него и этой возможности нет. Внезапно передо мной побежали результаты анализа крови. Я не понимаю в этом ничего. Что мне сейчас дадут уровень тех или иных элементов в его крови? Я дошла до конца текста, который мне выдал диагност и тут меня прошиб холодный пот: клиническая смерть, у него клиническая смерть. А вот теперь точно конец, подумала я. Из клинической смерти я его не выведу, устройство связи не работает и моя способность к телепортации тоже недоступна. Значит, мы с ним умрем здесь непонятно где. Сначала он, а затем я. Как жаль, что я отказалась брать с собой Нибиру. Он бы наверняка что-то придумал. А так, я даже не знаю, поймет ли он что меня надо уже искать. А главное, где искать. Потому что мне кажется, что мы явно где-то не на этом злосчастном астероиде. Ведь если бы были там, то мои способности работали бы. А тут что-то их блокирует.

Я посмотрела на Ишума, и подумала — Неужели мы с ним так нелепо погибнем? Он прыгнул за мной. Но думал ли он о том, что может так ситуация повернуться?

Решила, что его сломанную руку нужно положить правильно. Даже если он ничего не чувствует, то пусть его тело лежит красиво. Я взяла его за израненную левую руку и повернула ее под нужным углом, аккуратно положив рядом с его телом. С трудом встала и обошла Ишума, сев с другого бока, чтобы и вторую руку положить вдоль тела. Взяла его за правую руку, положила ее к телу. Продолжая держать его за руку, я еще раз посмотрела ему в лицо. Истерика началась внезапно, я рыдала и повторяла, что мне жаль, как мне жаль. Я рыдала и рыдала, сил сидеть не было и я упала рядом с его телом, так и не отпустив руку. Сколько я проревела — не знаю, но внезапно почувствовала, что меня как будто кипятком окатило, а затем по телу прошла ледяная волна. От моих рук на тело Ишума потекла темная дымка с золотистыми искорками. Она впитывалась в его тело, излечивая все повреждения. Внезапно его рука дернулась в моей, и он судорожно задышал. В этот момент от меня в разные стороны устремились темные волны, затем вспыхнуло знакомее мне золотое сияние и снова все погасло. Проморгавшись, я увидела, что Ишум открыл глаза и смотрит на меня.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Как с того света вернулся, — честно ответил Ишум. — Последнее, что я помню до того как отключился, это как радужное сияние охватывает нас, мы ударяемся о стену образовавшейся трещины и ты теряешь сознание. Я только успел притянуть тебя к себе и схватить обеими руками, как вспыхнул свет. Наше падение как будто остановилось, а затем я с тобой на руках продолжил падать, но уже где-то не там. Стены были другие. Системы моего скафандра отключились, я несколько раз ударился о стены, стараясь уберечь твою голову от ушибов, Потом мы с тобой все же ударились о какую-то конструкцию и проломили ее. В итоге упали на край площадки. От удара я выпустил тебя из рук и ты откатилась от края, а я не успел схватиться и продолжил падать. А сейчас я открыл глаза и увидел тебя.

— Ты живой, — прошептала я. — Как же это хорошо, что ты живой.

— Расскажи свою часть истории, — попросил Ишум- Как ты оказалась рядом со мной?

— Я пришла в себя, мне было очень плохо и все болело. Попыталась дозваться тебя, ты не отвечал. Я решила тебя искать. Мой скафандр так же поврежден, но в итоге мне удалось его настроить так, чтобы появился свет и можно было хоть немного осмотреться. С этой площадки я тоже упала. Прежде чем найти тебя долго ползала, проверяя все темные фигуры. Нашла груду сломанных панелей и какой-то непонятный куб с проводами. Потом нашла и тебя. У тебя были страшные раны. Диагност выдал, что ты в состоянии клинической смерти. У меня началась истерика, а потом ты очнулся, — честно отрапортовала я. — Ты не можешь себе представить как я рада тому, что ты со мной.

— Почему ты не телепортировалась на корабль со мной? — спросил Ишум.

— Видишь ли, а я не могу. Не работает во мне эта функция, — погрустнев ответила я. — Я не знаю где мы и как будем выбираться, но телепортация нам не помощник, во всяком случае мне. А ты можешь попробовать сам перенестись хотя бы на пару метров?

Ишум попробовал, было видно, что он напрягся, но кроме слегка дрогнувшего пространства ничего больше не произошло.

— Странно. Но будем все решать постепенно, — сказал Ишум. — Давай проверим наши ресурсы питания скафандров.

— А как? — спросила я.

— На виртуальной клавиатуре нужно найти красный значок, похожий на треугольник. Он изображен основанием кверху и заштрихован зелеными полосками, — сказал мне Ишум.

Я с трудом нашла то, что он сказал. Нажав на этот треугольник, я получила информацию о том, что у меня 70 % питательного раствора.

— У меня показывает 70 %. А как это едят? Как из скафандра появляется еда? — спросила я.

— Никак, — смеясь ответил Ишум. — Специально иглой внутри скафандра тебе вводится питательный раствор прямо в вену.

— А как я им поделюсь с тобой? — недоуменно спросила я.

— Надеюсь, тебе не придется этого делать. Я могу долго обходиться без еды без потери работоспособности и активности организма, — ответил Ишум.

— Можно я тебя обниму? — невпопад попросила я — Я все еще не могу поверить в то, что ты живой и я тут не одна.

Ишум с трудом сел.

— Обними, если хочешь, — тихо сказал он мне. — Я обещал тебя защитить, но как-то все неудачно пошло. Скорее ты меня защищаешь сейчас, чем я тебя. Едой вот намерена делиться.

Я обняла его. Какое-то время мы молчали. В тишине мне казалось, что стресс меня прямо физически отпускает, расплетаются какие-то тугие узлы в моей нервной системе и я могу дышать спокойно. Ишум легонько прижимал меня к себе одной рукой, а другой тихо гладил меня по голове и по плечам. Мне было спокойно в его объятиях. И уютно. Мне было все равно что его лицо и голова все еще в крови, да и мое лицо тоже испачкано кровью, что мы с ним застряли неизвестно где и неизвестно как будем выбираться, сейчас мне было просто хорошо и я жила этим моментом. Как будто мы снова с ним сидим напротив сада на корабле и