Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это незнакомое сочетание.
— Хочешь, я сниму с тебя одежду, ангел? — бормочу я, удерживая её взгляд, прежде, чем припасть к её губам.
— Да, — шепчет она.
Я делаю шаг вперёд, кладу руки на низ её рубашки, а затем медленно стягиваю её через голову. Я отбрасываю её в сторону, а затем смотрю, на мгновение я немного, блядь, ошарашен. Потому что поперёк её живота, без сомнения, шрам от серьёзного ожога. Её кожа приподнята и повреждена, почти пурпурная.
Я снова поднимаю на неё взгляд, и Амалия выглядит испуганной. Её глаза смотрят на меня, и я знаю, о чём она думает. Она думает, что мне будет противно. Она чертовски неправа. Самые красивые вещи в этом мире создаются из самых уродливых кусочков, которые формуются вместе до тех пор, пока не станут чем-то таким, от чего у вас захватит дух.
Амалия — одно из тех прекрасных созданий.
— Ничто не может заставить меня думать, что ты не самая красивая грёбаная женщина, которую я когда-либо видел. Ничего.
Её нижняя губа дрожит, и я ловлю большим пальцем одинокую слезинку, которая скатывается по её щеке.
— Если кто-то, блядь, причинит тебе боль, Амалия, будь уверена, я заставлю их пожалеть, что они вообще родились.
Она качает головой.
— Нет, — шепчет она. — Никто не причинял мне вреда.
Я изучаю её, а она прикусывает нижнюю губу, и чёрт возьми, если мой член не дёргается у меня в штанах. Она самая красивая, чёрт побери, загадочная женщина, которую я когда-либо видел, и я хочу узнать каждый её дюйм. Внутри и снаружи. Я тянусь к её джинсам и расстёгиваю их, медленно опуская молнию, один раз взглянув на неё, чтобы увидеть, что она наблюдает за мной с нервным, но похотливым выражением лица.
Похоть выглядит на ней чертовски захватывающе.
Я стягиваю джинсы с её ног, спускаясь вместе с ними. Когда я прохожу мимо её мягких белых трусиков, мой член напрягается так сильно, что я боюсь, что он вырвется из джинсов. Она поднимает ногу, и я вытаскиваю одну ступню, затем осторожно — другую. Ей приходится немного повозиться и поморщиться из-за отёка, но я их снимаю. Я тоже отбрасываю их в сторону и тянусь к её трусикам. Я слышу, как она быстро втягивает воздух, и колеблюсь, уперев большие пальцы в бока.
Я поднимаю на неё взгляд.
— Скажи мне, что ты не хочешь, чтобы я это делал, детка, и я уйду отсюда. Но знай, я, блядь, хочу этого больше, чем чего-либо ещё в своей жизни.
Она наклоняется вперёд, и я клянусь, чёрт возьми, клянусь, моё сердце перестаёт биться.
— Продолжай.
Её голос едва слышен, но я отчётливо слышу её слова. Я опускаю её трусики. Я обнимаю её, как только отбрасываю их в сторону, и моё дыхание застывает в лёгких. Чёртово. Совершенство. Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Не из-за её тела, я видел тела и получше, а из-за сердца, которое соответствует её телу. Я смотрю на него с признательностью, с благоговением, с вожделением, с потребностью.
Я хочу её, и я собираюсь сделать всё возможное, чтобы заполучить её.
Всё, что нужно.
Глава 8
Амалия
Сейчас
Моё сердце колотится о грудную клетку, когда я смотрю на него сверху вниз. Он смотрит на меня с такой напряжённостью, какой я не испытывала никогда в жизни. Он смотрит на меня так, словно я остановила весь его мир, и единственное, что проникает в его пустые мысли, — это я. Только я. Медленно его голова откидывается назад, и он смотрит на меня горящими глазами.
— Ты, блядь, невероятна, — говорит он мне, медленно выговаривая слова.
Впервые в жизни я жалею, что не могу услышать его голос. Хотела бы я услышать, как это звучит. Хрипло? Скрипуче? Низко? Глубоко? Вместо этого я чувствую это. Я наклоняюсь и касаюсь его груди, шепча:
— Скажи ещё.
— Не могу оторвать от тебя глаз.
Я чувствую рокот его глубокого голоса через свою руку, и моё сердце начинает колотиться сильнее. Да. Абсолютное совершенство.
— Ещё, — выдыхаю я.
— Сейчас сниму с тебя лифчик, чтобы я мог увидеть твои красивые сиськи, а потом мы будем принимать душ, пока ты не будешь стонать моё имя.
Мою кожу покалывает. Ощущать вибрацию его слов сквозь свои пальцы — всё равно что впервые учиться дышать. Поначалу это немного неестественно, но как только вы расслабляетесь и впускаете это в себя, вы как будто внезапно становитесь свободны. Малакай поднимается на ноги, протягивает руку мне за спину и расстёгивает мой лифчик.
Я не должна была этого делать.
Я знаю это.
Мои мысли не в том месте, я знаю, что это не так, но я не могу остановиться. Я не хочу останавливать себя. Мне нужно почувствовать его. Мне нужно что-то, что заставит эту пустоту внутри меня исчезнуть, хотя бы на мгновение. Малакай — это нечто другое, он заставляет меня чувствовать то, что приводит меня в ужас.
Я поклялась, что не буду этого делать, но сегодня вечером я собираюсь позволить ему овладеть мной.
Только сегодня вечером.
Он отступает назад, и с глазами, полными похоти, и сердцем, полным желания, я наблюдаю, как он снимает куртку, позволяя ей упасть на пол. Затем он наклоняется, стягивает рубашку через голову, обнажая самое невероятное, самое мощное тело, которое я когда-либо видела. Бронзовая кожа туго обтягивала твёрдые, выпуклые мышцы.
Это первое, что я вижу.
Второе — это татуировки, извивающиеся по его груди и спускающиеся вниз по животу. Рай. Опасный. Смертоносный. Я прикусываю нижнюю губу, внезапно занервничав. Сила, которой он обладает, совершенно ужасающая, и всё же я не могу отвести взгляд. Он берёт верхнюю часть джинсов и расстёгивает их, позволяя им соскользнуть с ног. Я не вижу, чтобы они упали на пол.
Потому что я не могу пошевелиться.
Мои глаза прикованы к нему, и я забыла, как дышать.
Верхняя часть его тела была чем-то особенным, но он сам в целом — это нечто совсем другое. Я никогда не видела мужчину, который выглядел бы таким сильным, властным и до смешного великолепным. Он мог бы схватить тебя одним движением руки, и всё же в то же время