ему, как и подобает хорошему трудяге, необходимо было получить заботу от женщины, пусть эта забота и проявлялась в весьма странной манере и за деньги. Зайдя в новый клуб «Stripes & Lust», Константин забронировал себе VIP комнату, куда пригласили самую искусную обольстительницу, имевшуюся на тот момент. Псевдоним у нее был многообещающий – Ангел. Константин знал настоящее имя девушки, но по правилам клуба, нельзя называть работниц по их настоящему имени. За соблюдением правил наблюдали охранники заведения через видеокамеры, позволявшие записывать как изображение, так и звук. В случае нарушения, клиент лишался какой-либо возможности посещать данный дом взрослых развлечений повторно.

Зайдя в комнату, усевшись на комфортабельный диван, Костя ждал прихода Ангела. Освещение было вызывающим. Красный приглушенный свет наполнял комнату, будто провоцируя клиента на непотребства с приглашенной девицой. В центре комнаты стояла овальная платформа, обтекаемая белыми лампами. Внезапно свет в комнате потух, и Константин оказался в плену у тьмы. Музыка заполонила помещение, настраивая мужчину на предстоящее веселье. Глаза Воронихина уже привыкли к тьме, и он заметил, как из-за ширмы, через которую он проходил ранее, появилась человеческая фигура. Он знал – это была она. Белые лампы на танцполе зажглись, и человеческий силуэт вступил на трибуну разврата, принимаясь за дело. Постепенно красный свет начал возвращаться, и вскоре Константин увидел перед собой Ангела.

Она была одета в одно лишь нижнее белье, по первому впечатлению казавшееся на размер меньше, чем требовалось. На глазах у девушки была черная маска, подчеркивающая загадочность и зазывая клиента на активные действия. Ее бедра были широки и сочны. На них не было ни одного изъяна. На внешней стороне левого бедра была набита татуировка змеи, обволакивающая свою жертву, постепенно поглощая ее. Маленькая грудь Ангела, облаченная в кружевной бюст, органично смотрелась на фоне всех остальных частей ее тела. Нежная тонкая шея, которую не раз могли сжимать лапы какого-нибудь мерзавца, дорвавшегося до больших денег. Сквозь маску проглядывались карие глаза, глядя в которые, любой мужчина начинал погружаться в транс. Черные волосы прекрасно сочетались с гранатовым освещением вокруг. Все это могло завлечь любого мужчину, но только не Константина. Он пришел сюда лишь насладиться компанией старой знакомой.

Через какое-то время девушка спустилась со сцены, и направилась прямиком к Константину. Усевшись на него сверху, она прижалась к нему, и начала виться вокруг его уха, говоря что-то, сладко причмокивая.

– А ты немного похудел, Костенька, – Ангел прикусил его мочку уха, – дела совсем не идут.

– Да нет, наоборот. Скоро все должно закончиться, – Константин взял Ангела за шею, и перевел внимание девушки на свои глаза. – А ты все так же работаешь в этом свинарнике?

Ангел смотрел Косте в глаза, пытаясь отыскать в них хоть что-нибудь похожее на вожделение.

– А ты все так же остаешься серьезным и высокомерным? – девушка продолжала тереться об Константина, поддерживая зрительный контакт. –Хотя чего это я, ведь именно из-за этого мы и расстались, – она остановилась, и повисла на своем клиенте, – ты не меняешься.

– Если я изменюсь, моя цель не будет достигнута, – он положил свои руки девушке на талию, а затем спустил их ниже, – ты же знаешь, как это для меня важно.

– Ох, Костик, добром это не кончится, я уверена.

– Я знаю, Серафима.

Константин знал, что он может себе позволить произнести ее имя, ведь Серафима является лучшей в этом заведении только благодаря тому, что у нее есть особый подход к клиентам. Начальство, по началу, не хотело давать возможности ухажерам Ангела нарушать правила, установленные для всех клиентов, но за те суммы, которая приносила Серафима своему начальству, они решили позволять ей все, что было нужно.

Танец был окончен. Серафима слезла с Воронихина, расположившись у него под рукой.

– А мы ведь с тобой могли бы еще попробовать, ты ведь знаешь об этом.

– Пока я не закончу дело, никто из нас не сможет быть свободен, пойми это.

– Может, ты оставишь это все, и мы с тобой будем жить где-нибудь за городом, подальше ото всей суеты. Забудем обо всем, что было с нами до этого.

– Вряд ли я смогу забыть то, что происходило вокруг нас все наше существование.

– Понятненько, – Серафима прильнула к груди Кости, и они вместе лежали с закрытыми глазами, вслушиваясь в тишину. –Люблю тебя.

– И я тебя люблю, Сима.

Глава 32

Холодная осень все еще властвовала над окружающим миром. Погребенная в глубокий сон земля казалась вовсе мертвой, не подающей надежды на то, что из нее может что-то произрасти. Мокрые ветви деревьев, переплетаясь между собой, создавали зловещее ощущение выжженности и гнетущей тьмы, с каждой секундой становясь все больше и больше. Но любой из идущих по парку понимал, что несмотря на вид столь запущенный и покинутый, внутри каждого клочка земли, внутри каждого деревца таилась жизнь, которая так или иначе вырвется наружу, и будет радовать окружающих.

Такие мысли часто приходили в голову Борису, когда он прогуливался по парку в одиночку, выискивая заблудшие души, покинувшие тела своих животных хозяев. Теперь же ему составляли компанию отец, Кристина, и, что более удивительно, мама Кристины. Женщина была не из робкого десятка, поэтому Николай с Антониной быстро нашли общий язык. Чего нельзя было сказать о молодых.

На протяжении всего времени, проведенного вместе, между потенциальной парой нависала некая застенчивость, скованность в мысли, и следственно, в словах. Они оба были зажаты, не знали с чего начать беседу, ведь никто из них не хотел показаться занудным, или чересчур тупым. С поколением по старше таких проблем не возникало.

– Ребят, что вы такие молчаливые сегодня? Мы вон в вашем возрасте такими не были.

– Да у нас и время было другое, не то, что сейчас.

И правда. В те времена для получения информации необходимо было завести прямой контакт с носителем информации – с этого и начиналось общение. Люди были более сходчивы друг с другом. Сейчас в эпоху открытого поиска через интернет, потребность в живом общении пропадает.

– Гляди так скоро и разговаривать разучимся, всё в своих телефонах текстики строчить будем.

– Антонина Семеновна, не нужно сгущать краски. Они молодые, у них вся жизнь впереди, вот и стесняются проявлять инициативу. Наше время считайте уже прошло.

– Скорее всего, ты прав, Николаша.

Прогулка длилась буквально три часа. Что же они делали все три часа на улице в столь пасмурный день, спросите вы? Они гуляли. Наслаждались всем, что мог уловить каждый из их органов чувств: запах мокрого асфальта после дождя, шум еще поющих птиц, вкус