На суровых лицах заиграли понимающие улыбки. Народ подтянулся, приободрился, заерзал на месте в предвкушении равноправной бойни, где не только тебя могут убить, но можно без боязни стрелять в ответ.

Раньше было, что бойцы кладут жизни за уничтожение партии героина в десятки килограмм, а поставщику пять лет дают. Финансовые потоки выкупают их из тюрем через год. Совсем другое дело, когда продавца смерти оставляешь на том же костре, где в воздух взвивается ядовитый дым порошка.

Древняя формула проста — око за око, зуб за зуб.

Старший лейтенант Даниил Харламов был сторонником сильной власти. Сильная власть подразумевала расстрел по всем «наркотическим» статьям в кодексе Российской Федерации.

— Снижаемся, — прокричал пилот.

Пассажирский вертолет завис в нескольких метрах над землей.

— За мной! — Даня первый коснулся земли и устоял без переката.

Пригибаясь от ветра лопастей, помчался в лес.

Семь фигурок поочередно попрыгали на землю вслед, вынужденно совершив перекат, и так же скрылись в лесу.

В десяти километрах к западу отряд столкнется с бандой боевиков.

Медведь, просто делал свою работу.

* * *

Кавказ

Два дня спустя

Одинокая птица парила над вершинами гор. То ли сокол, то ли орел. Летела слишком высоко, с земли не разглядеть даже со стопроцентным зрением. Парила гордо, как и все живое на Кавказе. Явно хищник, рыщет своим сверхчетким зрением по земле в поисках добычи, как рыщут по высоким лесам группы бородатых. И нет для тех бородатых различий: русский солдат или мирное население народов предгорий и гор, мусульманин или православный. Для них нет никакого понимания слов, доводов, рассудка. Понимают только силу. Важна только война. Беспрекословная война со всеми неверными. А «неверными» с легкой руки денежных потоков становятся все, на кого укажут из тени.

Откуда и предстояло узнать в скором времени.

Андрей переложил губами травинку, погрыз, покусал. Осторожно протер стекло снайперской винтовки тыльной стороной кожаной перчатки. Задумчиво обронил, не сводя глаз с дальней зеленки[7].

— Дань, почему самых ярых чеченских и прочих террористов называют именно «ваххабитами»? Скорпион говорил, что настоящие Ваххабиты — это члены королевской семьи Саудовской Аравии, и большинство их подданных — люди сугубо мирные, богатые и процветающие. Они покровительствуют священной Мекке, выступают с самых авторитетных университетских кафедр и ни к какому вооруженному насилию не призывают.

Даня поправил косынку цвета хаки, чуть прикрыл уставшие от долгих бессонных ночей глаза, но ответить не успел. Краем сознания уловил в дальних кустах постороннее присутствие. Оборвал разговор, расширяя чувственную сферу и уточняя количество человек.

Кот замолк, прислушался. За время двухлетних скитаний по Кавказу, его и Даниила трижды повысили в звании за уничтожение разрозненных и сплоченных групп банд-формирований, как выражались официальные лица. Всего завалили порядка двухсот боевиков. Хотя кто их считал? Вдвоем уничтожили больше, чем некоторые полки и дивизии вместе взятые. И что толку? Количество воинствующих бандитов не уменьшилось ни на пядь. То из местных жителей вербуются по любому поводу, то границу с Грузией перебегают наемники со всего мира. И за дело ислама, и так, пострелять. Каждому свое. Кавказ и ныне там, пока открыта граница.

Из- за резких повышений в званиях на молодых парней стали коситься. Каждому не объяснишь, что действительно потом и кровью. Пришлось уйти в подполье разведки и контрразведки. Сложить лычки, отказавшись от званий и пагонов. Проверки-надзоры сверху, бюрократизм и субординация ушли ко всем чертям, руки развязались. А то, что «официального» статуса военных лишили, с правом на применение холодного оружия и защиту родины, так это не беда. Золоченые книжечки с грифами особых отделов сделать труда не составляло. Конторы давно к себе переманивали, не подозревая, что бойцы класса «супер» работают совсем на другую систему — Антисистему.

Штанишки армии начали теснить, пришлось сменить на более просторные. Ночные облавы на вооруженных до зубов бородачей, когда даже местные стараются держаться дома, с ночным зрением Даниила и Андрея заставали террористов врасплох. За неделю вольных прочесываний в горах, когда в штабе о тебе ни краем уха, нашли столько схронов оружия, что вооружить можно не одну сотню человек. И это после всех чеченских кампаний, рейдов силовиков, суеты местной милиции. А Кавказ все тот же. Третью сотню лет.

— Андрюха, чего пригорюнился? — ткнул в бок Даниил, — там три с лишним десятка фундаменталистов наркоту со стороны грузинской границы тащат. А по рации о прорывах через блокпосты не передавали. Вот тебе и еще одна дырочка на границе. Зашьем?

— Бородачи? Через Южную Осетию? — предположил Андрей.

— Нет, Осетия хочет единства. Давно к России просятся, мира хотят. Документ о вхождении в Российскую Империю есть, а о выходе нет. Выходит, что Грузия нелегально оккупировала территорию. Осетины подлить не будут, наркотропы в обход идут. — Вздохнул Даня. — Мне кажется, база Горэ в Панкийском ущелье.

— Крупная, видать, дырка на границе. — Добавил Андрей, вспоминая выпускной, красный диплом и сладкие губы девушки, имя которой выветрилось из памяти за два года партизанской войны на своей территории против чужих… или своих?

Эти свои хуже чужих. Бардак получался такой, что выходило — воевать приходится со всеми одновременно. Система уничтожала боевиков и тут же поощряла, вновь зачищала территории и снова мазала медом.

И чего я здесь с автоматом бегаю? — подумал Андрей. — В детстве что ли, не навоевался или тренировок не хватило? Кавказ этот и даром никому не нужен. За жалкие капли нефти реки крови. Выжгли бы уже все напалмом или дали бы этим горцам свободу, заслужили. Пусть друг с другом воюют, как хотят. Война не из-за нефти, ее в других регионах ведрами черпать можно. Война идет потому, что страна свои ошибки признать не может. Авторитет пострадает. Зря, что ли, морочились триста лет? Хотя с другой стороны так страна и не позволяет себе развалиться по директориям, областям и прочим автономиям.

— Жаль, авиация прикрыть не может, — буркнул вслух на автомате, пытаясь поймать в смятениях души момент, когда вся эта возня с кровью, убийствами, огнем и войной просто осточертела.

Даня повернул голову:

— В этих кустах стингеров, как муравьев… ВДВ прикроет уже у самой границы. Зажмем в стальные тиски. Это последняя наркотропа на Кавказе, поработали хорошо. А то, что откроются или появятся новые дыры, это уже не наши проблемы. Это политика. Если тупят там, то мы здесь бессильны. Ругаться не буду, надоело. Да и какая может быть политика, когда все здесь решает Горэ? Найдем базу этого урода, доложим аналитикам. Потом вернемся всей нашей группой, сожжем до основания вместе с сильным мира сего и на заслуженный отпуск. Вася все-таки молодец с бонусами. Я давно мечтал об отдыхе.