Мне хочется остановить время и остаться с ним в этом дне. Нашем дне. Там где нет никого и есть только я и он.

Я чувствую его возбуждение и стон срывается с моих губ. Желание концентрируется в одной точке и дрожь расползается по телу. Мы оба хотим продолжения. Хотим дойти до конца и почувствовать всю глубину этого желания. Но не переступаем к черте, после которой уже нет возврата. Еще не время. Еще рано.

— Нам стоит возвращаться! — шепчет Глеб упираясь в мой лоб и опаляя кожу огнем дыхания. — Я уеду рано утром. Но так хочу, чтоб ты побыла со мной.

— Тогда, мы можем не возвращаться в коттедж. Можно переночевать в городе. — цепляюсь я за него и пытаюсь отсрочить неизбежное.

— Если ты этого хочешь! — вздыхает мужчина.

— Поехали! — спрыгиваю с машины и тяну его за руку.

13

Дорога занимает не так много времени. Словно все светофоры сегодня горели только зеленым и мы проскочили за каких то пол часа. Бросили машину на парковке и держась за руки поднялись на мой этаж. Я открыла квартиру и пропустила Глеба в перед.

И тут возникло странное напряжение между нами. Мы боялись коснуться друг друга даже невзначай. Если мы сейчас снесем барьер, то тогда точно пути назад не будет. Держась на последних силах, я бреду в кухню. Нужно поесть. Накрываю скромный ужин, пока Глеб пользуется моей ванной.

Черт. Я хочу вломиться в помещение, как только представлю его там. Вспоминаю закон Ома и таблицу умножения, стараясь отвлечься от мыслей о парне под струями воды. Черти прыгают в моей голове и заставляют лисью шкурку гореть. Еще немного и я запрыгну к Глебу с криком Ееехххоооо!

Готовлю свежий чай и жду своего ночного гостя. Мы усаживаемся друг на против друга и смотрим в глаза. Как же хорошо, что парень в одежде. Если бы он предстал передо мной в одном полотенце, то мои тормоза слетели бы к чертям. А так я могу выдохнуть.

— Представляешь, эти конфеты я с детства обожаю! — усмехаюсь вертя в руках батончик.

— Я тоже. А еще были такие, со сгущенкой! — поддерживает парень.

— Я наверное по запаху, могла найти их в доме. Куда мама их только не прятала. А я все равно умудрялась найти и съесть столько, что потом покрывалась сыпью. — делюсь я.

— Значит ты сладкоежка! На сладкое аллергия. А у меня на цитрусы, причем любые и даже в малом количестве. Сразу лицо шелушиться начинает.

Разговор становиться веселым и непринужденным. Неловкость уходит, а вот притяжение все еще висит над нами.

— Я в детстве была непоседой, а Никитка велся на мои проказы. Ох и сколько раз я втягивала его в разные неприятности. Помню как приехали в деревню к знакомому дяди Дениса, а там местные ребята нас избить хотели. Окружили и уже Ника с ног сбили. Я схватила какой то сук и на них. Отбились и убежали мы тогда. Потом вместе попросили родителей на секцию нас отдать. Мама еще причитала, девочка и драться учиться хочет. Зато отец гордился.

— Значит ты тоже карате занималась? — удивился Глеб.

— Да. Но не долго. Мы переехали, потому что бабушка, папина мама заболела и мы за ней ухаживали.

— А сейчас где она? — поинтересовался парень.

— Она скончалась. Сердце. Но я ее помню. Хорошая она была, добрая.

— А как думаешь, в кого ты такая?

— Озорная? Да наверное в маму. Она у меня экстримал. А еще она успешный адвокат. Может слышал, Екатерина Васильева? — улыбаюсь с теплотой вспоминая мамочку.

— Что то вроде слышал. А вот дизайн это наверное от отца?

— Ну да. Он же компаньон и друг Дениса Николаевича. Так что мы с Никиткой по их стопам пошли.

— Ну оно и понятно. Я же сам попал в зависимость от архитектуры. Спасибо отцу Кита. А еще если бы не они, я тебя бы не встретил. — улыбается Глеб.

Вечер проходит гладко. Мы включаем романтическую комедию и устраиваемся на диване. Глеб обнимает меня, а я наслаждаюсь его теплом. Завтра он уедет, а вот вернется ли, даже спросить страшно.

— Лисенок. Ты сейчас можешь не отвечать, но мне важно только да или нет. Если я приеду в субботу, ты будешь мне рада? — спрашивает он заглядывая в мои глаза.

— Да! — тихо шепчу я.

— Я надеялся услышать именно этот ответ. Мой Лисенок! — шепчет он.

И опять прикосновения к губам и ласка рук. Опять полет и эйфория. Неужели так будет всегда? Неужели я буду летать всякий раз, как он будет касаться меня?

Ночь проходит слишком быстро. Я просыпаюсь в его объятьях и тихонько сползаю с дивана. Умываюсь и спешу в кухню мечтая накормить на последок парня завтраком. Блинчики с творогом и омлет, дымятся на столе, когда на пороге появляется мой сонный мужчина.

— Привет! — улыбается он и тут же оказывается рядом.

— Доброе утро! — говорю и обнимаю пряча лицо на его груди.

Вдыхаю запах так, словно хочу надышаться на эти пять дней. Не могу отпустить, мой эгоист боится расставания.

Садимся за стол с усилием воли отлепляясь друг от друга и начинаем завтрак.

— Значит я приеду в субботу и у нас будут все выходные вместе. Можешь придумать программу. Я буду только за. — напоминает он о неизбежном расставании.

— Ты главное приезжай, а там видно будет. — шепчу стараясь скрыть слезы.

— Лисенок! Ты чего? — тут же оказывается рядом со мной парень и присаживается у моего стула на корточки. — Пять дней пролетят быстро. Какие планы на неделю?

— Встречусь с друзьями. Потом институт. Над дипломом поработаю. Скоро практика. — делюсь я глядя в любимые глаза.

— Вот и хорошо. А еще мне просто необходим твой номер. Я хочу слышать твой голос перед сном. — улыбается он и гладит мою щеку.

Я вбиваю цифры в его телефон и получаю в ответ веселый смайлик. Но все же не могу побороть грусти от разлуки. Всего неделя, а я уже не в силах отпустить его. Всего несколько дней как пара, а мне трудно думать, что он может не приехать.

Все хорошее быстро проходит и конец неизбежен. Как и неизбежно было отсрочить его отъезд. Мы долго прощались у его машины. И когда она скрылась за поворотом в кармане у меня зазвенел телефон.

— Привет Лиса! Куда пропала? — интересовался Костя. — Я так и не понял, куда вы с Бутузовым вчера пропали?

— Все хорошо Кость, правда. Глеб домой уехал. — грустно сказала я.

— Тогда почему