поездку по своим землям. А ведь в Новгороде не один такой боярин. Когда-то читал про сотню золотых поясов Новгорода. Или их было триста? Не помню. Да даже если и сотня и у каждого дружина в сотню воинов. Десять тысяч профессиональных воинов. Ну, это я загнул. Сейчас не во всяком городе столько жителей будет. Новгород, конечно, город большой, но по местным меркам. Сколько там сейчас жителей? Тысяч 20–30, максимум 50. Нет, десятитысячное войско они содержать не смогут. Слишком дорого содержать профессиональных воинов, уж я то знаю. Ладно, чего гадать, встречусь с боярином и узнаю. Вон он кстати идёт. По красному плащу видно. Ничего, колоритный дядька. Высокий, около шести футов, по нынешним временам — великан, широкоплечий и, конечно же, борода чуть ли не до пояса. Постоял на пристани, посмотрел на наши корабли. А посмотреть есть на что! По сравнению с их стругами просто огромные. Пушечные порты открыты и из них торчат стволы пушек, на палубах выстроились морпехи с мушкетами. Мушкеты, правда, у ноги, ни на кого не направлены. Но понятно, что вскинуть их, прицелиться и выстрелить можно в несколько секунд. Ну и я на мостике, весь в железе, в окружении закованных в латы штурмовиков. Сила! А он меня требовал к себе в Холмогоры! Ну, пусть полюбуется и впечатлится.

Через час приплыл на лодке воин и передал, что меня приглашает боярин Кирилл Григорьевич. Ну, если приглашает, то надо идти, хотя и не хочется. Но и не пойти тоже нельзя — это уже оскорбление.

Взял с собой Элдрика, Отто, Прова, четверых штурмовиков и пошёл. В подарок прихватил большой кубок из красного стекла, в красивой деревянной коробке и небольшое зеркальце, тоже в коробке, завёрнутое в шёлковую ткань.

Прошли в поселение и направились к самому большому дому. Даже не дому, а целому комплексу домов под одной крышей. А вот печных труб не видно, значит топят по черному. Поднялись на высокое крыльцо и прошли сразу на второй этаж. Через сени нас провели в большую горницу. За столом сидел боярин, староста селения и ещё трое стояли за его спиной. Среди них был и тот шустрик, с которым Отто прошлый раз вёл дела.

Я слегка поклонился боярину и сел за стол напротив него. Ждать приглашения не стал, хоть и не очень вежливо, всё-таки в чужом доме нахожусь, но я что-то просить не собираюсь и мне нужны равные партнёрские отношения. Иначе всё зазря — сядут на шею и ножки свесят.

Что интересно, стол почти пустой — несколько кувшинов и пара кубков и всё. Как-то не по русски гостей здесь встречают. Или до сих пор считает меня намного ниже себя и ему невместно за одним столом со мной пировать? Мол, попей водички, рассказывай о своих просьбах и проваливай? А мы посидим, подумаем и может и поможем тебе в чём, болезному? Как-то всё не очень правильно развивается.

Сидим, молча разглядываем друг друга. Шлем я снял и отдал Элдрику. Выгляжу я, конечно, не очень внушительно — молодой парень, коротко стриженный и чисто выбритый. С боярином не сравнить — здоровый, косая сажень в плечах, бородища до середины груди. Посматривает на меня с каким-то пренебрежением. Привык иметь дело с ганзейскими купцами, а те все простолюдины. Хотя им на чужой гонор плевать — будут заискивать, кланяться, а потом обуют так, что без штанов останешься. Знаю, встречался с ними не раз. От меня тоже этого ждёт что ли? В смысле, не обувалова, а заискивания? Не встречался с благородными германцами? Вряд ли. Уж с рыцарями Тевтонского ордена и ордена Меченосцев наверняка встречался, а у них гонора на пятерых таких бояр хватит.

— Пров, спроси у него, зачем звал? — прервал я всё-таки молчание.

Пров спросил, тот ответил. Да ещё как ответил — минут десять речь толкал. Пров переводил. Но кратко. Из перевода понял, что я должен быть просто счастлив, что такой важный боярин встретился со мной. И как мне повезло, что он при объезде новгородских владений по поручению посадника оказался в это время в этом месте. То есть он приехал сюда не для встречи со мной, а просто мимо проходил. Ну и сделал одолжение, встретился с худородным немчиком, оказал честь. Ну, что за хрень такая? Придурок он что ли? Вроде лицо умное, а глаза вообще ледяные, насквозь пытаются просверлить. Зачем ерундой занимается, не понятно.

— Пров, поблагодари боярина за оказанную честь и пригласи его завтра на обед на корабль.

После перевода Прова поднялся, взял шлем у Элдрика, одел, развернулся и пошёл к выходу. Заметил, что боярин, да и остальные тоже, от удивления и непонимания аж рты пооткрывали. Ну, да, мне надо было тут часа два словоблудием заниматься, а уж потом может и к делу бы перешли. Перебьются.

Вышли из села спокойно. До драки боярин не довёл, ума хватило. Быстро дошли до шлюпки и поплыли к каракке. У причалов стоят пришедшие струги и местные лодки. Приткнуться есть куда, но решил пока не рисковать. С местными контакт налажен, но что в голову боярину придёт, не ясно. Может он неадекват какой?

У себя в каюте махнул сразу бокал вина. Как-то всё неправильно пошло. И подарки не отдал. А за что дарить? Я же помню, что на Руси по правилам приличия надо сначала гостя напоить, накормить, а потом и к делам переходить. А со мной обошлись как с простолюдином просителем, даже обидно немного. На обиды, конечно, плевать, плохо, что из-за одного придурка может накрыться такая интересная схема. У меня корабли гружённые, я что зря сюда шёл? Нет, можно пройтись по поселениям саамов и с ними расторговаться. Но сколько это времени займёт? Да и получится только один раз, в следующем году нас будут уже ждать. И без драки точно не обойдётся. Новгородцы мне не простят вооружения аборигенов. И всё продать по любому не получится. Мне что, товар назад везти что ли? Да, ведь ещё за прошлую поставку долг надо стребовать. А как? Упрутся и откажутся платить? Громить поселение? Разнести село не трудно. Разнести и сжечь. Зажигательных бомб хватает, а в селе все постройки деревянные. И сколько будет жертв? Мне эти люди нравятся, не хочется их убивать. И уйти не стребовав долг не смогу — это вообще потеря лица, со мной потом вообще никто дел иметь не будет. И до ганзейцев дойдёт, Новгород-то как раз с ними дело имеет, вот уж они повеселятся. Ладно, посмотрим, что завтра будет.

К вечеру на лодке приплыл староста села и приказчик боярина. Пригласил их в каюту. Посидели, выпили вина. На стол накрывать не стал — не велики птицы. Да и после такой встречи как-то не хочется. Понимаю, детские обиды, но пока не отошёл. Прошлый раз не плохо посидели, но тогда была презентация моего товара. А может и боярин так себя повёл — раз я устраиваю застолье с простолюдинами, то и сам такой же, из простых?

Староста принялся меня убеждать, что никто меня обижать не собирался и я всё неправильно понял. И зря я так резко ушёл. Уже готовились на стол подавать, а я вдруг поднялся и ушёл. Все очень удивились. Ага, так я и поверил. Но всё-таки извинился, сказав, что возможно и в самом деле что-то недопонял. Ну, так тяжёлый морской переход был, не успел ещё отдохнуть и в себя прийти. Хотелось их обматерить, но что поделаешь — надо дело делать, а не быковать. Староста успокоился, он видно боялся, что я разозлюсь и врежу из своих пушек по селу, а что после этого с селом будет, он уже представляет.

Приказчику напомнил о долге. Тот заверил, что всё уже приготовлено и мне всё могут хоть сейчас привезти. Ну, сейчас смысла нет, темнеет уже. Пригласил завтра и его на обед, там и решим все вопросы.

Пили они из стеклянных кубков, покрытых узорами. Очень красивые получились, сам удивился, когда впервые увидел. Ещё не хрусталь, но уже близко к нему. Заедали сухофруктами на меду от мавров. Стол не накрывал, но пыль в глаза пустил. Приказчик ведь всё боярину доложит. Ничего, я этого бородача завтра ещё сильнее удивлю.

Ночь прошла спокойно, хоть караулы я и удвоил. Да ещё и приказал отойти подальше от берега. Паруса поднимать не стали, шлюпкой отбуксировали корабли. По очереди, сначала каракку, потом когг. Шлюпка одна, только на каракке, на когге только маленький ялик, им тащить здоровенные корабли умаешься. Бухта была не большая, так что встали как раз в середине.

Когда гости ушли, приказал корабельному плотнику повесить в каюте большое зеркало, метр на полтора. В серебряной раме. В санузле небольшое зеркало висело, но именно что