Что особенно любопытно, члены Норвежского общества фильмов и инсценированных представлений (организации, занимающейся постановкой спектаклей и тому подобных зрелищ), которые используют репродукции оружия и доспехов викингов, провели тесты и установили, что в бою получение пространства, необходимого для замаха мечом или секирой, наилучшим образом достигается за счет броска в строй неприятеля, а не тогда, когда воин стоит в рядах товарищей. Данное соображение подтверждает гипотезу относительно того, что, вполне вероятно, вначале викинги держали щиты так, чтобы те перекрывали друг друга, что позволяло лучше отразить первый бросок неприятеля, после чего стена из щитов автоматически «расслаивалась», предоставляя пространство для поединков дерущимся.

Главной, если можно так выразиться, вариацией викингов на тему обычной фаланги являлась «свинфюлка» (svinfylka), или «боевой порядок свиньей», представлявший клиновидное построение и придуманный — как говорили в доказательство того, сколь древней являлась подобная формация, — самим Одином. Судя по всему, последний был как будто бы и ни при чем, поскольку такой же строй в IV и V столетиях применяли древнеримские легионы, он и назывался у них «порцинум капет» (porcmum capet — «свиная голова»). Описанный в «Флатейяр-бок» как состоящий из двух человек в переднем ряду, трех в следующем и пяти в третьем, подобный строй мог использоваться в повторяющихся формациях, которые, если взять их все целиком, напоминали бы некую зигзагообразную по фронту фигуру.

Представленный здесь конный рыцарь — одна из знаменитых шахматных фигурок XII столетия скандинавского или гебридского (с Гебридских о-вов. — Прим, пер.) происхождения, обнаруженных на острове Льюис. Обратите внимание на конический шлем с пластинами, защищающими нос, уши и шею. Воины-викинги к тому моменту почти ничем не отличались от любых западноевропейских «милитов» (milites), или, как стали называться они позднее, «жандармов» (Британский музеи).

Судя по всему, викинги не очень-то любили отбиваться от кавалерии, хотя, в общем и целом, они, как можно предположить, умели по меньшей мере в порядке отойти и даже, перестроившись, оставить в итоге поле за собой. Битва при Сокуре в 881 г. (на севере Франции. — Прим, пер.), где, если верить хронистам, викинги потеряли ни много ни мало от 8 до 9 тыс. чел., закончилась первым решительным разгромом скандинавов в схватке с франкской кавалерией (считавшейся в ту пору лучшей в Западной Европе), причем она едва-едва сумела одолеть их. Когда первая атака, по всей видимости, завершилась успехом, франки допустили тактическую ошибку, кинувшись грабить побежденного, как казалось, врага, тогда как викинги собрались и контратаковали, причем чуть не сокрушили конницу. В результате повторного приступа франки вынудили викингов к отходу, но отошли они в порядке, несмотря на просто невероятные потери. Так же и на Востоке викинги, как отмечают летописи, оказывались в проигрышной позиции перед кавалерией, как происходило в сражении с теми же византийцами под Силистрой в 972 г. В «Хеймскрингле» (у нас в переводе «Круг земной». — Прим, пер.) описан нечастый случай, когда викингам удалось одолеть в полевом сражении феодальную кавалерию: в 1151 г. на севере Англии отряд скандинавских разбойников сумел одержать победу над конными рыцарями и поддерживавшей их пехотой за счет применения луков.

Реконструкция эпизода учебного процесса в Йомсборге. Мы видим строй «стена щитов» (skjold-borg), в котором воины в двух шеренгах способны оказывать друг другу взаимную поддержку. Неумение надежно защититься от лучников могло повлечь за собой для слишком беззаботного «ученика» печальные последствия. Один из командиров йомсвикингов воспользовался моментом и попытался ударом ноги поколебать строй и выбить с занимаемой позиции кого-то из молодых воинов.

Несмотря на общепризнанный факт, что викинги сражались пешими, иногда они выставляли в поле даже и кавалерию, как происходило это в сражении при Салкойте в Ирландии в 968 г. и в битве под Монфоконом во Франции в 888 г., в описании которой хронист Аббо из Флери отмечал крупный отряд конных викингов, сражавшихся отдельно от пехоты. Однако традиционно викинги применяли коней преимущественно для повышения подвижности в ходе грабительских экспедиций. Они либо собирали лошадей в местности поблизости от лагеря, либо разживались ими у разгромленного в бою врага, о чем рассказывает и «Англосаксонская летопись», повествуя о событиях 999 и 1010 гг. В 866 г. отряд викингов обосновался в Восточной Англии, добыл коней и смог быстро добраться посуху до Йорка. Нет сомнения, что лошади, которых они привезли в Англию из Франции в 885 и в 892 гг., были военными трофеями, захваченными у побежденных франкских армий. В результате удачного снятия осады с Рочестера в 885 г. викингам пришлось бросить коней. Возможно, именно утрата подвижности на суше в Англии вынудила захватчиков вскоре убраться на континент.

Конец IX столетия в Англии ознаменовался переходом, так сказать, к позиционной войне, в ходе которой викинги и саксы, в свою очередь, занимались активным строительством фортификационных сооружений. Обычно укрепления носили временный характер, в отличие, скажем, от фортов Треллеборга в родных датских землях (см. «Укрепления», стр. 106). В тех местах, где удалось обнаружить скандинавские крепости, они обычно состояли из насыпи и рва, очень вероятно, что также строился и деревянный палисад. В ходе осады Рочестера в 885 г., возможно, применялось даже образование циркумвалляционных линий (т. е. обтекающих или охватывающих и способных изолировать осаждаемую крепость. — Прим. пер.). Очень вероятно, что сравнительно небольшой, но значительный форт воздвигали также перед укреплениями города, чтобы тот служил базой для осаждающих его скандинавов. В 894 г. король Альфред блокировал два лагеря викингов в Эпплдоре и Милтоне, служивших центрами, из которых совершались набеги, и вынудил противника оставить их. Отдаленные районы морского побережья и острова захватывались викингами с целью обеспечить себе удобные пристанища. Подобные морские базы часто даже не обносили укреплениями, полагаясь на их удаленность, препятствия в виде вод моря, озера или реки, а также и на тот факт, что скандинавы правили бал на морских просторах. В таких базах викинги постоянно не жили, их обычно бросали, но потом могли задействовать снова.

Уздечка, найденная в захоронении в ладье в Бурре (Беапфолд) (Музей культурной истории Университета Осло, Норвегия).

Еще один характерный штришок ведения боевых действий у скандинавов в эру викингов — так называемое «поле в орешнике». Речь идет о заранее выбранном для сражения месте, окруженном со всех сторон ветками орешника, где в оговоренное время по обоюдному согласию начинался бой между оппонентами. Если кому-то предлагали выяснить отношения на поле в орешнике, считалось, как можно с уверенностью предположить, позорным уклониться от столкновения или же отправиться опустошать территорию противника до сражения. Англичане тоже знали о такой довольно архаичной традиции, поскольку, если верить «Эгиловой саге», битва при Винхете, отождествляемая с битвой при Брюнабурге в 937 г., протекала как раз на таком поле в орешнике, которое подготовил король Ательстан с тем, чтобы отсрочить разграбление своей земли викингами и их валлийскими и шотландскими союзниками до тех пор, пока он сумеет собрать армию, достаточно большую для того, чтобы разгромить их. Последнее известное в настоящее время упоминание о таком поле в орешнике относится к 978 г., когда эрл Хакон Сигурдссон Норвежский победил короля Рагнфрида (одного из сыновей Эрика Кровавого Топора) на поле, отмеченном «хуслюр» (boslitr).