С тех пор социал-демократы во главе с Чан Кайши были настроены антисоветски, а китайские коммунисты, даже получая из СССР деньги, сделались намного осторожнее.

Чан Кайши захватил Пекин в 1928 году, С тех пор его правительство было резко антисоветским. В том числе потому и вспыхнула война 1929 года.

И на Востоке коммунисты в своих попытках разжечь Мировую революцию наносили вред в основном самим себе.

Реальный СССР

Таков был СССР в реальности, не в сказках из «курса истории КПСС» 1980-х годов. Это было жуткое террористическое государство, которое осмысливало себя как первая стадия земшарной республики советов. Большая часть населения СССР НЕ поддерживала идей коммунистов, и эта власть держалась только на аппарате принуждения.

СССР возглавляла «партия нового типа» — партия, убежденная в исторической необходимости Мировой революции и в своем праве организовывать эту самую Мировую революцию. Партия держалась на терроре внутри страны и всеми силами старалась принести во весь остальной мир Гражданскую войну и государственный террор тоталитарного государства.

При этом большинство коммунистов были на удивление бездарными людьми. Впрочем, что удивляться? Они были людьми, отобранными по принципу «убеждений». Большевики возглавляли министерства и ведомства, вели внутреннюю и внешнюю политику, имея очень скверное представление о том, чем же они занимаются. И многие из них искренне считали, что профессиональные качества и трудолюбие вовсе не обязательны для успеха. Главное — это «правильные» политические убеждения и «верность партии».

Троцкий писал вполне откровенно: «Партия в последнем счете всегда права, потому что партия есть единственный инструмент, данный пролетариату. Я знаю, что быть правым против партии нельзя. Можно быть правым только вместе с партией и через партию, потому что других путей для реализации правоты история не создала».

Для коммунистов существовала не реальность, а тексты отцов-основателей и коллективные выдумки, которые делала партия по поводу этих текстов. Даже собственные идеи партия была не способна воплотить в реальную жизнь.

Таковы были государство и его правящий класс к 1929 году, когда Сталин взял власть и когда начался путь очень ко многому… В том числе и к 1937 году.

Попробуем понять, кто же смог «переиграть» коммунистов, взять абсолютную власть в государстве СССР и в чем состоял пресловутый переворот.

Войну нельзя выиграть. Войну можно только закончить.

Генерал А. И. Лебедь

СССР — это тайна внутри загадки, обернутая в секрет.

У. Черчилль

Человек-тайна

Об Иосифе Виссарионовиче Сталине известно невероятно много. Жизнь этого человека изучена не то что по дням, а чуть ли не по часам. И в то же время о нем известно поразительно мало. Главный политический враг и антипод Сталина Лев Давидович Троцкий, приложил огромные усилия, чтобы о нем знали как можно больше. Он подробно рассказывал о своих убеждениях, мнениях и вкусах, подробно объяснял, почему придерживается такого мнения или видит ситуацию именно таким образом. Сталин предпринял не меньше усилий, чтобы никто не знал, что же именно он думает, чувствует и понимает.

Простейший вопрос: а на каком языке думал Сталин? Изначально, конечно, на грузинском. А в 1930 году? В 1940-м? По-русски он говорил с акцентом, но это ни о чем не свидетельствует: практически всегда акцент слышен у человека, для которого язык не родной. Сородичи этого акцента могут не слышать, но для носителей языка акцент есть.

Мне доводилось общаться с русскими эмигрантами, которые думали на немецком языке, но говорили на нем с акцентом. Причем я этого акцента не слышал, а немцы — слышали. Так вот — в 1930 и в 1940 году Сталин думал по-русски или по-грузински? Написаны о Сталине тома и тома. Но на этот вопрос никто даже не пытался дать ответа. А сам Сталин никогда на эти темы не говорил и не писал.

Другой вопрос… Сталин начинал как революционер и как сторонник развала Российской империи. Впоследствии, и при том задолго до 1929 года, он стоял на великодержавных позициях, был убежденным врагом распада страны, а к революционной борьбе относился с откровенным отвращением.

В январе 1905 года начинающий революционер Джугашвили в газете «Пролетариатис Брдзола» публикует статью «Класс пролетариев и партия пролетариев». Сказано весьма и весьма определенно: «Прошло то время, когда смело провозглашали: «единая и неделимая Россия». Теперь и ребенок знает, что «единой и неделимой» России не существует, что она давно разделилась…» Оценивайте, если хочется, Джугашвили как предателя и подрывной элемент. Тем более, именно в это время идет война с Японией, солдаты Российской империи (и грузины тоже) проливают кровь на полях боев на Дальнем Востоке.

18 декабря 1917 года Сталин был в числе подписавших постановление СНК о признании государственной независимости Финляндской Республики. 22 декабря на заседании ВЦИК заявил, что СНК «не мог иначе поступить, ибо если народ, в лице своих представителей, требует признания своей независимости, то пролетарское правительство, исходя из принципа предоставления народам права на самоопределение, должно пойти навстречу». И тут же выразил сожаление, что финские рабочие и социал-демократы «очутились в таком положении, что должны принимать свободу не непосредственно из рук социалистов России, а при помощи финской буржуазии».[80]

Но в 1924 году после восстания за независимую Грузию Сталин, по его собственным словам, «приступил к перепашке Грузии от меньшевистско-уклонистского сорняка». Наверное, это была очень успешная прополка, потому что число одних убитых перевалило за 5 тысяч, десятки тысяч злодеев, не желавших жить в империи, были арестованы и сосланы. После 1921 года многие грузинские офицеры бежали в Польшу и там вступали в Войско польское, чтобы продолжать воевать с красными. После 1924 года прошла новая волна грузин-эмигрантов.

Иосиф Виссарионович счел нужным предупредить, что «то, что произошло с Грузией, может повториться по всей России».[81]

Создавалось, «вне всякого сомнения, не новое государство, а территориальное расширение Российской республики».[82]

«Грузинский опыт показал, что союз есть категорический императив»,[83]и с тех пор все народы СССР поняли, что деваться им некуда.