то женщины, естественно, выходят работать вместе с мужчинами. Часто работают на пожарах и женщины-лесники, просто потому, что они переживают за свой лес и не хотят, чтобы он горел. Но при этом социально они не защищены — не получат компенсацию в случае травмы или болезни, — и мириться с таким положением дел нельзя»107.

Каждая женщина имеет право сама решать,

готова ли она рисковать здоровьем на работе

Все женщины разные. Одни хотят и могут рожать детей, а другие — нет. У одних беременность протекает легко, а другим требуется постоянное наблюдение медиков. Одни спокойно переносят высокие физические нагрузки, другие — нет. Женщины должны сами свободно решать, готовы ли они рисковать здоровьем и работать в опасных условиях.

Лично я желанием выполнять опасную для жизни и здоровья работу не горю. Тем не менее даже офисная работа опасна: долгое сидение в одной позе, зажатые мышцы и нервы, напряжённые глаза, стресс, недосып — всё это приводит к проблемам с сердцем, сосудами, психикой и т. д.

Действительно ли «вредные и опасные» на бумаге работы сильно вреднее и опаснее других в долгосрочной перспективе? Это вопрос открытый.

Кто имеет право соотносить подобный риск за меня, решать, что в моей ситуации будет лучше для моей психики и моего тела? Это вопрос закрытый: только я.

Нельзя не заметить, что женщинам позволяют рисковать здоровьем — но только за маленькую зарплату. Женщине разрешено быть санитаркой в больнице, но запрещено водить экскаватор. И санитарке, и экскаваторщику приходится поднимать тяжести. В вакансиях на сайте hh.ru в одном и том же городе санитару-уборщику предлагают от 19 до 25 тысяч рублей, а машинисту экскаватора — от 90 до 150 тысяч.

Мать всю жизнь работает поваром в школе, они сами тягают кастрюли и баки на 1,5 тысячи человек. От грыжи не оперировалась только посудомойка.

Работаю на хлебозаводе. В бригаде мужчин нет вообще, работа считается женской. Мужчины только грузчики, пекари, операторы машин. Типа потому, что на этих местах тяжести таскать надо, но по факту мы вынуждены ворочать тяжести вполне сопоставимые. Просто потому, что некому больше. Баки по 50 килограммов и больше не каждый мужик в одно рыло поднимет. Мы по двое их тягаем, если надо: одна за одну ручку вцепилась, другая за другую.

В итоге в бригаде даже квалифицированные редко получают больше 30 тысяч.

Законодательный запрет на профессии порождает ещё и такой казус. Россиянки старше 35 лет (или младше, если у них есть хотя бы двое детей) имеют право сделать медицинскую стерилизацию. Но даже после этого они не смогут устроиться на работу из запретного списка из-за защиты «репродуктивного здоровья». Ведь статья 253 Трудового кодекса РФ ограничивает применение труда всех женщин — без исключений.

Законы должны одинаково защищать от опасных

и вредных условий труда всех: и женщин и мужчин

Вибрация и электромагнитное излучение способны повлиять на здоровье, в том числе репродуктивное, любого человека. Но государство не опекает мужчин и не запрещает им вредные работы. Женщина прежде всего считается матерью, а не работницей. А мужчина — работником, а не отцом.

Вместо запретов для женщин и закрывания глаз на мужчин государству следует одинаково защищать наши права на безопасные условия труда.

Подобные сферы должны быть максимально автоматизированы (мы должны стремиться к этому и развивать технологию). Потому что вредные для женщин условия труда так же вредны и для мужчин. А то получается, будто бы женщины — неразумные дети, о которых нужно заботиться, а мужчины — расходный материал. За женщин решают против их воли, а мужчинам как бы говорят: «А на вас пофигу, хоть все умрите».

Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин считает, что законодательные ограничения поддерживают представление о женщине как жене и матери и подрывают перспективы её карьерного роста. По мнению комитета, России следует оставить в списке только ограничения, необходимые для охраны материнства в строгом смысле слова (например, предложить особые условия только для беременных и кормящих женщин)108.

Подчинённые и начальники

Женщины и мужчины находятся на разных уровнях должностей. Это называют вертикальной сегрегацией. Женщины чаще оказываются подчинёнными, а мужчины руководят. Вертикальная сегрегация — ещё одна причина, по которой женщины зарабатывают меньше мужчин.

Почти во всех странах женщины реже мужчин:

• Занимают руководящие должности. Средний показатель — 36,9%. Где-то цифры намного ниже. Скажем, в Пакистане руководительниц меньше 5%.

• Возглавляют компании. К примеру, в Бангладеш, Афганистане и Эфиопии женщин среди топ-менеджеров — меньше 5%, в Турции и Иордании — меньше 4%109.

• Занимают место в советах директоров компаний, чьи акции торгуются на бирже. Например, в Венгрии директрис 9,4%, в Эстонии — 9,1%, в Корее — 8,7%110.

Среди руководителей в России почти поровну женщин (49,7%) и мужчин111. Однако среди топ-менеджеров женщин только 24,3%, а в советах директоров — всего 10,6%112. Кроме того, россиянки в основном руководят небольшими компаниями. В крупных компаниях всего 12% руководительниц, а в 200 крупнейших — 6,5%113.

Женщины не умеют руководить?

По данным сервиса «Работа.ру», 35% россиян предпочитают руководителя-мужчину, 12% — женщину, а для 53% пол неважен114. 24% респондентов, опрошенных аналитическим центром НАФИ, согласны с тем, что женщины руководят хуже мужчин115. Так ли это — или дело в предубеждениях?

• От женщин ожидают, что они чутки, заботливы, добры, уступчивы, скромны, поддерживают других. От мужчин — что они независимы, настойчивы, жёстки, ставят смелые цели и побеждают. Успешному лидеру приписывают качества из второго набора. Исследования показывают, что когда мужчина ведёт себя напористо и доминирующе — это принимают как должное, когда женщина — её оценивают отрицательно. Если мужчина подчёркивает, что он профессионален, — значит, так и есть. Если женщина — она хвастается и ведёт себя нескромно116.

• Мужчины не любят подчиняться женщинам и болезненно воспринимают критику из женских уст.

Участники одного исследования выполнили работу и получили о ней критические отзывы, подписанные мужским или женским именем. Отзывы были одинаковыми. Но если отзыв принадлежал «женщине», мужчины чаще оставались недовольны: называли замечания ошибочными, а их тон — неуместным, слишком резким. Женщины разницы между полами не делали и одинаково принимали критику и «женщины» и «мужчины»117.

В итоге женщина-лидер оказывается в двойной ловушке. Если она строга и требовательна — её назовут стервозной и посчитают плохим человеком, а если мягка и участлива — плохим руководителем. В любом случае она окажется «плохой».

В моём отделе была начальница (скажем, Мегера Ивановна), которая любила на всех орать. Как начальница она была не ахти. Все её поносили в хвост и в гриву. Только что «наша мымра» не звали. Но суть не в этом. Мегера Ивановна переехала в Москву, и её место занял Цербер Петрович. Шефом он был ещё более хреновым, чем Мегера Ивановна, орал в три раза больше, чем она, в нашей предметной области не разбирался от слова совсем, много раз по-крупному накосячил, ещё и под юбки к стажёркам лез. Но все мужчины отдела были в восторге, что вместо «этой стервятницы» пришёл «нормальный мужик».

Между тем женщины на руководящих постах приносят серьёзную и измеримую пользу.

• HR-платформа Peacon в 2019-м задалась вопросом, есть ли разница между компаниями, которые возглавляют женщины и мужчины. Peacon опросила 60 тысяч работников из 43 стран. Если компанией руководила женщина — сотрудники гораздо чаще отвечали «да» на вопросы «Бизнес-цели и стратегии, установленные руководством, ведут компанию в верном направлении?», «Вас вдохновляет цель и миссия компании?», «Вы рекомендуете продукты или услуги своей компании друзьям или семье?». Peacon говорит, что связь между женщинами-лидерами и верой сотрудников в стратегию компании очень сильная, но отмечает: не факт, что причинно-следственная связь именно такая. Возможно, женщины предпочитают возглавлять компании, чьи сотрудники верят, что их работа важна, или в таких компаниях принято продвигать женщин118.

• По данным S&P Global (2019), компании, где женщины занимали должность CEO (гендиректора) и CFO (финансового директора), серьёзнее растут в цене по сравнению со средними