Рэнд несколько помедлил с ответом, после чего твердо сказал:

— Да, намерен.

— Тогда вряд ли я смогу задержаться дольше оговоренного срока, — произнесла девушка.

— Тот факт, что я останусь исполнительным директором «КЛК», никак не должен влиять на твое решение, Тара. У тебя многолетний опыт работы в качестве ассистента Эверетта, ты могла бы работать с Надей или выбрать для себя любой подходящий пост. У тебя отличные данные для карьерного продвижения — так считаю не только я, но и Митч.

— Спасибо за участие, — сдержанно проговорила Тара. — Очень приятно, что моя работа оценена по заслугам. Но я пас.

— Нет необходимости решать все прямо сейчас, когда превалируют эмоции. Поживи с этой идеей, обдумай все обстоятельно. С ответом тебя торопить никто не станет, да и до окончания оговоренного срока время еще есть.

— Я уже дала свой ответ. По окончании срока я ухожу из «КЛК». Это все? Могу я идти? — кротко спросила помощница.

— Нет! — раздраженно ответил Рэнд. — Ты останешься и объяснишь мне наконец, что на самом деле произошло в ту ночь! — потребовал он.

— Какую ночь ты имеешь в виду?

— Ту, после которой я застал тебя в дверях спальни моего отца, вернувшись из европейской командировки.

— Почему ты решил усомниться в своей прежней версии? — с легкой насмешкой осведомилась Тара.

— Митч сомневается в том, что между тобой и Эвереттом могло что-то быть. Вынужден признать, что он, пожалуй, лучше меня разбирается в людях. По мнению Митча, меня ввело в заблуждение некое несчастливое стечение обстоятельств, некое совпадение, которое заставило превратно истолковать события той ночи и того утра… Ты была с Эвереттом, но ты с ним не спала…

— Ты готов поверить мне? — осторожно перебила его Тара.

— Я очень хочу поверить тебе! Но мне нужно все знать в точности. Как ты оказалась в доме моего отца и в его спальне в такой час? Что ты там делала? И в каких отношениях вы были после того, как я ушел из «КЛК» и уехал из Майами? Это не праздное любопытство, Тара. Я должен знать все наверняка. Потому что встреча с тобой в то утро ошеломила меня. — Он помолчал, глядя на девушку. — Я понимаю, что не имел права требовать от тебя верности. Но меня обескуражило не то, что ты нашла мне замену, а что выбрала для этого моего отца, состоятельного старика, своего босса… Это шокировало меня, потому что в тот момент я мог поклясться, что Тара Энтони, которую я знал, никогда не продалась бы за блага. Но по прошествии времени я примирился и с этой мыслью… Так можешь ты мне обстоятельно объяснить, как стало возможным такое недоразумение? — с надеждой в голосе спросил ее Рэнд Кинкейд.

— Я не спала с твоим отцом, Рэнд, и презираю себя за это, — честно ответила Тара.

— Что?! — яростно взревел Рэнд.

— Не удивляйся, — с горькой усмешкой отозвалась она и снова присела в кресло. — Хотел услышать правду, будь готов к неожиданностям… Да, я сожалею, что не смогла дать ему то, чего он от меня хотел. Наверное, это был бы справедливый бартер, поскольку нет ничего дороже благополучия любимого человека. Он предлагал мне выход из финансового тупика, но я его предложением не воспользовалась. Надеялась справиться собственными силами и при этом остаться чистенькой.

— Ничего не понимаю, Тара, объясняй внятно! — требовательно попросил Рэнд.

— В один из рабочих дней я рассказала ему, что врачи диагностировали у моей мамы рак легких и ей требуется дорогостоящее лечение, которое ее страховка не покроет, а у нас огромный дом, на содержание которого уходит почти вся моя зарплата, но мама отказывается его продать и переехать в скромную квартиру. Эверетт очень внимательно меня выслушал и заверил, что попробует что-то предпринять. Потом он сказал, что хочет подробно обсудить существо моей проблемы наедине после работы. Пригласил меня вечером в особняк…

— И? — подстегивал ее Рэнд Кинкейд.

— И уже там он сообщил мне, что в обмен на определенные уступки с моей стороны возьмет на себя лечение мамы. Его посулы были весьма щедры. Он перечислил множество имен знаменитых онкологов, с которыми он так или иначе знаком, рассказал о возможностях, которые предоставляют элитные клиники по содержанию тяжелобольных, предложил даже оплачивать содержание нашего дома, а мне самой переехать в его особняк. От меня лишь требовалась покорность. Это даже нельзя считать жертвой, если учесть, что он на словах практически подарил новую жизнь моей матери. К тому же в наше время нет ничего предосудительного в том, чтобы быть любовницей богатого человека.

— Мерзавец! — гневно воскликнул Рэнд.

— Нет, я его ни в чем не виню. Он искренне хотел помочь нам, я это видела, поэтому и отказываться было нелегко. А какие у него были причины оказывать мне и моей матери помощь безвозмездно? Сам же Эверетт был отчаянно одиноким человеком. Ты уехал в Европу, у Нади в скором времени началась своя жизнь, Митч общался с ним только по работе. Эверетт, вероятно, рассудил, что это весьма приемлемый компромисс, при котором каждый получит то, на что рассчитывает. Но я не смогла. Я уверяю тебя, что всесторонне обдумала эту возможность, потому-то наш разговор затянулся и ты застал меня уходящей под самое утро.

— Эверетт шантажировал тебя! Он склонял тебя к близости, апеллируя к дочернему долгу! — гневно обличал отца Рэнд.

Тара невольно залилась хохотом.

— По существу, я сделала то же самое, склонив тебя к близости, — пояснила она причину своего смеха изумленному боссу.

— Давай не будем это сравнивать, — брезгливо поморщился он в ответ.

— Откровенности ради должна сказать, что поначалу приняла предложение Эверетта. Я согласилась на его условия. Но потом, когда мы были в его спальне, оба вымученные долгими разговорами, я призналась, что люблю тебя и что если я соглашусь быть с ним, то это лишит меня какого-либо шанса. А он сказал, что этого шанса у меня никогда и не было, что ты никогда не женишься на мне, ты даже не отзовешься на мой зов о помощи, если я пренебрегу его предложением.

— Это правда? — удивился Рэнд. — Ты именно так ему и сказала?

— Да, — подтвердила она.

— Но почему?

— Только потому, что это правда. Я ведь и тебе неоднократно говорила, что люблю тебя, но всякий раз ты вынуждал меня взять слова обратно, и в ночь, предшествовавшую нашему разрыву, тоже. Так тебе было легче меня оставить, я же всегда делала, как ты хотел, — просто констатировала Тара Энтони. — Я отказала твоему отцу, потому что так и не смогла представить свою жизнь в качестве его содержанки. Но я не горжусь собой. Потому что, если бы я думала о своей маме, а не о себе, возможно, сейчас она была бы еще жива или по меньшей мере не умирала бы в таких мучениях, имея лучший уход, чем я могла ей обеспечить. Ты же согласился на мои условия, когда нужно было защищать права наследования брата и сестры, ты не посчитался с собой, а я так не сумела ради собственной матери…