглянулся на сосну, в которую вонзился нож. Ножа тоже не было.

Ждан, стоявший в долине возле деревни, тоже видел с верхней площадки башни, как поток обрушившейся из гнилого озера воды сбил коня Черного всадника с ног, накрыл их обоих с головой. Видел он также, как Черный всадник вместе с конем, вынырнув из мутной волны, взлетел в воздух и превратился в странную лиловую тучу, которая понеслась по небу в неизвестном направлении.

Первое, что сделал Ждан после того, как поток чуть схлынул, — это отправился искать князя. Дружинники видели, как в последний момент Владигор ухватился за бревно, и надеялись, что его прибило к берегу.

— Наш князь, он и не в таких переделках бывал! — успокаивал воинов Ждан, вспоминая в том числе и зиму, которую они вместе с Владигором провели в разбойничьем становище.

Они тщательно обыскали оба берега, но никаких следов князя нигде не было. То-то Владигору померещились голоса, когда он в забытьи лежал в шалаше! Забавка так сумела накрыть крышу ветками, что воины, проехав мимо, даже следов не почуяли.