- Если уж на то пошло, Асмодей, то в Аду от крыльев нет никакого толка.

- И кто бы ты был без них? Разве, мы не оставили тебе твою сущность?

- Вы сожрали ее, как жрете души.

- Ну-ну-ну, ты сам выбрал, как к этому относиться.

И тут, неожиданно для всех раздался голос Анжелики, которая расставила все точки над "i":

- Перестаньте. Без Тьмы нет Света, а без Света нет Тьмы. Зачем этот спор?

- Молодец, Чистая, - издевательским тоном произнес Асмодей, хлопая в ладоши, которых толком даже не было видно. - А мы спорим о том, кому же из нас достанется та песчинка, от которой зависит, какой же будет новая глава бытия.

- Какая песчинка? - не поняла Лика.

Демон опять расхохотался, снова заставляя девушку закрывать уши и жаться к Рэмиэлю, который решил это немедленно прекратить:

- Хватит! - прогремел он, обрывая смех. - Убирайтесь туда, откуда пришли. Но предупреждаю - я не отдам ее никому из вас.

- А что нам скажет сама Чистая? - спросил демон.

Габриэль перевел свой взор с девушки на темный угол комнаты и произнес:

- Прежде чем она что-то решит, она должна знать, какое решение принимает.

- А она знает, ведь так... Анжелика? - позвал демон по имени сладким голосом, заставляя ее вздрагивать.

- Тебе не обязательно что-то говорить, - сказал ей Рэмиэль.

- Но я хочу сказать, - возразила она.

Анжелика попыталась убрать его ладонь со своего лица, и Рэмиэль позволил ей это.

- Я уже сделала свой выбор, - произнесла девушка, одаривая его теплотой своих голубых глаз.

Со стороны Асмодея послышался довольный смешок, и в комнате стало темнеть. Этот сгусток тьмы расширился, начиная передвигаться и наползать на потолок.

- Ну разве можно отказать такому созданию? А, Рэмиэль? Она может быть твоей и душой, и телом. Так возьми ее...

Рука Рэмиэля потянулась к лицу Анжелики и накрыла ее щеку, слегка сжимая пальцы на коже о того напряжение, в котором он находился. Но ни слова коварного демона подтолкнули его к этому. Эти слова были лишь толикой того искушения, с каким к нему тянулась Анжелика.

Ее взгляд, ее слова, вся она! Она так была ему необходима...

И только умоляющий голос Габриэля заставил его остановиться:

- Рэмиэль...

Остановиться в этот раз... снова себе запретить... закрыть глаза... и стерпеть, выдыхая ноющий стон. Но, к сожалению, Лика никак не пыталась облегчить его муки, кладя теплую ладошку на его щеку и прижимаясь лбом к другой щеке.

И ее слеза опалила кожу...

- Убирайтесь, - процедил он Ангелу и Демону, успевая отнять от Анжелики руку, в которой снова вспыхнуло пламя.

Но в этот раз огонь оказалось не затушить. Он требовал выхода, вырываясь из-под контроля. Единственное, что удалось Рэмиэлю, это удержать в себе его жар. Отскочив от Анжелики, он встал на ноги возле кровати и запылал холодным пламенем, которое затрещало на его пальцах, обещая вот-вот стать таким горячим, что могло бы спалить как Ангельские крылья, так и шкуру любого демона.

- Убирайтесь, - повторил Рэмиэль, сжимая уже дымящиеся кулаки.

И Тьма растворилась, оставляя после себя все тот же смех.

И вспыхнул Свет, ослепляя на миг... и тут же померк, оставляя после себя тихие слова ушедшего Архангела:

- Мы не оставим ее, Рэмиэль...

Пытаясь совладать с собой, Рэмиэль ничего не ответил. Он задыхался, он горел. И упав на колени, он закричал, поднимая руки к небу, моля и проклиная. Но боль, непривычно ощутимая в теле, согнула его пополам, и онемевшие пальцы заскребли ногтями по полу, оставляя выжженные борозды...

* * *

- Ох... - вырвалось у Анжелики вместе со сдавленным всхлипом.

Она смотрела на пылающего в огне Рэмиэля, и слезы катились из глаз. Видеть его мучения было невыносимо, но хуже всего было то, что она не знала, чем помочь. Что она может для него сделать? Что?!

Отбросив страхи и сомнения, Лика сползла с кровати и села перед Рэмиэлем. Она хотела к нему прикоснуться... обнять... успокоить... Сделать хоть что-нибудь! И ее рука неуверенно и осторожно потянулась к нему, кожей ощущая едва уловимое тепло, которое исходило от Ангела. Пусть он весь был в огне, словно живой факел, но Лика уже дотрагивалась до этого огня и знала все его секреты.

Заметив ее намерения, Рэмиэль резко выдохнул:

- Не трогай...

Он дернулся назад, подрываясь на ноги и налетая спиной на стену. Лика закрыла рот ладонью, с ужасом смотря на своего Ангела. Сейчас, когда в комнату через шторы пытались пробиться первые лучи солнца, тень капюшона почти не скрывал его прекрасного лица. Но вот глаза... глаза снова налились густой темнотой, которая обещала проникнуть в самую суть ее души, стоило лишь поддаться соблазну и нырнуть в эту тьму. И с головы до ног его лизали языки пламени, извиваясь на коже плаща и переливаясь всеми оттенками красного и оранжевого цвета. Анжелике еще не доводилось видеть чего-то подобного, но она была готова молиться, чтобы никогда больше не видеть снова.

Моргнув и стряхнув слезы, она тихо спросила:

- Что я могу сделать?

- Ничего, - ответил он, опуская голову, чтобы спрятать от нее свои глаза. - Я справлюсь с этим лучше, если мой прекрасный Ангел не будет меня так нещадно искушать.

- Но я же...

- Не стоит так волноваться, - перебил он ее. - Успокойся... и ляг в кровать.

У Лики едва не вырвалось новое возражение, но она вовремя себя остановила. С кем она собралась спорить? С Архангелом? И пусть она все равно с ним была не согласна, но решила его послушать. Встав с пола, она легла в кровать и заползла под одеяло, свернувшись калачиком так, чтобы ей было хорошо видно Рэмиэля.

Он сполз по стене на пол и сел, небрежно положив руки на согнутые колени. И его огонь стал медленно затухать, стягиваясь в ладони. Рэмиэль молчал, молчала и Лика, боясь нарушить эту тишину. Он был рядом и в то же время слишком далеко, заставляя испытывать в нем жуткую потребность. Она так хотела к нему прикоснуться так, что ныли ладони, которыми оставалось стискивать одеяло. Она так хотела ему помочь, что от отчаяния по щекам продолжали катиться слезы. Лика не могла понять, почему он ее отталкивает, если так нуждается. Ее не волновали ничьи слова, не волновало то, что может случиться с ней после, она просто слушала свое сердце и доверяла ему.

Любуясь игривыми язычками пламени, которые плясали на пальцах Архангела, Лика попыталась прокрутить в памяти последние события, чтобы их осознать. Ее жизнь за последние два дня сильно изменилась. Но удивления не было, был восторг и понимание того, что она ни в чем не ошиблась. Все, что до этого было от нее скрыто, оказалось именно таким, каким она себе и представляла. Но это не поддавалось тому осмысленному осознанию, которого она ждала, как и невозможно было описать те чувства, которые она испытывала во время недавнего визита... но кого? Кто же приходил к ним? Об этом Лика решила спросить Ремиэля, когда ему станет лучше.