ПЕРВЫЙ СЕНЬОР И вскоре новый купол Святого Петра подобно огромному пшеничному стогу вознесется над неоглядной Европой[34].

АРХЕОЛОГ

Риму неплохо и на своем месте. Что же до меня, я счастлив вновь увидеть Неаполь

И его звонкоголосый народ, который Аполлон и Нептун не перестают перемешивать и ворошить, подобно толстосуму, что двумя руками шарит в мешке с пистолями.

ВТОРОЙ СЕНЬОР Но разве вы, господин ученый, не имеете дел больше с мертвыми, чем с живыми?

АРХЕОЛОГ Ужели называете вы мертвыми живые изваяния из мрамора и металла, что извлек я из лавы? Они больше чем живые, они бессмертны!

Наши сущности, по образу и подобию Божьему вылепленные, порученные в течение веков архивам вулкана, в сравнении с которыми мы сами лишь слабые копии!

Ах, именно эти мертвые научили меня лучше видеть живых!

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ И то правда.

В этом человеческом извержении в Неаполе наш друг смог найти несколько статуй.

АРХЕОЛОГ И самую прекрасную из всех, как я сожалею, сеньор, что вы не захотели оставить ее себе.

КАПЕЛЛАН Я затыкаю уши.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Великолепная самка, не могу этого отрицать.

АРХЕОЛОГ Дочь рыбака, скажете вы? А я бы назвал ее дочерью моря, достойной Бога и короля!

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Именно поэтому я и послал ее в подарок моему другу Питеру Паулю Рубенсу.

ВТОРОЙ СЕНЬОР Так это ее мы видели сегодня на отплывающем корабле посреди статуй, картин и всякого рода редкостей, что вы отправили герцогу Альбе?

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Именно. В сопровождении его матушки, подобно, так сказать, растению с корнями.

ВТОРОЙ СЕНЬОР Столько красот для севера! Все равно, что вылить вино в пиво! Лично я все, что люблю, предпочитаю хранить при себе.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Что мне прикажете делать с этой красоткой? Немного эгоистического удовольствия, немного радости ценителя. Красота создана для большего, чем удовольствие.

ВТОРОЙ СЕНЬОР Питер Пауль Рубенс все равно предпочитает пышных розовощеких блондинок.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Господа, вы принимаете меня за глупца? Наш друг Рубенс слишком горд. Вовсе не как модель посылаю я ему эту дочь Солнца, но как вызов!

Есть кое–что поинтереснее, чем копировать прекрасное произведение, — с ним можно соперничать!

Урок шедевра вовсе не в результате, но в том, какими средствами его можно добиться.

Прекрасное произведение дарит нам радость, умиление и гнев! Оно вкладывает в сердце артиста священное исступление!

Именно поэтому я не могу оставить этого принца художников в покое среди его лилий и роз.

Животрепещущую Италию в лице этих мраморных сестер я отправляю ему в дар, чтобы сразить его.

ПЕРВЫЙ СЕНЬОР Я бы предпочел скорее отправить порох и пушки герцогу Альбе.

Не Рубенс сохранит Фландрию королю Испании.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Именно Рубенс сохранит Фландрию для христианства против ереси! Все, что прекрасно, объединяет, все, что прекрасно — от Бога, а все, что объединяет и исходит от Бога, я не могу назвать иначе, чем всеобщий, католический.

Не правда ли, господин Капеллан, я неплохой теолог!

КАПЕЛЛАН Монсеньор, вы такой же теолог, как этот господин с седой бородой, что только что говорил, — археолог среди девиц Неаполя.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Чего иного добивались эти скучные реформаторы, как не определить, что именно исходит от Бога, низведя алхимию таинства между Богом и человеком только к порыву веры…

КАПЕЛЛАН Скажите лучше, осознанию или иллюзии веры.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ … к личной подпольной сделке в узком кабинете, Богохульствуя, что творения ничему не служат, творения Господни не более чем творения человека, Отделяя верующего от его мирского тела.

Отделяя небо от земли, отныне выставленной на продажу, отлученной от религии, порабощенной, сведенной единственно к производству полезного!

И церковь защищается не только своими отцами, своими святыми, своими мучениками, славным Игнатием и шпагой своих верных сынов, но призывает на помощь всю вселенную!

От нападения разбойников исподтишка церковь защищается всей вселенной!

Этот мир стал слишком тесен для нее.

И она исторгла новый мир из глубины вод.

Из конца в конец творенья все созданья божьи, все расы и все времена призвала она в свидетели!

Она извлекла из земли античные камни и ныне на семи холмах, на фундаменте пяти империй возводит она навечно купол новой веры.

КАПЕЛЛАН Никогда бы не подумал, что Рубенс был проповедником Евангелия.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Но кто, скажите мне, лучше Рубенса прославил Плоть и Кровь, ту самую плоть и кровь, в которую сам Господь пожелал облечься и сделал орудием нашего искупления?

Сказано, что и камни возопиют! Почему же только телу человеческому вы отказываете в слове?

Да, именно Рубенс превращает быстротечную пресную воду в вечное благородное вино.

Разве вся эта красота может быть бесполезна? Богоданная, разве не должна она вернуться к нему? Нужен поэт и художник, чтобы принести ее в дар Богу, соединив слово к слову в цепочку, и все сотворенное превратить в литургию благодарения и признания, и в молитву, вырванную у времени.

Как голос нуждается в словах, так и словам необходим наш голос.

Так в единстве со всем творением его молимся мы Господу! Ничто из созданного им не напрасно, ничто не может быть исключено из нашего спасения.

Именно все творение, не забыв даже самой малой толики, возвеличиваем мы трудом смиренных и умелых рук своих.

Протестант молится в одиночестве, католик же возносит молитвы к Богу в соборности церкви.

Издалека слышатся колокола Рима.

ПЕРВЫЙ СЕНЬОР (обращаясь к Капеллану) Ну что, еретик, уверился?

КАПЕЛЛАН Я слышу колокола Рима, они мешают мне ответить, и среди них колокол моей обители, монастыря Святой Сабины, что будто говорит мне: “Прощай и Аллилуйя!”

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ (Второму сеньору) А ты, Лючио, ты веришь мне?

ВТОРОЙ СЕНЬОР (смотрит на него с нежностью) Все, что вы говорите, — истинно.

ТРЕТИЙ СЕНЬОР Мы горды нашим капитаном.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Я прав вовсе не потому, что вы любите меня.

ПЕРВЫЙ СЕНЬОР Мы и любим вас именно потому, что вы правы.

И любя вас, мы научились лучше ценить друг друга.

ВТОРОЙ СЕНЬОР И вместе составили очень братскую компанию.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Зачем же надо мне жениться, когда меня окружают такие друзья?

АРХЕОЛОГ Все вам удается, но мне обидно, что вы ничем не пользуетесь и запросто обходитесь без всего.

ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Если бы я, как вы говорите, пользовался, я вынужден был бы разрушать, а это ни к чему хорошему не привело бы.

Я не создан для разрушенья, все, к чему я прикасаюсь, мне хочется сделать бессмертным! Неисчерпаемым сокровищем.

Но пойдемте же! Мне нужны только вы. Радость в ваших глазах, что говорят мне,