были отчеканены медали с изображением этого мятежника, на которых он имел необычную внешность: короткий и толстый, с широкими плечами, толстым животом и ягодицами, так что он внешне был очень похож на Эзопа”.

В. И. Суриков. Степан Разин. 1906 г.

Формула «С Дону выдачи нет» действовала безукоризненно: крестьяне, жизнь которых становилась все тяжелее (действовал бессрочный сыск беглых), часто бежали на юг и там становились казаками — военными, которые должны были защищать южные границы. Были казаки, уже укоренившиеся в тех местах, с двором и животиной, однако чаще всего люди оказывались на новом месте без средств к существованию. Такие беглецы представляли собой беднейшую прослойку сообщества на Дону, голытьбу, и, пользуясь языком юридическим, создавали криминогенную обстановку. Деньги были нужны, поэтому люди смекнули — можно грабить соседние государства. Так организовывались знаменитые походы за зипунами (зипун — это дорогая верхняя одежда, поэтому грабеж иностранцев, одетых богато, был выгоден казакам) — грабежи на территории Волги, Крыма, Турции и Персии.

Степан Разин, гравюра, приложенная к гамбургской газете. 1670 г.

Отряд Степана Разина разбил персидский флот в 1668 г. и отправился домой с богатой добычей, посетив при этом Астрахань и Царицын (Волгоград). Удачливый атаман, сумевший покорить персидское побережье и вернуться живым, начал собирать войско для восстания.

Как и другие зачинщики бунтов XVII в., Разин говорил, что идет воевать не против царя, а против бояр-изменников, которые нашептывали монарху неверные идеи и дурно влияли на него. После того как в 1670 г. умерли первая жена Алексея Михайловича, Мария Милославская, и два ее сына — 16-летний царевич Алексей и 4-летний царевич Симеон, поползли слухи о боярском заговоре. Эпидемия русского самозванчества, появившаяся на рубеже веков, продолжала спорадически вспыхивать: появилась весть о том, что наследник, Алексей Алексеевич, чудесно спасся, сбежав на Волгу. В 1671 г. в Новгороде у ворот церкви некий Иван Клеопин сообщил нескольким горожанам, что он собирается просить польского короля собрать войско, чтобы его венчали на царство, ведь он пропавший Алексей Алексеевич. Ивана Клеопина признали душевнобольным и повесили. А в 1673 г. у казаков Запорожья внезапно объявился царевич Симеон — правда, он оказался Семеном Воробьевым. Также был казнен. Так что, получается, Разин шел спасать царя из рук коварного боярства — и снова история об избавителе.

Астрахань сама сдалась подошедшему разинскому войску, а вот за Царицын пришлось повоевать: город оборонялся, а ему на подмогу шло войско стрельцов.

Находясь в районе Самары, Разин объявил, что с ним вместе спасать государя идут патриарх Никон и царевич Алексей — правда, они так ни разу и не показались на людях, но где-то мифически существовали. Легенда о пропавшем по злому умыслу бояр, но возвращающемся царе-государе, работавшая с начала века, снова сыграла бунтовщикам на руку, тем более что каждого присоединившегося к войску Разин называл свободным человеком — и в войско вливались новые люди.

Из немецкой газеты:

«До них дошло много слухов о том, что этот мятежник — дурной человек и поднял этот мятеж [в отместку] за своего повешенного брата. Они слышали также, как многие люди — татары, казаки и московиты, часто бывавшие с ним, — говорили, что он при его безобразном теле, но большом уме способен совершить нечто особенное. Он невысок ростом, туловище у него небольшое, но плечи вдвое шире обычного. Все, что он захватывает, он не оставляет в своей казне, а раздает сообщникам. Так же, как и Томмазо Аньелло, он высоко чтит своего государя и говорит, что против него ничего не имеет, а [выступил] лишь против его воеводы Долгорукова и некоторых его офицеров. Вся Москва его боится, и никто не хочет идти против него вместе с Долгоруковым. Для создания настоящей армии не хватает денег, так как их забрали жадные до золота чужеземные патриархи, которых царь с большими издержками выписал из Константинополя, Антиохии и Иерусалима, чтобы рассмотреть учение и дела прежнего московского патриарха. Об этом сообщают рижане».

В Москве, надо сказать, и впрямь было нервно, тем более на периферии шествия разинского войска также вспыхивали бунты: Волжское казачье войско бунтовало, прикрываясь именем Разина и говоря, что их предводитель именно он.

В битве под Симбирском Разин был тяжело ранен. Тут сыграли свою роль те же народные представления из области иррациональной догадки, которая ведет людей, живущих вольной жизнью. Попросту говоря, сработали коллективные представления: если казаку не везет — значит, он не настоящий предводитель, следовательно, хранить ему верность незачем. Разин засобирался на Дон, пополнять войско. Он даже успел вернуться, однако поддержка оказалась недостаточной, нашлись предатели, схватившие предводителя казаков вместе с его братом Фролом.

Пленных отправили в Москву. Четыре дня их допрашивали. Дела, к сожалению, не осталось.

Разин был четвертован; множество повстанцев также были казнены.

Газеты с большим интересом освещали это восстание: за несколько лет до этого казаки «оторвали» кусок Речи Посполитой и украинских земель, поэтому ожидать от такого крупного восстания можно было много чего. На казнь были приглашены присутствовавшие в Москве иностранцы — они заняли почетные места и наблюдали за действом с лучших ракурсов.

«Подробный отчет о казни главы мятежа против Москвы Степана Разина, произошедшей в городе Москве 6 июня 1671 г. по старому стилю

По всему миру уже, несомненно, разнеслась [весть] о том, как мятежник по имени Степан Разин год назад стал главарем множества мятежных казаков и татар, как он захватил город Астрахань и все [Астраханское] царство и совершил разные другие тиранства и как, наконец, он всячески стремился привлечь на свою сторону донских казаков, чтобы нанести сильный удар Москве. Следует знать, что упомянутые донские казаки сделали вид, будто они с ним согласны. Однако они поступили так из хитрости, чтобы поймать лису в ловушку. Когда казаки узнали, что Разин со своим братом остановился в убежище, где он ничего не опасался, они [казаки] напали на него и захватили его с братом в плен. В прошлую пятницу 1000 мушкетеров доставили его сюда, и сегодня за два часа до того, как я это пишу, он был наказан по заслугам. Его поставили на специальную повозку семи футов вышиной: там он стоял так, что все люди — а их было более 100 000 — могли его видеть. На повозке была построена виселица, под которой он стоял. Он был крепко прикован цепями: одна очень большая шла вокруг бедер и спускалась к ногам, другой он был прикован за шею к виселице. В