– В Ниене.

– В принципе, недалеко, на автожире…

– Не надо на автожире! Как быстро вы можете прибыть на Самсоновское поле?

– Это близко от меня, – прикинула Лиза. – Умыться, переодеться… Через час могу быть.

– Через полтора, – внес поправку Райт, – сектор «Синий-6», винтокрыл с белым петушком в красном треугольнике.

– Винтокрыл?

– Четырехместный «фоккер».

– Тогда до встречи! – и она дала отбой.

Постояла около стола, собираясь с мыслями. Хотела было закурить, но не стала. Пошла в ванную комнату и минут двадцать принимала душ. Горячий и холодный по очереди, и так три раза. Потом еще четверть часа выбирала, что надеть, но, в конце концов, остановилась на привычных уже галифе и кожане. Только рубаху надела не белую, а черную, и на этот раз «не забыла» про бюстгальтер.

На автожире до Самсоновского поля двадцать минут лета, но территория там немалая – в небе тесно, – да еще и аппарат следовало пристроить. Так что набежало дополнительных двадцать минут. Однако к «фоккеру» Лиза подошла без опоздания.

«Точность вежливость королей? Верно! Но и офицеров флота тоже!»

Пилотом винтокрыла оказалась женщина. Возможно, Райт все так и задумал, а может быть, и случайность.

– Клара ван де Хёлст, – представилась она по-франкски, протягивая руку. – И на всякий случай, я не голландка, а фламандка.

– Приятно познакомиться! – ответила Лиза на том же языке. – Елизавета ван дер Браге.

– Датчанка? – удивилась пилот винтокрыла.

– Себерянка, – уточнила Лиза, и они полетели.

Лететь оказалось не близко. Это только так говорилось, что «Звезда Севера» швартуется в Ниене. На самом деле корабль был причален в гражданском порту Ниен-3 в Устии[6]. Сто двадцать километров по прямой, и почти все время против ветра. Даже при относительно высокой скорости «фоккера» отняло минут сорок.

Подлетели с кормы, где у бригов обычно находится летная палуба. Сели аккуратно, не придерешься. Лиза выбралась на бронепалубу, огляделась. Бриг корабль довольно большой. Этот был восьмой серии, так что длина около 130 метров, ширина – до 20, а тоннаж под восемь тысяч. И пусть Райт не сочиняет! Как же, старенький! Восьмую серию в Роттердаме стали строить только в 1919 году. Следовательно, самому старому бригу не могло быть больше восьми лет, и списать такой борт мексиканцы могли только за очень большие деньги и только своему.

– Прошу вас, госпожа ван дер Браге! – пригласила ее Клара, и они пошли в сторону правой бортовой надстройки. А там их уже встречал Райт в окружении нескольких мужчин и женщин, одетых кто во что горазд, но непременно с намеком на флот.

– Дамы, – сказал он, когда Лиза и Клара подошли ближе, – господа! Разрешите представить, капитан Елизавета Браге! Между прочим, настоящий капитан!

– Госпожа капитан, – после церемониального поклона произнес он, обводя рукой собравшихся на палубе людей, – разрешите представить наш женский клуб. Дамы – вперед!

– Рейчел Вайнштейн – представил он невысокую блондинку, чем-то неуловимо похожую на Лизу, какой она была раньше, – первый трюмный инженер! Анна Монтанелли, – эта была чуть выше, темноволосая и смуглая, – командир десантной группы, Надин Греар – высокая, русоволосая, голубоглазая, – второй пилот, ну, а с пилотом винтокрыла вы, по-видимому, уже знакомы.

Потом представились мужчины, и Лиза поняла, что на борту «Звезды Севера» собралось каждой твари по паре. Корабельный лекарь – не просто себерянин, а настоящий помор – Леонтий Тюрдеев, и этим все сказано; третий пилот – немец, а баталер – американец из Провиденса, где бы эта дыра ни находилась…

– Разнообразный у вас, однако, экипаж, – мягко выразила свои впечатления Лиза.

– Верно! – согласился Райт. – Поэтому три основополагающих правила на борту «Звезды Севера» следующие. За половую агрессию расстрел на месте, за воровство – безоговорочное списание, за дискуссии на тему вероисповедания и происхождения – аналогично. А еще мы вне политики.

– Серьезно? – подняла бровь Лиза.

– Какие с этим могут быть шутки? – искренно удивился Райт. – У нас экипаж – сто семь душ, из них двадцать девять женщин. Улавливаете, капитан, ход моей мысли? Представлены пять христианских конфессий и две иудейские…

– А разве у иудеев не одна конфессия? – уточнила Лиза, которая, как и положено советскому человеку, во «всех этих глупостях» не разбиралась.

– Разумеется, нет, – пожал плечами шкипер. – Вот госпожа Вайнштейн – иудейка.

– Я вообще-то атеистка! – возразила госпожа первый трюмный инженер.

– Но происхождение-то это не отменяет!

– Да, пожалуй, – согласилась Рейчел Вайнштейн.

– Ну, вот! – словно найдя подтверждение своим словам, кивнул Райт. – А командир второй десантной группы у нас Кумуш Сатчи – караим. Есть разница, не правда ли?

– Не знаю, – призналась Лиза.

– В Себерии евреи есть? – спросил, вздохнув, Райт.

– Разумеется.

– Они похожи на литовских рейдеров?

– Вот черт! – сообразила Лиза. – У литовцев же половина рейдеров – караимы.

– Теперь понимаете?

– Пожалуй, да.

– Тогда в путь!

– Куда? – Лиза попросту не поняла оборота.

До этого момента они говорили по-французски, вернее, на франкском языке, который в этом мире – во всяком случае, в Европе – сохранил за собой функции «лингва франка»[7]. Но сейчас Райт перешел на русский, а по-новоархангельски это его «тогда в путь» прозвучало невнятно, да и грамматика оставляла желать.

– На экскурсию, – улыбнулся Райт, снова переходя на франкский. – Составишь нам компанию, Рейчел?

– Разумеется, – ответила блондинка, и они отправились осматривать корабль.

Проводил «экскурсию» сам шкипер, трюмный инженер давала пояснения, а Лиза преимущественно молчала. Она заранее выучила «домашнее задание», и поэтому знала, что легкие крейсера голландской постройки, которые принято называть бригами, – корабли довольно крупные. Впрочем, их размер был продиктован очевидной необходимостью. Если вам надо разместить на летающем объекте шесть стомиллиметровых пушек, двенадцать полуавтоматических 57-миллиметровок и двенадцать 22-мм автоматов, не считая целой прорвы пулеметов, то вам нужен достаточно крупный борт. Ведь на нем еще и абордажные гарпуны надо ставить и как минимум две системы для сброса бомб, не считая кранового хозяйства и прочего «всего». Впрочем, орудийные башни, во всяком случае, внешние, на «Звезде Севера» были демонтированы, а в артиллерийских погребах устроены универсальная мастерская и вполне приличная лаборатория. Однако, на взгляд Лизы, в нескольких местах, куда они попросту не зашли, с высокой степенью вероятности могли сохраниться внутренние орудийные башни артиллерии малого калибра. Впрочем, учитывая то обстоятельство, что она здесь всего лишь гость, – во всяком случае, пока, – Лиза щекотливых вопросов не задавала.