– Да ладно вам, – вступилась за неё одноклассница. – Она человек творческий! Слыхали бы вы, как она рассказывает о тех временах, когда была петербургской примой. Где она только ни бывала! Рахманинова выступала даже перед самой английской королевой!

Тут Хелена не удержалась и хихикнула.

– Правда, иногда, когда она слишком увлекалась своими историями, у неё над ухом начинал попискивать слуховой аппарат. Как же она в эти минуты лютовала, бедняжка! Никто не должен был знать, что у Рахманиновой не в порядке со слухом. Это её маленькая тайна…

– Фто такое слуховой аппарат? – заинтересовалась Евгения.

– Ну, это такая штучка, которую люди цепляют за ухо, – пояснил Эдди.

– Серёфка? – уточнила мышка. – Украфение?

– Да нет, это чтобы лучше слышать, – добавил мальчик. – Им пользуются те, кто не очень улавливает, что происходит вокруг…

Глаза у Евгении стали круглые как блюдца.

– Слуфай-ка, а это идея…

Эдди был рад вновь оказаться дома. Весь этот балет – совершенно не для него! Лёжа на полу в своей комнате, он рисовал. Что именно? Разумеется, летучих мышей! В его новом комиксе им предстояли опасные приключения в темноте.

Мальчик точил карандаши, рисовал, снова точил и снова рисовал – поток идей, которыми сыпала, раскачиваясь вверх тормашками на вешалке, Евгения, был просто нескончаемым.

– А теперь мыфь-Бэтмен, рассекая воздух, мчится – уфть! – по мрачному тоннелю! С другой стороны её поджидают монстры, но ей фсё рафно!..

Эдди едва поспевал за сюжетом.

– Она несётся фсё быстрее и быстрее! – тараторила Евгения. – Ефё быстрее, чем скорость сфета! И тут ей навстречу летит громадный огненный фар! Врафяясь, он подкатывается фсё ближе! Удастся ли нафей героине избежать столкнофения?

Рука Эдди порхала над листком.

Прошёл час. В альбоме не осталось уже ни одной чистой страницы. Да и от угольного карандаша в руках у Эдгара остался крохотный огрызок, удержать который было практически невозможно.

– Рисовать больше нечем, – констатировал мальчик. – Пройдёмся по магазинам?

– С удовольфтвием! – отозвалась спутница.

Друзья не спеша прогуливались по пешеходной зоне в центре. Эдди остановился напротив магазина канцтоваров. Мышка-малышка застряла у витрины неподалёку.

– Это вот так выглядят те фтучки, что носит Рахманинофа? – полюбопытствовала она. Дверь по соседству вела в оптику, но там продавали и слуховые аппараты.

– Э-э… Ну да, да, – пробормотал Эдди, застыв на пороге интересовавшего его магазина письменных принадлежностей. – Ты со мной?

Но Евгения и не думала следовать за другом.

– Поймай меня, если сможефь! – бодро воскликнула мышка и впорхнула в другую дверь. – Не поймаефь, не поймаефь!..

– Эй, а ну стой! Да куда ты? – рассердившись, Эдди бросился следом за ней.

Далеко он, впрочем, не убежал – его остановил владелец оптики в белом халате.

– Не так быстро, молодой человек, – притормозил он мальчика. – Могу я чем-нибудь помочь?

Евгения уже болталась под потолком.

– Фот я где, – хихикнула она.

Эдгар не знал, что и делать. Лампа опасно закачалась.

– Могу я помочь? – повторил мужчина.

Но Эдди его не слышал. Выдавив из себя дежурную улыбку, он, задрав голову, прошипел:

– Евгения, спускайся немедленно! Нам здесь нечего делать!

Мужчина в белом халате участливо взглянул на мальчика.

– Может, проверим слух бесплатно? – дружелюбно предложил он.

– Он к тебе обрафяется, Эдди, – присвистнула мышь. От её активного трепыханья лампа раскачивалась во все стороны. – Профто улыбнись и ответь доброму дяде: «Да-да, конефно»!

Эдди густо покраснел.

– Эм… Да, конечно! – выпалил он.

Мужчина тут же усадил мальчика в кресло, надел наушник и дал в руку маленький приборчик. Каждый раз, услышав звук, Эдди должен был нажимать на кнопку, и на установленной перед ним панели загоралась лампочка.

Не прошло и пяти минут, как обследование закончилось.

– Ну-ка, ну-ка… Вы только поглядите на это! – изумлённо пробормотал владелец оптики. – Да тебе нужен слуховой аппарат!

Он выписал Эдди рецепт и попросил передать родителям.

Всю дорогу до дома Эдди брёл как в воду опущенный и напряжённо размышлял.

– Ты что, собралась меня бросить? – спросил он Евгению.

– С чего ты фзял?! – возмутилась та. – Я тфоя спутница и ей останусь нафсегда! Ты что, не помнифь, о чём говорил мистер Моррисон?

– Да помню, помню, – замявшись, ответил Эдгар. – Но зачем ты тогда заманила меня к этому доктору? Не нужен мне слуховой аппарат. У меня есть ты!

Мышка притихла.

– Не фпать вефь день – это довольно трудно, – пискнула она. – Мне иногда тоже нужен отдых! А ещё придётся справляться, как дела у моих сородифей ф дупле! К тому же и мне не помефало бы время от времени наведыфаться ф тёмные тоннели, прямо как Бэтмену… – Евгения склонила голову набок. – Но куда бы я ни отправилась, я фсегда буду возврафаться назад, к тебе. Чефтное слово!

Она преданно посмотрела Эдди в глаза.

Доктору удалось установить, что звуки опредёленного регистра Эдгар не слышит. Стоило двоим-троим начать говорить одновременно, как для мальчика их речь сливалась в неразличимый шум.

Неудивительно, что раньше, без помощи Евгении, мальчик половину урока пропускал мимо ушей и всё остальное время бездельничал! Когда вечером Эдди протянул родителям рецепт, взрослых начали терзать угрызения совести.

– Мы должны были сами это заметить, а не какой-то посторонний человек, – подавленно произнесла мать.

– Почему ты отправился туда в одиночку? – возмутился отец.

Эдди подмигнул мышке, наблюдавшей за разговором с карниза.

– Со мной была подруга, – улыбнулся он. – Было вовсе не страшно!