И в этот момент я увидела Жаборыла.

Он стоял прямо возле горшка и улыбался. А на расстоянии нескольких шагов от него стоял Асан и деловито резал мясо, нахмурив брови. От ужаса мои ноги приросли к полу. Сейчас Асан обернется, увидит его и… я вдруг поняла, что если с этим страшненьким лягухом что-то случится, то мое сердце разорвется напополам. Не знаю, почему. Может быть, потому что эти выпученные глаза светятся, когда он смотрит на меня? Наверное, это называется мужской нежностью. Ведь Жаборыл все-таки мужчина. А если я ошибаюсь и выдаю желаемое за действительное? У меня совсем нет этого опыта. На меня ни один мужчина никогда не смотрел с нежностью. Даже отец. Он вообще суровый. Где-то в глубине души, очень глубоко он меня любит. И догадываюсь, почему он со мной так строг. Отец не простил маме того, что она сбежала от него с его же партнёром по бизнесу.

Тогда был трудный период. Ничего не клеилось. Дела не шли. Мама устала от долгов, от вечно орущей маленькой меня, от часов пахотни на кухне ресторана, который не приносил прибыли, от вечно хмурого мужа.

И во мне папа всегда видел свою бывшую, предавшую его жену. Он пытался с собой бороться. Я это знала. Но получалось плохо. А тут еще Анжела все время подливала масла в огонь, нашептывая отцу на ухо, что однажды  я сбегу от трудностей, поэтому на меня переписывать ресторан нельзя. И, естественно, его и все остальное имущество нужно переписать на Анжелу.

Я украсила мясной пудинг из вислопупа косичками из нежнейшего сырного лука и отправила его в духовку. Так, теперь десерт. Сначала нужно сварить глазурь из арбузного шоколада. И пока она будет остывать, вырезать сердцевину мангогруша, начинить садовым зефиром и сверху полить остывшей глазурью. Я взяла золотой молоточек, разбила шоколадный арбуз на маленькие кусочки, полюбовалась алыми искорками на пористых кубиках. Изнутри арбуз выглядел, как плитка шоколада, только круглая и алого цвета. Сложила кусочки в кастрюлю и отправилась к плите.

–Помешивай чаще, –прошипела Игата. –Не забывай, что арбузный шоколад моментально пригорает. Хватит мечтать! Шевели клешнями горного краба, которые тебе заменяют руки!

–Я и так мешаю, как взбесившийся блендер, –огрызнулась я. –Уже рука болит. Куда еще-то?

И в этот момент кусочки шоколадного арбуза начали прилипать к стенкам кастрюльки.

–Я так и знала! –взвыла Игата.

–Ты все делаешь правильно. Но я все равно помогу, –раздался за спиной тихий шепот Ошера.

Он взял из моих рук венчик и принялся взбивать глазурь  с такой скоростью, что она закипела в кастрюле алой пеной. Причем делал он все это одной рукой. А второй достал из кармана цветок из теста и вплёл его в мои волосы. Я заглянула в его бездонные голубые глаза и забыла, где нахожусь. Какой же он все-таки красивый! Мне никогда не везло с парнями. Три раза влюблялась, начиная с шестнадцати лет. Сейчас мне двадцать три. И ни разу мужчина не влюбился в меня в ответ. Мою любовь никогда не разделяли. И вдруг такой красавец оказывает мне внимание. Ну как тут устоять?

Я закрыла глаза на пару секунд. Просто чтобы перевести дух. Осознать, понять, выдохнуть. А когда открыла, мы с Ошером вдруг оказались на берегу бирюзового моря. Он был одет в белоснежный камзол с голубой гвоздикой в петлице.

–Разреши пригласить тебя на танец. –он склонился в глубоком поклоне и протянул мне руку.

И в его бирюзовых, как морская вода, глазах, заплясали золотистые искорки. Я протянула руку в ответ. Он взял меня за талию и мы закружились в танце в абсолютной тишине. Даже шум моря не мешал  ритму наших сердец. Как мы здесь оказались? Что это за место? Вопросы роились в голове как пчелы, но я боялась спрашивать, чтобы не нарушить эту хрупкую волшебную тишину, что окутала нас шелковым покрывалом.

Ошер вдруг остановился, поцеловал мою руку и отчего-то шепотом спросил:

–Когда закончится весь этот кошмар ты пойдешь за меня замуж?

Я хотела ответить, что не знаю. Но губы сами прошептали:

–Да.

–Ты очень красивая, –Ошер поцеловал меня в макушку. –И вся светишься изнутри. Ты должна быть Королевой Женского Счастья.

Вот она, моя мечта! Сбылась, наконец. Столько лет я мечтала о романтическом свидании на берегу теплого моря. А Король Счастья был похож сразу на всех мужчин, которых я когда-то любила. И самое главное: за меня ведь никто и никогда не заступался. Он первый. В животе что-то дрогнуло. Это и есть  те самые бабочки? Нет, не поверю. Страшно. Ну как же? Я ведь некрасивая. Разве я достойна счастья? Да еще такого пронзительного?

И в этот момент море исчезло. Мы с Ошером снова оказались в Кухне.

–Что это было, ваше счастливое кулинарное величество? –прошептала я.

–Это было наше свидание, моя красота! Немного магии у меня осталось и я хотел подарить тебе счастье. Только тебе одной, понимаешь?

Ответить я не успела.

– Варвара, вернись! –завопила в моей голове Игата. –Я словно заснула. И это в самый неподходящий момент! О, судьба, что происходит? Ну что же так невовремя?

–А у меня всегда всё невовремя. Я девочка-беда, забыла? –ответила я вопросом на вопрос.

–Хватит болтать! Сейчас нужно приготовить самое главное: соус из огненной моркови для пудинга "Драконья похоть со зверской страстью, не гаснущей годами и направленной в нужное… эээ… русло". Бери морковку из клетки.

Я наклонилась, порылась на полке под столом и достала клетку размером с кроличью. В ней безмятежно лежали пять морковок такого огненного алого цвета, что у меня аж зарябило в глазах. Бред какой-то! Зачем держать морковку в клетке? Нормальный овощ. Такой же, как у нас. Только оттенком намного ярче.

–Медленно и осторожно достань их из клетки, –прошептала Игата.

Я ухватилась за зеленую ботву, что торчала из макушек морковок, и подцепила сразу три штуки. Взяла нож и отрубила ботву.

–Нет! –завопила Игата. –Зачем ты это сделала?

Кажется, моя червячина чего-то нанюхалась или  где-то тайком без меня напилась. Чего она так испугалась?

–Да успокойся ты! –пожала плечами я. –Не с ботвой же мне ее готовить!

–В этой ботве сила земли, которая сдерживает их, морковок, огненную природу. Если готовить ее с ботвой, то это просто овощ, а если без, то…

Как же все-таки жаль, что оккупантка не успела договорить! У морковки вдруг прорезалось лицо. Она выпучила глаза, изумленно схватилась за то место, где была ботва, заметила ее, отрезанную, на столе, куда я ее бросила. Злобно сузила глазки, открыла рот и выплюнула длинную струю пламени.

–Ложись! –заорала Игата и бросила наше с ней тело под стол еще до того, как я успела что-то сообразить.

Морковка заглянула под стол, встретилась со мной взглядом и злобно потерла ручки.

–Она чего? –мысленно спросила я Игату, отползая к ножке стола.