что был крупнее, не заставил противника отступить. Гном продолжал сидеть и думал о том, что в такой огромной пустыне, два маленьких скорпиона дрались за небольшой клочок земли. Хотя им обоим здесь так много места, что они могли бы никогда и не встретиться. Но, тем не менее, что-то заставило их прийти именно сюда и встретить друг друга. Вероятнее всего просто гном не видит различия между этим куском пустыни и любым другим, в то время как для скорпионов оно может быть колоссальным. Буря начала стихать, гном поднялся и стал разминать затёкшие конечности. Вдруг в вышине мелькнула какая-то большая тень, Хелдиир подумал, что это просто птица, и, дождавшись, когда буря окончательно стихнет, отправился сквозь пустыню. По дороге ему снова вспомнилась эта тень, и, поразмыслив о том, что это могла быть за птица, он пришёл к выводу, что не знает столь крупных представителей. Любопытство ещё долго играло его воображением, но затем утихло. Остаток пути гном размышлял о том, что сейчас происходит на родине, и о том, что отец снова будет возмущаться из-за его нежелания участвовать в государственных делах.

Когда Хелдиир пересёк пустыню, он отправился в сторону Золотого Кувшина, надеясь встретить кого-нибудь из торговцев и с ними добраться в горы. Но к его удивлению, торговые пути оказались пусты. Добравшись до города, он снова удивился тому, что торговцев стало заметно меньше, а эльфов вообще были единицы. Зайдя в таверну, он узнал причину. Снова отложив возвращение домой, Хелдиир стал искать попутчиков, чтобы добраться до Прилесья. Лесное братство сильно сократило объёмы торговли, поэтому Прилесье опустел ещё сильнее, чем Золотой Кувшин. Дальше в Древний лес гном отправился в одиночку, купив коня у одного из торговцев. Добравшись до поселения у Древа, Хелдиир узнал, что Лучэль находится в Магической школе и направился туда.

Неожиданный стук в дверь заставил Торо вздрогнуть и отвлечься от дневника.

— Торо! Ты почему ещё не спишь, поздно уже. Я вижу, что у тебя свет горит! А ну ложись спать, завтра снова школу проспишь. — раздался из-за двери грозный голос Нибура.

— Уже ложусь, папа! И сегодня я не проспал.

— Давай, давай, через пять минут приду — проверю, что бы спал уже.

Вздохнув, гном спрятал дневник в шкаф, потушил свечи и лёг в кровать. На следующий день после школы он снова отправился в кузницу и продолжил поиски. Он тщательно протёр везде пыль и осмотрел все стены и верстаки. В одном из них он нашёл потайной ящик, который оказался запертым. Торо, повозившись, открыл его с помощью самодельной отмычки, увидел внутри свёрток и стал его разворачивать. Внутри лежал металлический предмет, напоминающий наконечник стрелы, только гораздо больше, словно стрела была метров пять-шесть длиной. Наконечник был очень тяжелый и чем-то испачкан. Гном вышел на улицу и попытался очистить его от грязи, но она была сильно засохшей и твёрдой. Отковырнув гвоздём небольшой кусочек, Торо увидел, что металл имеет оранжевый цвет. Решив, что это мифрил, гном почему-то испугался, завернул наконечник и спрятал его обратно. Затем закрыл кузницу и побежал в дом. Весь вечер Торо думал о странном содержимом того ящика. Изделий из мифрила он никогда раньше не видел, ведь его так и не научились получать из руды. А мифриловые молот и топор, хранящиеся у верховных старейшин, имели божественное происхождение. Возможно, поэтому молодого гнома и пугала вероятность того, что странный наконечник был изготовлен из мифрила. Торо даже не мог представить, как он оказался у дедушки и почему был спрятан в потайном ящике. Он был так взволнован, что несколько дней даже не решался взять в руки дневник, но вскоре любопытство пересилило, и он продолжил читать.

Рассказ 3. Зарождение бури

Май 433 года (2 года от Рождения Пламени)

Хелдиир и Лучэль беседовали до глубокой ночи, выпив ни одну кружку чая, который действительно оказался очень вкусным. Кроме того, совместно с беседой, он неплохо разгонял тоску, заставив Лучэль улыбаться и даже шутить. Сопоставив время пробуждения дракона и раскола кристалла со временем, когда гоблины заболели, Лучэль и Хелдиир заподозрили, что эти события могут быть связаны между собой. Гном погостил в Лесном братстве три дня, а затем отправился на север. Несмотря на все старания, города были ещё не полностью восстановленными. После ухода тёмных эльфов многие дома пустовали и быстро теряли свой первоначально ухоженный вид. Покинув Древний лес, Хелдиир снова оказался один на один со своими мыслями, но его спокойствие оказалось недолгим. Издалека он заметил густой чёрный дым, поднимающийся над горизонтом, примерно оттуда, где находился Золотой Кувшин. Когда он подъехал к городу, увиденное повергло его в ужас. Город пылал, полностью объятый пламенем. Немногие местные жители смогли спастись, и сейчас испугано наблюдали, как полыхают их дома. Гном невольно вспомнил слова Матуса о силе, скапливающейся во время праздника, способной уничтожить город. Золотой Кувшин был как раз ближайшим городом к долине Свободного племени. Но эту страшную мысль прогнал крик одного из горожан — «Смотрите, он возвращается!». Высоко в небе показалась чёрная точка. Приближаясь, она росла, пока не превратилась в дракона. Сделав круг над городом, дракон изрыгнул гигантский огненный шар, который устремился прямо на город. Столкнувшись с землёй, словно метеорит, шар взорвался так, что взрывная волна разнесла несколько строений в щепки. Земля содрогнулась, а обломки разлетелись на сотню метров. На месте некогда массивных каменных зданий теперь были лишь обломки, покрытые пеплом. Уничтожив город, дракон взмыл в небо и устремился на запад. Под плач детей и крики женщин, Хелдиир галопом рванул к Северным горам, где прямиком направился в Тетратоин.

— Отец! Я только что из Золотого Кувшина, города больше нет! Дракон вернулся и уничтожил его. Нам нужно приготовиться, вдруг он появится в горах.

— Хелдиир, мальчик мой! Я думал, ты уже никогда не вернёшься, ходили слухи, что тебя убили разбушевавшиеся орки. Последнее время они стали часто нападать на торговцев, и даже целые поселения. — Ромгус обрадовано обнял сына.

— Это не орки, отец. Я провёл последние полтора года в землях Племени, они не напали ни на один караван после договора с Гильдией.

— Но почему тогда все говорят об их нападениях?

— Изначально, атаки на караваны и крестьян были подстроены, я видел последствия этих нападений. Похоже на Племя, но это не они. Ты сам знаешь, что им нравится драться, разве будут они нападать на женщин и детей, не способных обороняться?

— Но кто тогда, если не они?

— Люди, они